Происхождение - Энн Леки

Первый пролокутор назначило наследника много десятилетий назад, поэтому тот уже несколько лет фактически в одиночку занимался делами вместо своего предшественника. То есть, с точки зрения Ассамблеи, пролокутор не был заложником.

– Присядь, – сказало Гарал. – Поешь. Выпей пойка. Это… – Оно сморщило нос. – В общем, к его вкусу надо немного привыкнуть. Но все-таки тебе стоит сесть и что- нибудь поесть, да и составить план не помешает, прежде чем ты ринешься дальше. Подозреваю, что прямо сейчас жизни Нетано ничто не угрожает, а если бы и угрожало, ты ей все равно ничем не поможешь.

Есть Ингрей не хотелось, но ей нужно было поговорить с Гарал, поэтому она села рядом.

– У меня уже есть план. Не думаю, что они прилетели сюда, чтобы взять в заложники группу приютских детей.

Они охотились за Первой ассамблеей. Недя Лак сказало, что омкемцы не выходят на связь и не отвечают на запросы, но силы обороны Хвай предполагают, что рано или поздно они выдвинут свои требования.

Гарал поставило перед ней чашку и миску с еще сухой лапшой, плавающей в лужице тепловатой воды.

– Уверено, что окажусь в списке их требований, – сказало оно. – Вряд ли где-то вначале. Скорее, ближе к концу, но все-таки.

– Вероятно, – согласилась Ингрей. – Недя Лак тебя не упомянуло. Но ты же теперь Гек, поэтому они тебя не получат. Но я привезла тебя сюда и была на месте преступления, когда убили Зат.

Оно удивленно посмотрело на нее.

– Хочешь предложить себя вместо Нетано?

– И детей.

Гарал задумалось.

– Считаешь, они согласятся? Не сомневаюсь, что Хвай пойдет на серьезные уступки ради детей. Зачем омкемцам отпускать их и брать взамен тебя?

Ингрей уже успела об этом подумать.

– Там дети по крайней мере из двух приютов, с которыми встречались моя мать и пролокутор Дикат. Так что приблизительно от сорока до ста человек, может, чуть больше. Даже при наличии воспитателей им придется иметь дело с толпой перепуганных детей. Не знаю, идут ли уже какие-то переговоры, но чем дольше это тянется…

– Тем сложнее придется омкемцам, потому что дети устали и боятся.

– И тем дольше силы обороны Хвай будут разрабатывать план, чтобы освободить детей вообще без всяких переговоров, – выдохнула Ингрей. – Но чем больше пройдет времени, тем это опаснее для детей. Омкемцы потребуют что-нибудь очень важное взамен, но вряд ли силовики на это согласятся. Возможно, они совсем не станут вести переговоры.

– Вероятно. Не стоит подавать врагам мысль, что любой может захватить заложников и требовать у властей все, что хочется.

– Правильно, – ответила Ингрей. Ее трясло. – Но я могу предложить себя. Насколько я помню, посол омкемцев жаловался насчет Хевома.

А еще он жаловался насчет того, что Гарал выдали Гек, но об этом и так известно.

– Я была там, когда погибла Зат. Я могу рассказать им все, что знаю. Пусть они отпустят детей и маму и возьмут меня взамен. Она еще не передала имени наследнику, поэтому если с ней что-то случится…

– Дело не в Хевоме. Смерть Зат – просто удобный повод, оправдание их действий. Их целью и вправду была Первая ассамблея, потому что она представляет интересы станции Хвай. И шести внешних Хвайских станций. И тех, кто живет на платформе «Зенит». Поэтому тот, кто контролирует Первую ассамблею, имеет доступ к шлюзам.

И прочим ресурсам со всего космоса.

