Мифы Древнего Египта - Макс Мюллер

Рис. 189. Женщина-стражник, чье дыхание губительно, сторожит души, символизированные тенями и головами, в печах преисподней

На похоронах жрец и священный скарабей, вероятно, казались народному разуму какими-то колдунами, чьи оплаченные услуги были важнее для будущего умершего, чем его прошлая добродетель. Таким образом, когда странным крюком жрец прикасался ко рту умершего, чтобы «открыть его», нельзя было сомневаться, что он дал мумии способность говорить в ином мире и пр. Вполне вероятно, что все эти механические способы рассматривали даже как возможность обмануть божественных судей умершего, хотя их осведомленность считалась непреложным фактом. Такой конфликт идей можно, однако, обнаружить и во многих других религиях.

Рис. 190. Павианы Тота, вылавливающие души

Все детали культа мертвых здесь невозможно описать. Церемонии похорон были бесконечны и очень сложны по характеру, часто представляя идеи и обычаи очень разных веков. Так, на похоронах богатых в XVI в. до н. э. компания плакальщиц, бьющих себя в грудь и наполняющих воздух воплями, сопровождала похоронную процессию вместе с танцорами, акробатами и шутами, порой в очень странных костюмах. Равным образом было множество приготовлений, чтобы обеспечить удобное существование умерших в их гробницах или в ином мире.

Рис. 191. Танцоры и шут на похоронах

Как мы уже сказали, однако, ведущей идеей всего культа мертвых было просто питание и удобство душ, а не поклонение предкам как божествам. Это также подтверждает бессердечное пренебрежение к мертвым, не принадлежащим к семье. Домочадцы богача изощрялись, чтобы в полной мере обеспечить членов своей семьи, то есть устроить пышные похороны, возвести дорогие гробницы, которые оформили бы лучшие художники и скульпторы, наполнить их мебелью, украшениями и пр. для использования умершими [593]. На определенных праздниках алтари мемориальных святилищ, похоже, наполняли пищей, и для поддержания этих культов существовали громадные фонды, состоящие из полей, денег и рабов. Однако, когда умирали все, кто был лично заинтересован именно в этих покойниках, никто не стыдился захватить незащищенную гробницу для своего умершего, заменить имя первого обладателя новыми надписями и использовать определенную часть погребальных принадлежностей второй раз. Не стоит удивляться, что большинство гробниц, в которых имелись ценности, были ограблены в древности и что даже многочисленные стражи не в состоянии были постоянно охранять сокровища в царских усыпальницах. Слишком много было бедных людей на Древнем Востоке. Даже цари проявляли благочестие только к усыпальницам своих ближайших предков. Они не стеснялись стирать с древних сооружений имена предшествующих монархов, чтобы заменить их собственными титулами, или разрушить более древние постройки и использовать эти камни, хотя таким образом обрекали на забвение и голод жертвы своего пренебрежительного отношения. Рано или поздно фонды, образованные для жертвоприношения душам, истощались; такой участи не избежали даже фараоны прошлых династий. Это доказывает, что действительно серьезного страха перед мертвыми не существовало и не следует переоценивать обожествление умерших, о котором мы не раз упоминали. Так мы вновь сталкиваемся с жестоким анимизмом, который развился благодаря религии.

Рис. 192. Обильное жертвоприношение, принесенное перед погребальным святилищем в период пирамид

Эту главу можно связать с предшествующей гимном, который, согласно Книге мертвых [594], усопший, как предполагали, адресует Осирису и его судилищу, когда его приводят туда.

Текст затем переходит к несвязному перечислению особых грехов, которых, как заявляет покойный, он не совершал, одно из так называемых «отрицательных признаний».

Очень трудно судить о нравственности нации на расстоянии нескольких тысяч лет и по скудному материалу, добытому в основном из мест захоронения. Такие надписи создают преувеличенное впечатление о благочестии, которым мы не должны обманываться, также как не следует обольщаться детально разработанными приготовлениями к жизни после смерти. Эта последняя черта не сделала египтян нацией суровых философов, как часто считают современные люди. Напротив, их поведение было веселым до фривольности, и многие суеверия являлись легко преодолимым барьером для их легкомыслия. Самая популярная песня на праздничных обедах [597] призывала использовать каждый день для удовольствия и радостной жизни, «пока не придет день отправиться к земле, откуда нет возврата». Лучше использовать свое состояние для роскоши, чем для могилы. Даже гробницы самых великих и самых мудрых, подобно обожествленному Имхотепу, теперь заброшены и забыты. Это противоречие главенствующего взгляда на ценность заботы о мертвых столь же вопиюще, как конфликт между правилами поведения в жизни, которые изложены в книгах мудрости [598], и действительным соблюдением этих правил. Все мудрецы, например, осуждают пьянство с практической точки зрения, однако пьянство, похоже, было весьма распространенным пороком в Древнем Египте [599]. Можно доказать, что точно такое же отношение существовало ко многим порокам, запрещенным как моралью, так и религиозными книгами.