Розы красные - Джеймс Паттерсон

Я должен был предвидеть это. Не знаю, как это получилось, но неожиданно я стал думать о том человеке, который стоял за ограблениями, убийствами и похищением людей. О Дирижере. Я попытался насильно отогнать эти мысли прочь. Но они не уходили. Победитель Драконов вернулся, а вместе с ним и Работа.

Я взглянул на Бетси. Она закрыла глаза, и, очевидно, испытывала полное блаженство. В то утро она покрасила ногти в ярко-красный цвет, а потом выбрала и помаду такого же оттенка. Сейчас она не походила на агента ФБР: передо мной лежала сексуальная и красивая девушка, и мы наслаждались общением.

Мне не хотелось тревожить ее. Она честно заслужила свой отдых. К тому же, сейчас Бетси так удобно расположилась в шезлонге, и казалась такой умиротворенной.

— Бетси…

На ее губах появилась легкая улыбка, но глаза она так и не открыла. Только чуть-чуть повернулась, чтобы стало еще удобней.

— Да. Я с удовольствием вернусь с тобой в номер. И даже пожертвую приятным ощущением тепла, растекающимся по шее и спине. Полотенца можно оставить здесь. Возможно, когда мы вернемся сюда, их никто не заберет.

Я улыбнулся и принялся нежно массировать ей спину.

— Мне неприятно напоминать тебе об этом, Бетси, могли бы мы с тобой немного поговорить о деле? О нем?

Она открыла глаза, но сразу же сузила их, стараясь быстрее сосредоточиться. В один момент Бетси снова превратилась в деловую женщину. Я был поражен таким преображением. Получалось, что она в этом отношении была еще более предана работе, чем я.

— А что именно ты хочешь сказать мне о нем? Поделись своими мыслями.

Я пересел на краешек ее шезлонга:

— Последние две недели мы копались только вокруг дела «Метро Хартфорд». Потом занимались Макдугаллом и его допросами. За это время мы полностью позабыли об ограбленных банках. Мне почему-то захотелось заново просмотреть старые документы. Даже личные дела сотрудников.

Это немного озадачило ее:

— Ну, хорошо. Наверное, ты прав. Скорее всего, прав. И на чем, по-твоему, нам надо будет на этот раз заострить внимание?

— В банке «Ферст Юнион» было убито четверо служащих. И не было для этого никаких причин. Мы всегда полагали, что он просто запугивает нас. Но почему убито четверо людей? Вот этого я никак не могу понять.

Она снова закрыла глаза. Я уже видел, как завертелись мысли в ее голове, и почти физически ощущал, как они набирают скорость.

— Он хотел отомстить именно этому банку, и, разумеется, ему нужно было забрать у них деньги.

— Все верно. Тщательно продуманный план и великолепно выполненная операция. Ничего не упущено. Все получилось так, как ему хотелось.

Бетси открыла глаза и уставилась на меня, сложив ярко-красные губы трубочкой:

— Но есть одна вещь, и это очень важно.

Я тихонько поцеловал ее в губы:

— Что именно?

— Мне до сих пор хочется вернуться с тобой в номер. А потом мы начнем просматривать все эти пыльные и заплесневелые банковские документы.

Я рассмеялся.

— Похоже, что твой план достаточно серьезен. Особенно в первой его части.

В три часа дня мы уже вернулись во временную штаб-квартиру ФБР. Бетси связалась с дежурным, и все документы банка «Ферст Юнион» уже были подготовлены и ждали нас, сложенные стопками на столах. Мы тут же зарылись в бумаги и занялись разбором дискет. Через какое-то время мы заказали сэндвичи и холодный чай из магазинчика на углу. Потом повторили свой заказ.

— Послушай, почему именно мы с тобой так усердствуем, чтобы докопаться до истины в этом деле? — наконец спросила Бетси, вглядываясь в мое лицо.

— Скорее всего, это он убил Уолша и, наверное, Дауда. Он действительно сдвинутый тип, и он находится где-то неподалеку, отчего становится чертовски страшно.

— Мы сами тут скоро все сдвинемся. Передай мне эту пачку документов, пожалуйста. Господи, как же было хорошо, солнечно и спокойно во «Временах года»!

В одиннадцать вечера я победно держал в руках маленькую черно-белую фотографию, добытую в архивах личных дел банка «Ферст Юнион».

— Бетси! — позвал я.

— М-м? — Она углубилась в свою порцию документов.

— Посмотри-ка сюда. Вот этот парень работал охранником в банке. Сейчас он лечится в «Хэйзелвуде» на пятом этаже. Я его знаю, и на этой неделе даже беседовал с ним. Но в истории болезни нет ни слова о том, что он когда-то служил в банке. Вот наш парень. Во всяком случае, он теперь просто обязан быть им. — Я передал ей фотографию.

Мы быстро договорились о том, что завтра, в понедельник, я и Сэмпсон вернемся в госпиталь, а Бетси тем временем постарается добыть всю информацию о пациенте по имени Фредерик Шабо. Проклятье! Кто бы мог подумать, что это и есть болван Фредерик Шабо!

Конечно, всегда оставался шанс, что Шабо не был связан с ограблением, но сейчас это казалось маловероятным. Фредерик занимал должность начальника охраны в «Ферст Юнион». И он являлся высоким бородатым пациентом госпиталя «Хэйзелвуд». Он вполне подходил под описание, данное Брайаном Макдугаллом. В психологическом портрете было указано, что у него случаются повторяющиеся параноидальные приступы, он мучается навязчивыми идеями и «точит зуб», как минимум, на 500 крупных компаний и отдельных влиятельных личностей. Просто внешне он выглядел слишком беззащитным и апатичным, чтобы подозревать его в чем-то серьезном. И уж тем более предполагать, что он и Дирижер — одно и то же лицо.

Но самым важным доказательством мне показалось именно то, что в больничных записях начисто отсутствовали сведения о его карьере в банке. Предположительно, после службы во Вьетнаме, Шабо уже больше нигде не работал. Но мы-то теперь знали, что это — чистейшая ложь.

В психологическом портрете было также указано, что Шабо страдал параноидальными расстройствами личности. Он не доверял никому, особенно людям, тем или иным образом связанным с бизнесом, искренне считая, что их цель — эксплуатировать всех остальных и обманывать конкретно его, Фредерика. Он считал, что если все же он поверит кому-то, то любая информация будет использована против него. В течение почти двух лет, с 70-го до 71-го года, Шабо был женат. Он отличался патологической сверхчувствительностью и замучил супругу беспочвенной ревностью. Когда брак распался, Шабо окончательно остался не у дел, если верить записям. В конце концов, он очутился в «Хэйзелвуде», где искал медицинской помощи. Это случилось за три года до ограбления и через год после того, как его уволили из «Ферст Юнион». Его выписывали и снова возвращали в «Хэйзелвуд», и каждый раз он вел себя спокойно и даже апатично. Он не входил ни в какие отношения с пациентами и сотрудниками госпиталя. И хотя у него не было ни одного приятеля, он казался совершенно безвредным по отношению к другим. Возможно, это и послужило причиной того, что со временем ему было разрешено покидать палату и не только гулять по территории госпиталя, но и выходить в город.