На крутом вираже - Алексей Макеев

– Нет, никогда. Как я понял, он живет довольно скромно: обычная четырехкомнатная квартира, а там двое детей…

– Значит, вы видели Галустяна в субботу. И больше вы его не видели?

– Нет, не пришлось.

– Может быть, разговаривали с ним по телефону?

– Нет, как-то не было повода.

– О чем шла речь во время последней вашей встречи?

– Ни о чем конкретно. Понимаете, мы ведь собираемся не для беседы, а для игры. И все внимание у каждого уделено прежде всего картам. Покер – игра, которая требует сосредоточенности. Начнешь отвлекаться на беседу – обязательно проиграешь.

– Но ведь о чем-то вы говорите! Не будете же вы меня уверять, что все время сидите молча!

– Нет, разумеется, какой-то обмен мнениями… какие-то рассказы о разных забавных случаях… Да, это бывает.

– Кстати, а сколько длится игра? Как долго продолжаются ваши встречи?

– Обычно часа три-четыре.

– Тогда я повторю свой вопрос. О чем вы разговаривали во время последней встречи? Что говорил Приходько, что – Котов, Галустян?

– Ну… Семен Васильевич говорил о манере нынешней молодежи – да и не только молодежи – все время утыкаться в телефоны и не замечать ничего из того, что их окружает. Андрей тоже рассказал один забавный эпизод, связанный с этим. Я спросил Семена Васильевича о сыне, о его спортивных успехах… Ничего особенного сказано не было. Я ведь понимаю, что вас интересует: нечто такое, что давало бы ключ к последующим событиям. Но я еще раз повторю: ничего такого не было.

– То есть ни Приходько, ни Котов, ни Галустян не говорили, что им кто-то угрожает, что они сами опасаются…

– Нет, нет и нет! Ничего! Все это обрушилось на нас как снег на голову! – Банкир всплеснул руками, словно стараясь изобразить, как на него обрушились трагические известия, потом продолжил: – Я поэтому так испугался! Понимаю, мое поведение может вызвать у вас улыбку, даже насмешку. Но и вы поймите: я не знаю, почему убили моих троих партнеров! Кому они помешали? А это означает, что следующим в списке убитых могу оказаться я сам. Я бы уехал из Сарматова. Я даже заказал билет на самолет, но потом передумал. А что, если неведомый убийца ждет от меня именно этого? Что, если он нападет на меня по дороге в аэропорт или там, в аэропорту? Я просто не знаю, на что решиться.

– Во всяком случае, не на отъезд, – твердо заявил Гуров. – Уехать я вам не разрешу, ваши показания могут понадобиться в любой момент. Так что считайте, что я взял с вас подписку о невыезде. Что же касается вашего поведения, то никакой насмешки у меня оно не вызывает, наоборот, это вполне оправдано. Однако вернемся к вопросам следствия. Скажите, стало быть, вас четверых ничто не объединяло, кроме карточной игры? Не было никаких совместных проектов?

– Ну какие могут быть проекты у министра и владельца сети ресторанов? Хотя… Подождите! Был один совместный проект, в котором участвовали трое из нас – все, кроме Дениса.

– Что за проект? Какие-то инвестиции?

– Нет, ничего, связанного с бизнесом. Этот проект – театральный. Понимаете, один наш местный театральный деятель задумал необычную благотворительную акцию. Он решил поставить небольшую веселую пьесу, где роли исполняли бы известные и богатые люди нашего города. Выступали бы они, естественно, не получая никакого вознаграждения. Билеты на спектакль, по замыслу организаторов, должны стоить немало – начиная от десяти тысяч и выше. А деньги пойдут на нужды детей-сирот и на помощь людям с редкими заболеваниями. Среди приглашенных в число актеров были и я, и Приходько, и Галустян. Мы даже репетировать уже начали.

Гуров и Крячко переглянулись, покачали головами, и Стас озвучил общую мысль:

– Нет, это не может стать причиной для убийства. Как я понимаю, организаторы могут выручить от такого спектакля два-три миллиона. За такие деньги киллера не наймешь.

– Все же постарайтесь вспомнить, – вновь обратился к банкиру Гуров. – Может, кто-то из ваших партнеров выглядел в последнее время озабоченным? Может, говорил о каких-то проблемах?

Киршер задумался, потом произнес:

– Все мои партнеры были люди, не склонные к веселью. Но никакой особой озабоченности я не замечал.

– Вы сами не заметили, чтобы за вами следили, о вас собирали сведения?

– Если такие факты и были, я их не заметил, – твердо заявил банкир. – Впрочем, я еще раз опрошу всех наших слуг, всех сотрудников службы охраны. Вы и сами можете их опросить.

– Да, наверное, полицейские проведут такие опросы, – кивнул Гуров. – Скажите, а Галустян сам управлял своей машиной? Или у него был водитель?

– Водитель у него был, как и у Приходько. Однако если Семен Васильевич сам никогда не садился за руль, то Андрей, наоборот, почти всегда вел машину сам. Он любил водить. Признавался, что иногда ездит с превышением скорости, любит быструю езду. Водитель у него скорее выполнял роль автомеханика. А еще Андрей прибегал к его услугам, когда выпивал приличную дозу. Тогда он за руль не садился.

– Ну а Котов?

– У Дениса водителя не было. И машина у него совсем скромная, «Рено».

– Слушайте, а как Котов с его невысоким достатком вообще попал в вашу компанию? Ведь остальные трое могли себе позволить проиграть двадцать, даже пятьдесят тысяч за вечер. А разве мог себе такое позволить руководитель департамента в одном из министерств?

– Нет, Денис не мог допустить такого проигрыша, – согласился банкир. – Но дело в том, что он играл лучше нас всех и поэтому проигрывал очень редко. Это мы проигрывали, а он почти всегда оставался в выигрыше.

– Можно ли в таком случае сказать, что Денис Котов отличался наблюдательностью, цепкой памятью, иными качествами, которые обеспечивают постоянный выигрыш?

– Да, думаю, так оно и было, – кивнул Киршер. – Вы это очень хорошо сформулировали. У Дениса действительно была отличная память. И он был очень наблюдательный человек.

– У вас есть предположения о том, кто мог убить ваших партнеров? Какие-то догадки?

– Нет, никаких догадок у меня нет, – покачал головой Киршер. – Если бы они были, разве стал бы я здесь прятаться? В том-то и дело, что я совершенно не знаю, с какой стороны следует ждать нападения. А неизвестная угроза – самая страшная.

– Да, неизвестная угроза… – протянул Лев и поднялся. – Ладно, на сегодня, думаю, мы можем закончить нашу беседу. Но мы, конечно, еще с вами встретимся. И знаете, что я вам скажу? Неизвестная угроза, конечно, страшна, но все же не настолько, чтобы добровольно заключать себя, по сути, в тюрьму. Мне кажется, вы могли бы вести обычную жизнь, разумеется, принимая необходимые меры безопасности. Всего хорошего!

– Я подумаю над вашим советом, – сказал банкир Киршер.

Выйдя из дома Киршера, сыщики увидели стоявшую прямо возле ворот машину с желтой полосой. Майор Глухов сдержал обещание и прислал за ними машину.