Багряная империя. Книга 2. Клинок из черной стали - Алекс Маршалл

Чи Хён уперла торец копья в седло и направила острие в грудь рыцаря. Древко раскололось от удара, таоанец выпал из седла, застряв ногой в стремени, и конь потащил его прочь, так что скрежет доспехов по льду почти заглушил гудение Врат. Заметив приближение новых всадников, Чхве свистнула Чи Хён, та успела обернуться и неуклюже поймать переброшенное стражем доблести копье залеченными демоном пальцами. Чхве положила поперек седла имперское копье, и Чи Хён предположила, что дикорожденная подхватила оружие только что сраженного рыцаря. Но не было времени размышлять об этом, надо было встречать другое копье, направленное таоанской всадницей.

Через мгновение таоанка стала не опасна, две стрелы пробили ее нагрудник, а третья вонзилась в горло, прямо под ремнем, удерживавшим шлем. Она промчалась мимо генерала и телохранителей, мертвая или умирающая, но все еще прямо сидящая в седле. По трагическому закону войны ее место тут же заняли трое имперских всадников, а за ними уже двигалась пехота багряных. Драгуны Сингх не сдержали натиск врага, и теперь все войско таоанцев парадным маршем прошло мимо Врат, готовясь уничтожить мечту Чи Хён, – так орда муравьев надвигается на хромую саламандру. Самые быстрые из кобальтовых пехотинцев уже появились позади испуганно мечущихся по полю лошадей, но это больше походило на попытку тушить лесной пожар единственным кувшином воды.

Хортрэп, обещавший провести жуткий ритуал, который заставит таоанцев с криками ужаса покинуть поле боя или даже полностью уничтожит их, так и не продемонстрировал свой фокус. Но ведь и Чи Хён ничего не смогла предпринять, так почему она должна ждать большего от Негодяя? Все, о чем ей теперь оставалось беспокоиться, – как не попасть живой в руки таоанцам. Она не доставит Канг Хо такого удовольствия. К счастью, встреча со смертью на поле боя не представляла большой сложности.

Хотя Пурна искренне любила Дигглби, она быстро пришла к выводу, что без своего демона-спаниеля он ни за что бы не выбрался живым из Пантеранских пустошей. Нет, не совсем так. На обратном пути он стал ее близким другом и заслужил много добрых слов. Но без присмотра покойного Принца паша Дигглби не смог бы даже из ванной вылезти без ущерба собственному здоровью. И с тех пор как Диг, чтобы спасти жизнь Пурне, пожертвовал этим существом, оберегавшим от ненужных приключений его задницу, она никогда не забывала, чем ему обязана, и как человек… ну да, как человек чести старалась уплатить долг.

И успела сделать это трижды, пока они пробились сквозь конницу, заполнившую всю центральную часть долины. Она отразила два выпада, каждый из которых мог продырявить Дига, а затем ударом копья расплескала мозги имперца, слишком увлеченного нападением на пашу.

Не то чтобы Диг в это время витал в облаках – он всегда там витал, как бахрома угракарских молитвенных флажков. Иногда даже выше.

Не то чтобы Диг не мог постоять за себя – он не был первоклассным бойцом в отличие от Пурны, но все же с грехом пополам защищался, поскольку противники вечно принимали его за полного неумеху.

И не то чтобы Диг растерялся в суматохе, что было бы вполне объяснимо, когда со всех сторон неслись яростные крики и лязг оружия, спереди надвигалась стена имперской пехоты, всадники проносились мимо с такой быстротой, что двое друзей не успевали даже определить, на чьей стороне сражаются эти люди, а большинство кобальтовых пехотинцев отстали почти на сотню ярдов, так что Пурна и Дигглби оказались одни в окружении врагов. Несмотря на все это, Диг вовсе не потерял присутствия духа.

