Нигерийский синдром - Хельга Графф

В общем и целом план приобрел видимые очертания и стал уже осязаемым. Прежде чем уехать домой, в Германию, я с Левой вновь пошла на кладбище и постаралась с помощью магического ритуала снять с себя то давнее цыганское проклятье. Без этого даже думать о предстоящих делах не стоило, а не то чтобы в них как-то участвовать. Чудеса начались сразу же, как только мы отошли от кладбища. Сзади нас догнала какая-то женщина и, окликнув, спросила:

– Извините, это не вы потеряли тысячу рублей?

В растерянности осмотрели свои карманы: вроде нет, ничего не потеряли.

– Они там, на дороге лежат, – махнула она рукой за наши спины.

Поблагодарив ее, я повернула назад к дороге. И действительно нашла тысячу рублей, которые одиноко валялись на асфальте.

– Хорошее начало! – потрясенно произнес Лева. – Ты сохрани их как талисман.

Вечером позвонил Ильдар.

– Говорил с Петром Петровичем. Он доволен. Молодцы! Вы произвели на него хорошее впечатление, так держать! Если что надо, сразу же выходи на связь. Деньги есть?

Вот это да, ритуал-то, похоже, работает! До этого уникального момента, кроме Петра Петровича, еще никто из обладателей финансовых средств денег не предлагал, их нам у всех приходилось вырывать только зубами.

– Спасибо, не нужно, у нас есть.

– Если будут нужны, обязательно сообщи.

Еще раз поблагодарила Ильдара за помощь, и мы попрощались.

Через два дня вернулись, наконец, в Германию, чтобы закончить перед опасным путешествием наши незавершенные дела. Я просмотрела все документы, связанные с гнусными африканскими «вымогателями», их электронку, телефоны и так далее. Было решено, что наш хакер Егор зашлет по интересующим нас адресам многообещающую информацию, что некие русские предприниматели ищут для своих проектов инвестиции. Пропустить такое предложение они ни в коем случае не должны, тем более что с Германией вышел облом. Тут на горизонте появился верный партнер-переводчик Владимир, который уже забил тревогу из-за нашего длительного отсутствия и молчания.

– Ну что? Скажем ему? – спросил Лева.

Я пожала плечами.

– Не знаю, стоит ли? Хоть он мужик и не трусливый, но слишком правильный. Поддержит или нет, под большим вопросом.

– Не говори глупости! – разозлился вспыльчивый муж. – Конечно, поддержит, даже говорить нечего! В проекты ведь и его деньги вложены, так что имей в виду это обстоятельство. Володька больше нас желает, чтобы получилось, поэтому, на всякий случай, надо ему сказать. Да и позвонить Никитосу в Танзанию, если он жив и его еще не сожрали папуасы.

– Такого ядовитого сожрешь, сразу же на тот свет отъедешь! Поговори с ним. Вот спорим, что беседа начнется с «бабок» и ими же и закончится?! А я попробую связаться с Ричардом. Думаю, надо через Петровича установить местонахождение его бывшей семьи.

– ОК, действуем!

И мы ринулись в бой. Через пару дней приехал Володька, и нам пришлось посвятить его в наши «кровожадные» планы. Вовка нас не отговаривал и не клеймил, а сказал просто и обыденно:

– Вот и хорошо, скорей бы уже.

Затем робко выразил желание поучаствовать в операции, внеся в общую копилку готовящейся акции свои, более чем разумные, предложения:

– Танзанию и преступное Сомали разделяет лишь Кения, и я думаю, что добираться до Ганы на корабле Оле будет крайне проблематично и долго.

– Но ты же понимаешь, что аэропорт Аккры – тема для нас закрытая, у них есть ее отпечатки.

– Ну и что? – пожал плечами Володька, еще до конца не соображая, что хочет сказать Лев.

– А то, что документы у нее будут совершенно новые, на имя другого человека и, соответственно, макияж и парик, тем более что Олечка, как пародист, может разговаривать разными голосами…

– Не разными, а лишь басом и фальцетом, – сказала я скромно, – ты всегда преувеличиваешь мои способности!

Когда я училась в первом классе, мы разучивали песенку про коричневую пуговку. Придя домой, я радостно заявила маме, что у меня, оказывается, второй голос. На что моя любимая мамочка отреагировала очень заинтересованно: «Доченька, а кто это тебе сказал?» Ответ был не менее гордым и счастливым: «Уборщица!»

– Так вот, все документы и морда у нее другие, а отпечатки те же – Ольги Штерн! – выразил свои опасения супруг.

«Сам ты морда! Нахал! И это о жене, с которой прожил много лет и сожрал уже не один, а сто пудов соли! Честное слово, прямо не муж, а одно недоразумение», – возмутилась я про себя.

– Да… – Вовка почесал макушку, – тогда… вероятно, между Танзанией и Ганой ходят поезда, хотя… вряд ли! Или вот… еще лучше, можно долететь до ближайшей страны, например, Того, а затем пересечь границу по земле автобусом или на автомобиле.

– А ведь это прекрасная идея, мой дорогой! – обрадовался Левка. – Точно, до Того самолетом и дальше на машине!

План мне понравился.

– Хорошо, Вова, план принимается. Придумал действительно неплохо, а то Левка хотел меня на корм рыбкам отправить или в рабство к сомалийским пиратам! Может, на молоденькой жениться собирается, кто знает? Чужая душа – потемки!

Дорогому муженьку мои слова не понравились, но он предпочел со мной не связываться и обиженно промолчал.

– Возможно, и меня с собой возьмете? – спросил наш воодушевленный друг. – Где-нибудь да пригожусь?

– Вполне вероятно, мы подумаем, – ответил Левка за нас двоих.

Думы, естественно, были об одном, что Вовкино участие опять принесет в нашу жизнь приличные расходы.

– Жрать хочу! – прошипела злая душевная половинка.

– Ты что?! – испугалась добрая. – Ей же этот, как там его… Мустафа сказал, что надо худеть. Она же сегодня на диету села!

Ну ни фига себе, «без меня, меня женили» и я, как всегда, узнаю об этом последней!

– Во-первых, не Мустафа, а Саид, а во-вторых, это сказал Петр Петрович, по совместительству Валентин, этот оборотень в погонах! Хотя… нет, это же пожелание симпатяжки Олега.

Зачем же так оскорблять человека?! Он ведь нам денег дал! Знал бы, что некоторые о нем такого нелицеприятного мнения, вообще бы выгнал вон.

– Подожди-ка, какой такой Саид? Не было никакого Саида, то есть он был, но в электричке и полиции, а этого длинногривого древнего чувака зовут вроде Абдулла… нет, Мустафа… нет, нет, Мохамет… не то, а вот… Магомет, вот как его зовут! – улыбнулась моя душевная «подружка». – Ольге бы с ним подружиться, законтачить, а то, оказывается, у нее даже бриллиантов нет, представляешь? И это в двадцать первом веке! Кому скажешь, не поверят! Как же она смогла дожить-то до седых волос без бриллиантов? Кошмар! Любая приличная девушка-бабушка должна в своей жизни хоть раз выйти замуж, получить в подарок норковую шубку, заиметь любовника и хоть одно дрянное колечко с бриллиантом, а то… это просто не женщина!