Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы - Юрий Николаевич Безелянский

оказался немец в одинаковой со мной тенниске. Мы воззрились друг на друга и посмеялись. Глобализация: одеты одинаково, путешествуют одинаково, едят и пьют одно и то же, думают… а вот тут, наверное, нет, думают и ощущают мир и людей по-разному.

Возвращались снова втроем, и Эдик вновь запутался и издал крик: «Где Переферик?!» На что я сочинил экспромт:

И ответил я: «Ужо

С тобой не сяду я в «Пежо».

А про себя сказал: «Не зарекайся, Юрий Николаевич! «Пежо» – штука полезная».

14 июня – опасный номер – помывка в студии. Помылись и призыв: «Товарищи, за стол!» Так бы в Москве, но дома приходится делать все самим… Днем Эд отвез нас в Булонский лес, опять же не московский, а с цветами, мостиками, пагодами и прочим. И не только лебеди, но и ламы. А далее – Богатель, райское место: дворец-парк-сад. История такова: Park de Bagatelle вырос вокруг небольшого замка, возведенного графом Артуанским, который поспорил с Марией-Антуанеттой, что сумеет за три месяца построить дом. И граф вы184 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные играл пари, а замок иронично назвали Bagatelle (безделица). Так, шутка… Около замка оранжерея с тысячами роз, а по соседству – бесподобные ирисы. По территории спокойно расхаживают павлины (у нас бы ходили хмурые полицейские). Посидели в кафе, где рядом «миллион, миллион алых роз», красота, и дых, и дух. Благодатная картинка для будущих воспоминаний.

Вечером дома, на острове. Футбол под красную рыбку, ронделли и прочие западные яства. И сок манго…

15 июня – среди прочего побывали еще в одном парке: Ранелаг, а их в Париже, кстати, много: Андре Мальро, Бют-Шомон, Зоологический, Монсури и т. д. Из парка в музей Поля Мармоттана. Мебель, скульптура, живопись Фландрии, французские импрессионисты. И главное: 100 работ Клода Моне: кувшинки, Руанский собор и т. д. Эстетическое удовольствие. Вышли и натолкнулись на памятник Лафонтену, у ног которого изображена ворона с сыром (Крылов шел по стонам Лафонтена?), а к вороне подбирается лиса: мировой сюжет!.. В заключение поездки – Дефанс, торговый центр, чтобы осуществить странную мечту: купить клеенку, и купили дорогую, за 79 евро. Купили еще чего-то, от помады до трусов, и альбом члена «Клуба 1932» колумбийского художника Фернандо Ботеро, мастера пышных форм. Его батерочки, изображаемые женщины чрезмерно пышных форм, фемины бон аппетит…

На остров вернулись без сил, без ног, без всего. Вечером индейка под коньяк и снова футбол. Россия проиграла Португалии. Вместе с Эдиком болели шумно.

16 июня – утром занялся привычным делом. Эдик принес кучу отпечатанных фотографий, и я их обрезал и кадрировал. Эдик: «Я тоже хочу так научиться».

В первом часу отправились на Монмартр, поднялись к Сакре Кёру. Монмартр – самая высокая точка Парижа. Именно здесь построили базилику (или собор) Сакре-Кёр «во искупление грехов Коммуны». Храм начали строить в 1875 г., а закончили в 1919 году. Он имеет суровый византийский вид. К нему ведет лестница – 257 ступенек. Можно подниматься по ступенькам, а можно за денежку в огромном лифте-подъемнике. Ну, а сам Монмартр – прибежище художников. И в помещении, и на воздухе сотни картин. А еще рисовальщики-портретисты. Кто-то по-русски обратился к нам: «Не хотите ли? Недорого». А кругом толпа из интернациональных туристов, и почему-то очень много женщин-ботеро. Пышечки на холме Монмартра. Посмотрели, налюбовались, посидели тут же, в кафе, и спустились вниз, к бурлящим магазинам и магазинчикам. Вбирай – не хочу! По мелочи что-то прикупили. Получился насыщенно торгово-развлекательный день, закончившийся «Монопри» и мороженым.

17 июня – утром прошлись вдоль Сены. Пахнет водой. Мелкие волны бьются о берег. Тишина и умиротворение. Пришли, и родилась идея: взвеситься и узнать свой вес. Результат: одинаковый вес – 79 кг. Отъелись в Париже?..

С Эдиком поехали в книжный магазин Струве, в котором мы были с Ще еще в 1998 году. В магазине взяли на комиссию четыре моих книги, и тут же одну – «Ангел над бездной» – купила пожилая русская женщина за 15 евро (на наши рубли – свыше 500). Тут же стала листать и выдала автору оценку: «У вас дар… пишете очень легко…» Кое-что закупили, и обратно на остров.

Вечером – объеденье с горячей рыбой Сен-Жак и разными салатами, на десерт – ликер с пирожными. Завтрак, да и только!..

18 июня – последний заключительный 17-й день в Париже. Отлет. Поехали на рыночек, раскинутый на Шарле де Голля, все аккуратно, чистенько и цивилизованно, и кое-что купили для Ще, в том числе палантин из Милана, ну, и шоколад, кофе «Черная карта», халва…

Прощальный обед, и в 16 часов поехали в сторону аэропорта. Прощание, целование и облегчение: вояж закончился!..

В очереди оформления билетов и багажа вдруг увидел Василия Аксенова, подошел к нему и сказал: «Помните, я вам подарил «Клуб 1932», и вы обещали прочитать и высказать свое мнение». Аксенов растерянно улыбнулся: «Не помню… нет… такое суматошное время… не успеваю…» Я пожелал ему доброго пути, а сам был разочарован. Вот они – маститые, известные, классики, а к «младшим братьям» по литературе без внимания…

В 18.55 аэробус взмыл в небо и летел 3.05. От предложенной в самолете рыбы отказались, чтобы не испортить впечатления от последнего парижского лосося. Из Шереметьево домой на Сокол нас отвез Серега (последняя услуга Эдуардо – спасибо ему за все, гран-мерси!). И Сергей помог дотащить сумки на 4-й этаж, в ответ подарил ему книгу, как валюту. Дома последовали звонки Эдика из Парижа: как долетели, как самочувствие, дела, футбол и т. д.

* * *

20 июня – в летний день (+26) допечатал парижские заметки – 11 страниц. Маловато, без деталей, но иначе было уже нельзя: труба звала к печатному станку. Пора приниматься за работу…

27 июня. Послепарижье. 20-го начал печатать заметки по Франции. 22-го ездил в «Радугу», получил набор. Зимина жаловалась на плохие продажи и вздыхала: «А вот «Эксмо»!..» Что «Эксмо», они крутятся, вкладывают деньги в рекламу, а в «Радуге» гоняют чаи. Вот в чем разница!.. Отказался от Звенигорода, и начал засасывать быт: магазины, продукты, вынос мусора, мытье посуды (надо же помогать Ще!) и т. д. А вкупе со творчеством – целая куча дел.

24 июня – поехал по приглашению в Дом записи, и меня сходу повели в студию на запись. Главный киновед Кирилл Разлогов ушел в отпуск, и канал «Культура» попросил меня его заменить. И вот мне дали слово перед ретроспективой фильмов Феллини на «Культуре». Я не раздуваю щек, мне