Нет, трудность заключалась в том, что раскрашенный под мертвеца щеголь не пропускал ни одной стычки и бросался в бой, ничуть не беспокоясь за свою жизнь. Должно быть, постоянно находясь под защитой Принца, Диг обзавелся привычкой переоценивать свои способности, не такие уж плохие, но вовсе не гарантирующие неуязвимость. Разумеется, Пурна любила хорошую драку не меньше, чем этот бесстрашный герой в элегантных шерстяных сапогах, но Диг так разошелся, что атаковал конного таоанского рыцаря, когда Пурна попросила прикрыть ей спину, пока она заряжает пистолет. Она едва успела выстрелить в мчавшуюся галопом лошадь, пробив чешуйчатый нагрудник, так что кровь брызнула во все стороны, словно мякоть томата на учебных стрельбах. Хотя обычно она целилась в наездника, если была такая возможность. Не то чтобы ей сильно нравились лошади, эти огромные чудища, но все равно животные не должны страдать за своих хозяев.

Пурна опустилась на колени и развязала висевший на поясе мешочек с порохом и пулями.

– Это у меня сорок пятый! – воскликнул Диг, всадив тонкий, как игла, клинок под забрало упавшего с коня имперца, который только что едва не убил его самого.

Судя по тому, как неподвижно лежал таоанец, пока Диг приближался к нему, он еще при падении сломал себе шею, но Пурна решила не говорить об этом. С одной стороны, их спор давно закончился и Диг просто хвастался, называя случайные числа, а с другой – она была слишком занята размышлениями о том, как выбраться живыми из этого сраного хаоса.

План был простой: следовать вместе с Чхве за Чи Хён, куда бы та ни пошла. Доказать свою преданность, бесстрашие и все такое прочее, чтобы генерал, не раздумывая долго, разрешила им с Дигом отправиться на поиски Марото. Однако все пошло кувырком, как только Чхве обнаружила, что ее подопечная умчалась к Вратам, чтобы помочь Хортрэпу справиться с каким-то делом. Дикорожденная тут же вскочила на лошадь и поскакала к генералу, не оставив Пурне и Дигглби другого выбора, как бежать следом, а когда они достигли долины, поиски Чи Хён уже стали безнадежной затеей – отвратительное темное облако больше не закрывало видимость, как в первой битве, но это ничего не меняло, поскольку разглядеть что-либо в гуще яростного боя было еще трудней, чем в густом дыму. Оставалось только догадываться, где искать военачальницу во всей этой суматохе, но даже если бы они случайно наткнулись на Чи Хён, она бы вряд ли заметила их самоотверженную помощь. Нет, единственный разумный вариант – вернуться в лагерь и собрать вещи для поспешного отъезда. Дала им Чи Хён официальное разрешение или нет, но они вышли на битву и сразились, и если генерал останется в живых, она обязательно оценит их мужество, а если нет – что ж, тем больше у них причин поторопиться.

– Диг! – крикнула Пурна, забивая пулю в ствол пистолета и натягивая поглубже капюшон из меха рогатого волка. Она вся вспотела, несмотря на укусы холодного ветра. – Назад, шут гороховый! Нужно возвращаться в лагерь!

Пурна так и не поняла, услышал ли ее Диг за странным гудением, звучавшим все громче, но он все равно побежал навстречу плотным рядам таоанской пехоты, размахивая сверкающим клинком и больше напоминая не кровожадного наемника, а ребенка, играющего в пиратов. Пурна, не видя другого выхода, бросилась следом – в прошлый раз он не позволил ее глупой заднице навсегда остаться на этом поле, и теперь она должна проследить, чтобы ничего не случилось с ним самим. Она понятия не имела, как удавалось Марото терпеть все их выходки, но ему удавалось, и только это имело значение.

Пурна скользила по заледеневшей грязи за последним оставшимся в живых другом, в сторону противника, с которым не надеялась справиться, и думала о том, что теперь-то наконец старый олух мог бы ею гордиться. Если бы только он видел это… Нет, окажись он здесь, наверняка бежал бы в противоположном направлении, взвалив на одно плечо Пурну, а на другое – Дига. Так или иначе, но она жалела, что его нет рядом.