Дорогие мои - Лион Измайлов

– Ты занимался чем-то раньше?

– Я всем занимался, – сказал Алдан, – я хорошо дерусь.

Был он невелик, но жилист и энергичен.

– Я самбо занимался, боксом. У нас многие занимаются, у меня это неплохо шло. В общем, мы их побили так, что они остались лежать. На другой день они подали на нас заявление в милицию, и нас начали таскать. Мы привезли мальчика, освидетельствовали. Но ничего не помогло. Они хотели взять с нас деньги, но мы пошли к своему начальству, которому мы и так платили. От нас отстали.

Я спросил мальчика:

– Они тебе что-нибудь сказали?

– Да, спросили, где папа, братья? – Я сказал: «Не знаю».

– И после этого они тебя ни с того ни с сего начали бить?

– Нет, один сказал: «Ах ты, чеченская морда, зачем приехал сюда – нас объедать?» – А потом я уже ничего не помню.

Алдан сказал, что дня через два поедет в Саратов, и обещал захватить нас с собой.

Мать Алдана принесла банку сметаны. Сметана была как масло, только белая и совсем не кислая. Мы заплатили пятерку и пошли домой.

– Давай уедем, – говорила Лена, – самое время уехать.

Словно чувствовала.

На другой день я ещё успел сходить к трактористу в дальней деревне. Нашёл его где-то в поле и передал весточку об отце.

– Извините, – сказал я, – вчера хотел прийти, да не получилось.

Парень сказал:

– Вишь, а сегодня, видно, совесть замучила.

Сел на трактор и поехал в Ильинское прощаться с отцом.

Я тоже сходил в Ильинское с лесником. Помирился с бабулькой. Она, оказывается, испугалась меня, подумала, что я заслан к ней начальством, которое грозилось её выселить. Но лесник ей всё про меня объяснил, и она мне ещё одну банку воды зарядила.

Я вернулся на нашу турбазу, а Лена, жена моя, уже почувствовала себя плохо. Она отравилась сметаной. Температура под 38.

Я побежал за помощью к чеченцам. И назавтра Алдан на своей «Ниве» отвёз нас в Саратов.

Нам повезло. В Москве был фестиваль молодежи, и туда пускали только по паспортам и командировочным удостоверениям, поэтому билеты на самолет были в свободной продаже. И мы добрались до Москвы.

Банки с водой я благополучно довёз до Москвы и там их вылил не принимая.

Вот так и закончилось наше путешествие в глушь, в Саратов.

Геннадию Андреевичу 38 лет. Он инженер-металлург. Но я его знаю как председателя жилищного кооператива, в который вступает жена моя Лена.

Лена со мной разведена по разным причинам. Вот уже два года. Два месяца после развода мы не виделись. А потом снова стали встречаться. Сначала на квартирах друзей и подруг, а потом стали снимать квартиру. Квартира чужая, мебель в ней чужая, щели в окнах и дверях тоже чужие.

За год до развода моя жена встала в очередь на кооператив, потом мы разводились, потом мы сходились, а тут и появился этот ЖСК, в котором председателем Геннадий Андреевич.

Жена у него – Галя. А их дочь, Кира, в деревне у бабушки. Деревня Ивановская в Калининской области (ныне Тверь).

Геннадий Андреевич на неделю задержался в Москве из-за меня. Потому что надо было оформлять документы на вселение моей жены в кооперативный дом. А без него, без Геннадия Андреевича, нельзя получить ордер на вселение.

Ордер мы получили, и Геннадий Андреевич попросил меня отвезти их с женой Галей в деревню.

Вот мы с утра и поехали в Калининскую область, которая, по слухам, залита водой.

Было много дождей, реки разлились, и в Калининской области, судя по слухам, не проехать.

До города Кимры мы добрались без приключений. А перед Кимрами машину все время вело непонятно почему.

Это мне непонятно, поскольку вожу я машину только год.

Купил я её полтора года назад, полгода она стояла, потому что у меня не было прав. 20 апреля я сдавал на права, получив разрешение на сдачу без курсов.

Мы пришли с Евгением Петросяном в ГАИ. Знакомый Петросяна, капитан, вызвал лейтенанта и сказал многозначительно: «Прими у него экзамен. Только чтоб объективно, понял?»

Лейтенант кивнул и пошел со мной объективно принимать экзамен.

Правила я сдавал хорошо. Собрался народ вокруг моего телевизора, и какой-то сотрудник один ответ мне подсказал, причем неправильно, так что правила я сдал с одной ошибкой.

С вождением дело было хуже.

От волнения я всё делал не так, как надо. Мы остановились на полпути, я сказал экзаменаторам, что у меня машина уже полгода стоит.

Они сказали:

– Надо, чтобы и дальше стояла при таком водителе.

И поскольку экзамен был сугубо объективным, права мне всё-таки выдали.

В общем, вожу я год. Пока мы в Кимрах ходили на рынок, колесо моей машины спустило окончательно. Поменяли колесо, поехали дальше.

В Кимры однажды ездил мой друг, Лёня Хавронский, за обувью. Кто-то сказал ему, что там, в Кимрах, есть магазин под названием «Теремок», в котором продают туфли по 2–3 рубля. Магазин при обувной фабрике и слегка бракованные туфли сплавляли в этот магазин.

Вот они с женой и поехали ради экономии. В первую поездку купить туфли не удалось – «Теремок» был закрыт. Но зато им удалось сесть под Кимрами в грязь и их за пять рублей вытаскивал из грязи трактор.

Тракторист предупредил:

– Будешь снова ехать – позови меня, за 3 рубля перетащу.

В следующий раз Хавронский решил сэкономить на тракторе и заехал в грязь так, что снова пришлось платить 5 рублей, чтобы вытащили.

Зато магазин был открыт. Они накупили детям туфель и ботинок по рублю, по два.

И себе Хавронский в полутьме магазина выбрал шикарные меховые ботинки за 5 рублей. Новые они стоили тридцать пять.

Когда ехали назад, их снова вытаскивал трактор. Но Хавронский все равно радовался, потому что 5 рублей – это не 35.

Радость была недолгой. Когда он дома развернул бумагу с ботинок, они ему понравились меньше, чем в темноте магазина. Один ботинок был коричневый, а второй – черный. Менять их он не поехал, а подсчитав, сколько он истратил на бензин, вообще расстроился.

Подъезжали мы к речке Медведице уже в Калининской области. И навстречу нам на мотоциклах трое знакомых Геннадия Андреевича. Они ехали в деревню Горицы. Ребята помоложе Геннадия – два брата Серега и Лёха и их дружок Матвей.

Они сказали, что дорога дальше хорошая – ехать можно. А совсем недавно река разлилась, и на мосту стояло 6 тракторов, чтобы мост не снесло. Мост мы проехали благополучно.

Дальше дорога шла по берегу, слева – речка, справа – лес. По реке байдарки. Красота такая – хоть останавливайся, ставь палатку и живи здесь.