Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира - Ольга Грейгъ

Казалось, оба облегченно вздохнули, хотя никакого вздоха слышно не было…

В это время тихо раздался сигнал правительственной связи, и маршал коротко приказал: «Подожди за дверью».

Словно ничегошеньки не случилось, кавторанг, круто повернувшись, вышел. Нет, еще не время, подумал он, зная, что Папа Сеня иногда все же благоволит принятым им самостоятельно решениям, по чувствованию ситуации, по внутреннему ощущению. И этот раз наверняка не исключение. Он не может убить военачальника такого ранга и остаться в живых; бежать некуда, его растерзают на месте… или нет, не может убить маршала и не чувствовать после угрызений совести… этот человек, Константинов, достоин уважения; у него полно наивных заблуждений, но в нем силен самобытный русский дух. И все же Румянцову не до сантиментов; референт Архимандритова ждет сигнала, после которого начнет действовать по обстоятельствам; а все остальное он обдумает позже. И этот звонок по правительственной связи, чувствует Иван, и есть сигнал, который покажет что к чему… Когда, успешно выполнив задание и заполучив драгоценный камень, он прилетел из Новой Зеландии и прибыл к Архимандритову, то и подумать не мог получить именно такое задание. Хотя устранять с дороги предателей, расчищать площадку под солнцем для тех, кого на освободившееся место определил Папа Сеня, ему не впервой.

* * *

За несколько часов до прилета в Анголу референт получил инструктивные указания Архимандритова. Голос босса в тот день был скрипучим, что свидетельствовало о его скверном настроении. Но, даже не обращая внимания на свое настроение, задачу Румянцову он поставил четко:

— Запомни, операцию, которую запланировали в Генштабе, нельзя рассматривать как основополагающую. И в случае начала ее осуществления ты должен действовать в соответствии со схемой. Если маршал Константинов откажется вылететь в Москву и захочет остаться, ты знаешь, что нужно делать…

Иван понял: главное, что он должен сделать, это нейтрализовать военного министра. Затем вступить в отношения с генералом Кругловым. В случае возможных столкновений использовать спецназ, для захвата урановых рудников и алмазных копий. Одновременно провести операцию по устрашению членов правления банков, обслуживающих компанию «Крист энтерпрайс», занимающуюся скупкой и продажей африканских алмазов, чтобы подготовить новый пакет документов на имя нового владельца. А после ввода плана Y бывшие члены правления банков подлежат нейтрализации. Для этого следует использовать диверсантов и террористов взводов разведбатальонов; разве не для этого там находятся братья Суховы, «спортсменки» Зоря и Пума, другие многочисленные преданные бойцы? При усилении противоборства силами бригад спецназа уничтожить эти очаги сопротивления. Планом предусматривалась передача новых оригиналов документов по захваченным компаниям и банкам представителю МИД, который затем с ними отбудет в США. Прежние хозяева увидят, кто новые хозяева, и, уважающие только силу и наглость, они согласятся с таким положением вещей… до нового решающего хода… на подготовку которого уйдут долгие годы и даже десятилетия…

После чего части спецназа должны быть выведены с территории Африки. Для этого будет использована военно-транспортная авиация и корабли флота.

— У меня к вам просьба, Арсений Алексеевич, ваш план, конечно, тщательно продуман, взвешено и учтено все.

Архимандритов иронично сжал свои тонкие губы, отчего его усы приподнялись аккуратным ежиком.

— Знаю, знаю, что ты хочешь сказать.

— И все-таки, Арсений Алексеевич, я замечу, — спешил озвучить мысль кавторанг. — Я приложу максимум усилий, чтобы выполнить ваш приказ в соответствии с вашим планом. Но если я увижу, что обстановка хоть на йоту меняется, позвольте мне действовать согласно складывающейся обстановке с учетом выполнения задач, которые вы поставили, и использовать не только вверенные мне силы, законсервированные резидентуры, но использовать и глубинную разведку полковника Ларичева, не ставя об этом в известность генерала Круглова.

— Валяй. Может и на этот раз у тебя получится.

— Будьте уверены, получится как всегда, — козырнул референт и, чеканя шаг, вышел. Через несколько долгих часов ему предстояло приземлиться в Анголе.

* * *

Маршалу Советского Союза Константинову, поднявшему трубку правительственной связи, звонил Генеральный секретарь ЦК партии. И не было ничего ни мистического, ни даже удивительного в том, что Генсек запросто произнес:

— Володя, возвращайся обратно.

— Есть, товарищ Верховный главнокомандующий. Вылетаю.

Маршал оделся, вышел в смежную комнату, где находились его офицеры связи, адъютанты и генералы для особых поручений, среди которых оказался и кавторанг Румянцов. Проходя мимо, маршал молодцевато бросил:

— Очевидно, у кого-то не судьба. А у нас с тобой — иная судьба.

Его слова относились только к референту Архимандритова, он понял и улыбнулся.

Козырнув вставшим генералам и офицерам, маршал, обращаясь уже к остальным, сказал: «Всем в самолет. Домой!».

Уже в воздухе он, просчитывая ситуацию, осознал, что козырять-то перед посланником Архимандритова было нечем, потому что «не судьба» как раз-то у него самого. Горше всего было осознание того, что его опередили и убирали с плацдарма военных действий. И это было правдой… Шеф госбезопасности прибежал к Верховному и стал уговаривать того, что военного министра нельзя допускать к операции на юге Африки. За ним последовал визит министра иностранных дел, заявившего, что это чревато тяжкими последствиями и осложнениями с США, в результате которых Советский Союз понесет неоправданные потери. А слова секретаря ЦК Архимандритова вообще ввели Генсека в состояние прострации. Он только и сказал: «Соедините меня с Володей».

Когда через секунды доложили, что на связи военный министр, он вяло бросил ту фразу: «Володя, возвращайся обратно».

А дальше все развивалось по накатанной.

Муссоны, нагнавшие многодневные дожди, сдавались под напором изнуряющей жары; неделями воздух здесь напоминал парилку. Но сегодняшний день принес некоторое облегчение.

Поздно возвращавшиеся в коттедж по окончании рабочего дня капитаны Иван и Богдан Суховы застали там поджидающего их полковника Ларичева. «Тогда, когда у нормальных людей наступает зима, здесь начинается лето», — с досадой подумал Иван, увидев своего начальника, и цыкнул сквозь зубы на пролетевшее над ухом писклявое существо. Он редко жаловался на тяготы, но африканское пекло иногда доводило его до страстного чертыхания. В коттедже работал кондиционер, и в этой искусственной прохладе мысли успокаивались. За прикрытыми жалюзи окнами в пространстве подступающих к лагерю джунглей шумели цикады, вскрикивали ночные птицы, иногда раздавался осторожный шорох пробирающегося в зарослях хищника.

Полковник предложил заварить фирменный — напиток из кофе с коньяком — настоящий мужской коктейль, несколько маленьких глотков которого выбивают любой дурман и даже самую злейшую усталость превращают в животворящую энергию, которой хватит на три дня и три ночи беспрерывной бурной деятельности. Видать, что-то волновало руководителя разведывательного управления полковника Ларичева, коли он нанес дружеский визит своим ребятам. Да еще готовился подкрепиться фирменным коктейлем.