Принц Густав. Выжить и победить - Маргарита Полякова

— Мы действуем и в их интересах тоже, почему они спорят с нами всё время? — негодовал Густав.

— Потому что инициативу отдавать не хотят. В случае победы никто и не вспомнит, что это мы предлагали наилучшее решение. Оно станет общим. Как же, обсуждалось риксдагом!

— Разогнать бы их… куда подальше. В стране война, а они опять зудят про коронацию Эрика. Что их за муха укусила? Мы же донесли до Оксеншерны, что не собираемся отнимать корону у сына.

— А если передумаем? — возразил я. — Это Аксель хорошо нас знает, и уверен, что мы сдержим слово. Остальные могут усомниться. Ты же помнишь, Оксеншерна говорил о том, что нас опасаются. Даже Аксель верит, что мы, при желании, можем заполучить корону.

— Это так страшно?

— С точки зрения дворян? Безусловно. Они опасаются, что став королем, мы подомнем их под себя. А потом нагнем риксдаг, устроим риксроду очередную кровавую баню и заполучим абсолютную власть.

— Да, в качестве Регента мы этого сделать не сможем, — согласился Густав.

— И Эрик этого сделать не может. Ну… пока не подрастет. Но до этого, как минимум, лет 20-ть. И то не факт. Будет зависеть от того, как мы его воспитаем.

— Посмотрим… если доживем.

Ну да. Сороковник уже не за горами. А в 17 веке это возраст. Хотя… с другой стороны… тот же Столарм в возрасте под 60-т весьма бойко флотом командует. А Марино Гримани больше 70-ти протянул. Так что не всё так однозначно. Хотя, конечно, личное участие в войнах резко сокращает шансы на то, чтобы дожить до старости.

Но отсидеться в данном случае — вообще не вариант. Дворянство еще не успело выродиться в манерных хлыщей, и участие в сражениях считало своей прямой обязанностью. Причем королей это тоже касалось. Не зря же Кристиан лез в схватку чуть ли не в первых рядах! Я-то, как продукт более рациональной эпохи, считал, что каждый должен заниматься своим делом, и воевать должны профессионалы, но… кто меня спрашивал?

Надумал Готланд захватить? Хорошее дело. Сам и захватывай. Войско есть, вооружение есть, а где должен быть командир? Правильно. Впереди, на лихом коне. Так что давай, Густав! Блин… и ведь даже возразить им нечего…

В отместку я поблагодарил риксдаг за высокое доверие. Дескать, отдать под мое командование чуть ли не всю армию было очень любезно с их стороны. Даже не ожидал от них такого великодушия, но распоряжусь войском должным образом.

В результате, штат моих военных советников резко увеличился. Чего я и добивался. О собственных талантах полководца я был весьма невысокого мнения.

Ну, да, с Ливонией получилось. Но я бы сказал, это больше везение и сложившиеся в мою пользу обстоятельства. Воображать, что теперь я, как минимум, Наполеон — однозначно не стоит. Тем более, что по Готланду легкой прогулки не получится. Там приличный датский гарнизон, так что воевать придется всерьез. И советы знающих людей мне не помешают.

От победы зависело многое. И речь не только о новых землях или поддержке моего авторитета. Шведы должны привыкнуть побеждать датчан. Ибо и острова, и Норвегия — это только разминка и проба пера. Тут некоторые деятели в риксдаге начали продвигать идею, что неплохо было бы в Россию заглянуть, пока там бардак. Типа, шведские интересы этого требуют.

Я должен был доказать, что интересы Швеции лежат в другом направлении. И что пора отобрать у датчан Сконе. А там, глядишь, и за контроль над Зундским проливом можно будет побороться. Однако чтобы воспринять данную идею всерьез, шведам нужно было набраться здоровой наглости и уверенности. Завоевание Готланда было одним из шагов в этом направлении.

Шаг оказался нелегким. Как я и предполагал, остров так просто сдаваться не хотел. Торгаши Висбю готовы были продаться сами и продать всех остальных, тем более, что для них подобное было не впервые, но главную скрипку играли не они. У датчан на острове оказалась на редкость толковая администрация.

Однако силы были не равны, а воевать шведы 17 века умели. Да и у Готланда не было шанса дождаться подмоги. Кристиан был далеко, а в Копенгагене если и узнали о нашем нападении, то далеко не сразу. До него еще добраться нужно было, что при кишевших контрабандистами и пиратами окрестностях было проблематично.

Шведы праздновали победу, а я решил поближе познакомиться с Висбю. Сюда меня ветер туризма в 21 веке не заносил. Так что было любопытно.

Казалось бы, чем особенным может удивить Готланд? Не Венеция же. Однако удивительного было немало. Меня, например, поразило огромное количество церквей. Причем разных конфессий. А какой мощной была крепостная стена! Причем, как мне объяснили, строилась она для защиты не только от иноземных захватчиков, но и от местных фермеров.

Такое ощущение, что Висбю — это отдельное государство. Сами горожане не воспринимали себя единым целым с остальным населением острова, и вели себя так, что стало понятно — здесь срочно нужен железный орднунг. Иначе, при удобном случае, они и шведов быстренько продадут.

Понимал это не только я. Как только вести о победе дошли до шведских берегов, риксдаг засуетился. Это деньги изыскивать на войну им не по нраву, а вот пользоваться плодами победы — строго наоборот. А тут пришла новость, что Эзель тоже взят. Так что пришлось снова связываться с голландцами и раскошеливаться на очередную рекламу. Не жалея эпитетов для возвеличивания Швеции в целом и себя, любимого, в частности. Пусть привыкают, что все их великие победы связаны лично со мной. Если уж в 21 веке СМИ могут всякую пургу гнать (и это при том, что у их читателей есть доступ в интернет), в веке 17 с этим было еще проще. Написал, что победил? Значит, победил.

Однако на этом хорошие новости не закончились. Из Москвы пришло известие, что удалось предотвратить покушение на Лжедмитрия. Правда, и спланировано оно было из рук вон плохо[23], но зато спасение прошло в лучших голливудских традициях. И мой человек получил не только награду, но и доступ к царскому телу.

Кто бы мне сказал, что я буду спасать занявшего русский престол афериста! Но деваться некуда. Нужно было выяснить, кто из бояр больше всех рвется занять трон. Одно дело — иметь возможность и даже некоторые права на шапку Мономаха, и другое — иметь силу воли и желание предпринять шаги по ее завоеванию. Это очень разные вещи, скажу я вам.

После смерти братьев Шуйских бояре начали относиться к Дмитрию с явной настороженностью. И, может, давно объединились бы против общего врага, да вот беда-то, с доверием друг другу у них не складывалось. Уж даже и не знаю почему. Может, из-за подмётных писем, которые им приносили «верные» люди? Но никто же не заставлял конкретного боярина верить писанине, утверждающей, что против него готовится заговор! А заодно подсказывающей, почему некоторых личностей никак нельзя допускать до трона.