– Полагаю, это не случайность, что они захватили Ассамблею как раз во время сессии, – продолжило Гарал. – Светлость Зат погибла лишь несколько дней назад, а омкемские грузовики с отрядами мехов находились здесь уже пару недель. Особенно если учесть, что грузовики не самые быстрые корабли, они вылетели с Энтена давным-давно. Так что твое присутствие ничего не изменит. А как только они тебя получат…

– Все равно нужно попробовать. – Ингрей не знала, как еще объяснить. – Там же дети.

– Ты не несешь ответственности за их безопасность. Если они вообще еще живы.

Есть вероятность, что уже нет.

– А Нетано – моя мать.

– Я знаю. Нас с тобой взяли из общественного приюта. И все, что мы имеем, дали нам наши приемные родители. Наши семьи, да и все остальные, считают, что мы всю свою жизнь должны быть им благодарны. Да мы и сами так считаем. Я слишком долго думало именно так. Конечно, Нетано не сделала с тобой такого, как со мной Этьят Будраким, но с той самой минуты, когда ты вошла в ее семью, ты всегда помнила, что в долгу перед ней. Она еще не передала своего имени Данаку, так что, если с ней что-нибудь случится, роду Нетано придет конец. А если что-то случится с тобой, то придет конец тебе. Если не принимать в расчет Этьята Будракима, мне кажется, что большинство родителей предпочитают рисковать своей жизнью ради того, чтобы защитить своих детей, а не наоборот.

– Так и есть, – согласилась Ингрей. Внутри у нее все скручивалось узлом от беспокойства. – Но именно поэтому…

– Ты ведь собиралась уйти, – перебило ее Гарал. – Ты собиралась уйти от Аскольдов. Я же знаю. Ты бы даже не стала думать обо всем этом, если бы оказалась на месте брата. Может, конечно, ты надеялась, но не могла же всерьез думать, что это когда-нибудь случится.

– Нет, – ответила Ингрей и ощутила, как кровь приливает к щекам. Она даже самой себе в этом не признавалась, так что слышать это от Гарал было унизительно. Ко всему прочему она вдруг почувствовала облегчение.

– Никто не ждет от тебя подобного героизма, – продолжило Гарал. – И меньше всех Нетано. А если и ждет, то… – Оно сделало жест рукой, словно отмахнулось от мнения Нетано по этому поводу.

– Знаешь, – вдруг сказала Ингрей. – Тут недавно выяснилось, что тирские посредники ни за какие деньги не соглашаются вытаскивать заключенных из «Милосердного устранения». Тогда я этого не знала, хотя могла бы догадаться, что мне не хватит средств.

Гарал застыло на миг, а затем поставило чашку с пойком на стол. Ингрей даже не заметила бы перемены в его лице, если бы уже не знала его достаточно хорошо.

– Ты работаешь на Тир? Или, скорее, работало? Полагаю, теперь уже не можешь, после того как стало Гек.

Молчание.

– Я много об этом думала. Наверное, они полагали, что я разморожу тебя, когда мы уже прилетим на Хвай, и затем ты сделаешь… то, что им нужно. Но Тик не желал пускать тебя на борт в таком виде, а ты не хотело соглашаться с моими планами. Ты даже отказалось со мной разговаривать, когда я нашла тебя в Службе для вновь прибывших. Там не было ни еды, ни места для сна, поэтому ты могло бы попросить помощи у меня или Тика.

Если уж что и волновало Гарал, так это еда.

– Так почему же ты ждало до следующего утра?

– Я не работаю на Тир. Заявило им, что отказываюсь. Что не собираюсь возвращаться на Хвай, что бы они ни сделали. Они возразили, что с технической точки зрения меня не существует и никому, кроме тебя, неизвестно, что я нахожусь на Тир Сииласе, а я само отвергло твое предложение, поэтому, если я не соглашусь, они меня просто вышвырнут в воздушный шлюз. Тогда я подумало, что, получив документы, буду иметь хоть какой-то козырь против них. – Гарал слабо улыбнулось. – А дальше ты знаешь. Я не смогло уйти, потому что корабль Тика был задержан. Потом, когда все решилось, я подумало, что лучше мне остаться с тобой.