Три цветка Индонезии - Влада Ольховская

с американским борделем. Вроде как очевидный, но Александра почему-то даже не задумывалась о нем, а Андрей попросту все сделал.

Квартира была украшена советскими игрушками. На стенах закрепились серебристые дождики, пусть и не такие искристые, как китайские, но наивно трогательные в своем слабом блеске. Среди них особенно яркими смотрелись флажки с рисунками Владимира Зарубина – все эти кокетливые белочки, необъяснимо жизнерадостные зайчики, ошалевшие от того, что не спят зимой, медвежата и бодрые ежики. Александра не была уверена, что сейчас вообще кто-то вспоминает о таком украшении, как флажки.

В гостиной стояла елка – живая, пушистая, принесенная совсем недавно, судя по наполнявшему дом запаху хвои. Александра снова попыталась прикинуть, когда он успел, и снова не смогла. Кажется, он все время оставался рядом с ней в клинике… ну и как тогда? Вряд ли он ответит, если спросить, да и спрашивать не хотелось. Пусть будет чудо, ладно уж.

Квартира досталась Александре с мебелью, причем старой. Она все собиралась провести тут ремонт, но то одно отвлекало, то другое… Не зря ведь говорят, что нет ничего более постоянного, чем временное! Зато теперь эта елка и эти игрушки смотрелись среди старой мебели куда более гармоничными, чем среди дорогих новых интерьеров.

Игрушек тут тоже хватало – две большие коробки с бережно завернутыми в тонкую бумагу фигурками. Только стекло, такое тонкое и хрупкое, что к нему даже прикасаться было страшно.

Дар речи, украденный этим блеском и яркими красками, наконец сумел вернуться, и Александра пораженно спросила:

– Ты где это взял?

– По сусекам поскреб, – рассмеялся Андрей. – Что-то на аукционах перехватил, что-то новое, просто сделано под старое.

– Как ты это нашел за пару часов?

– За какие пару часов? Я еще в ноябре собирать начал!

– И мне ничего не сказал?

– Саш, напомни как-нибудь обсудить с тобой принцип действия сюрпризов.

Эта елка была безопасной. Под нее не толкали девушек, у которых давно уже не было права выбора. Ее не украшали предметами, для украшения елок не предназначенными, только потому что это веселило кучку извращенцев. Ее колючими ветвями никого не били, за ней не скрывалось очередное чудовище…

От этой елки пахло детством, большим домом Эйлеров, морозным днем и годами, которые казались уничтоженными лавиной других воспоминаний.

Александра почувствовала, как глаза предательски защипало. Она поспешила повернуться к своему спутнику, прижаться к нему, спрятать лицо так, чтобы он ничего не заметил. Хотя он, конечно, все равно заметит, он всегда замечает.

– Ненавижу тебя, – проворчала она.

– Да, именно на такую реакцию я надеялся.

– Извини, я…

– Не извиняйся, – прервал ее Андрей. – К счастью для тебя, я более-менее научился переводить с твоего языка на человеческий. Но ты тоже постарайся этим не злоупотреблять и все-таки говорить нормально.

– Не буду… Спасибо тебе.

– Я могу закончить все сам, если хочешь.

– Ну уж нет! – фыркнула Александра. – Кто так делает? Я елку уже лет сто не наряжала. А такие игрушки в руках не держала лет двести!

– Вот поэтому я и не спрашиваю у женщин, сколько им лет на самом деле…

Держать такие игрушки в руках и правда было непривычно. Если провести по ним пальцами, внутри как будто просыпались крошечные, едва различимые колокольчики. Это указывало на особую хрупкость стекла: надави чуть сильнее – и маленькая сказка превратится в сотни бесполезных, опасных для всех вокруг осколков. Но весь секрет как раз был в том, чтобы не давить, сдерживать свою силу и быть милосердным, когда надо.

На фоне всего, что произошло с Александрой, да и продолжало происходить, украшение елки казалось неоправданным баловством. Однако оно помогло не меньше, чем долгая ванна и здоровый сон – вот это заземление к реальности. Так что, когда снова появился Ян, Александра окончательно пришла в себя и была ко всему готова.

– Ого! – присвистнул Ян, разглядывая рубиновую звезду на верхушке елки. – Вы что, Кремль грабанули?

– Для такого года это было бы достойным завершением, – заметила Александра. – Ты ведь не просто так наведался?

– Я, увы, строго по делу. Надо разбираться с Беленковыми.

– Вы все еще под следствием, – напомнил Андрей.

– Вот поэтому мы и не будем трогать того Беленкова, который Олег.

– А какого будем? – оживилась Александра.

– Который Филипп.

– Что за он? И как вплелся в это дело?

– По дороге расскажу. Их ферма не в Москве находится, нам еще ехать и ехать.

Судя по мрачному взгляду Андрея, он не хотел, чтобы она куда-то ехала и ехала, а хотел как раз, чтобы сидела дома и дышала елкой. Но он прекрасно понимал, что для удержания близнецов на месте ему потребуется минимум титановая клетка. А поскольку таковой у него пока не было, пришлось смириться и принять виноватый поцелуй в щеку от Александры на прощание. Сам Андрей честно признал, что поедет обратно к Гайе, и от этого было легче.

Только в машине Александра со стыдом осознала, что все эти дни вообще не интересовалась делами брата. А вот Ян, похоже, зря времени не терял. Он сразу же передал ей стопку распечаток и завел мотор.

– Это что? – нахмурилась Александра, рассматривая текст мелким шрифтом и фотографии незнакомых людей.

– Семейство Беленковых – звучит как отдельный биологический вид, и это не так уж далеко от истины. Ты пока не читай, лучше меня послушай.

Для него эти дни оказались даже более насыщенными, чем ожидала Александра. То, что он успел слетать в колонию, удивляло так же сильно, как помощь Пашки в этой авантюре.

– Интересно, братец ни в каком месте не лопнул от такого количества добра в нашу сторону? – поинтересовалась она.

– У него сейчас фаза искупления грехов. Не знаю, сколько продлится, но использовать нужно по максимуму.

Версия о связи между Жильцовым и убийством модели оказалась неожиданной, но вполне логичной. Изначально Александре казалось, что это Ариана подставила журналиста. Однако если предположить, что в деле замешаны тайны его прошлого, вопросов остается куда меньше. Жаль только, что для Алисы это ничего не меняет.

– Я так понимаю, после наводки Марины ты начал собирать информацию об этих Беленковых. Ну и как они, чисты, как первый снег?

– Естественно. Чисты и честны на грани святости.

Чего-то подобного Александра и ожидала. Это, как ни странно, подтверждало, что Беленковы – семья, от которой стоит держаться подальше.

За любой семьей можно найти пару-тройку мелких грешков. Так уж устроена система: порой обстоятельства складываются так, что приходится превысить скорость, припарковаться там, где не следовало бы, получить штраф на работе, проигнорировав инструкции или технику безопасности. А если нет этого, то есть соседи, шепчущие за спиной, дурацкие посты в соцсетях и кто-то обиженный в прошлом, готовый предоставить компромат, если очень надо.

На фоне простых смертных с их недостатками Беленковы были небожителями. Все грехи, что остались в прошлом, еще у старших поколений, были умело скрыты. А