Нижнебург. Академия Теней - Дарина Мишина

Синяки под глазами сильно бросались в глаза, бледная кожа, насупленные брови, потрепанные волосы, которые порядком отросли и их нужно было стричь. Ник завернулся в шерстяное лоскутное одеяло, которое волочилось за ним по полу.

– Что случилось? – озабоченно спросила Майя.

– Депрессия.

Ник развернулся и потопал обратно. Майя стояла на пороге, не зная можно ей входить или лучше уйти.

– Не собираешься заходить – закрой дверь с той стороны, – просипел парень. Голос у него был севший.

Майя закрыла за собой дверь очутившись в квартирке Ника.

– Я тебя слушаю, – Ник уселся за обеденный стол, на котором не было свободного места от пирамид кофейных чашек, – слышал про твой особый контроль с завтрашнего дня – погано.

– Ты в сентябре спускался в Око Ночи? – спросила Майя.

– Было дело. Но только я в отличии от тебя умнее.

– Что ты оттуда доставал и для кого? – Майя проигнорировала грубость парня.

– Зачем тебе эта информация?

– Мы с Ильёй, – Майя заметила, как на втором имени Ник скривился, – пришли в Академию с целью найти сердце Полуночника, завладеть им и остановить то, что он творит в Губернии Ночи. Остановить его тенефикацию.

Ник внезапно стал серьёзным.

– У нас одна цель, Ник, помещать Полуночнику превратить всех в бездушных теневиков, ты же понимаешь. Мы на одной стороне, пусть у нас и были разногласия… но мы не враги с тобой.

Ник почесал крючковатый нос.

– Я хорошо общаюсь с Линой.

Майя скептически выгнула бровь.

– В ДРУЖЕСКОМ ключе, – сделал акцент Ник, – она тоже здесь оказалась не от хорошей жизни. Мы не афишировали нашу дружбу, но периодически оказывали друг другу услуги – она миллион раз прикрывала ТОПП. В сентябре она рассказала мне о приближающемся разводе с ректором, о том, как боится, что её сошлют обратно к отцу. Она всю жизнь свою просидела запертая в башне и не хотела вновь туда возвращаться. Ей нужны были гарантии, что Полуночник не отправит её назад. И она просила меня выкрасть из Ока Ночи свой обручальный пояс.

– Я сама держала его в руках – фыркнула Майя, – он конечно дорогой, но, по сути, безделушка.

– Если бы это была безделушка… – ответил Ник, – то Полуночник был не прятал его там, и не поднимал на уши всех, чтобы отыскать этот пояс, когда пару дней назад я вновь выкрал его по просьбе Лины из ректорского кабинета.

– Пояс не может быть сердцем. Или… может?

– У него очень мощная пряжка, я тебе скажу. Весит он килограмм шесть. Пояс столько не может весить, женский особенно. Пояса с сапфирами, которые изготавливают на нашем заводе, максимально весят полтора килограмма. Обручальный пояс Лины – это заказная работа, его специально изготовили для…

Ник замер, открыв рот.

– Для чего? – спросила Майя.

– Какую символику несут обручальные кольца? – в глазах Ника загорелись живые огни.

– Ну ими принято обмениваться.

– Да. И для чего? – Ник пытался подтолкнуть Майю к нужной мысли.

– Не знаю, как обмен сердцами… ох ты ж…

Майя открыла рот и с уважением посмотрела на Ника.

– Пояс – это сейф, а внутри пряжки храниться сердце губернатора. Отсюда он такой странный и тяжелый.

– Ник, ты гений!

Майя уже вскочила, собираясь бежать, но опомнилась, вспомнив, что до сих пор не знает, где спрятан пояс.

– Ты знаешь, где пояс сейчас находиться?

Ник кивнул, но говорить явно не собирался.

– Ник, пожалуйста.

– Ты подставила мне подножку, во время второго подвига во дворце 23 губернаторов, – это был не вопрос.

Майя виновато кивнула.

– Это того стоило?

– Нет… Прости меня, – сказала Майя, – я очень несправедливо поступала с тобой эти полгода. Прости меня… – Майя вспомнила все свои поступки по отношению к Воронову и поняла, что пояс ей не получить, – я пойму, если ты не откроешь мне тайну.

Майя, шаркая ногами напарилась к выходу. А ведь она была так близка к сердцу губернатора.

– Я всё ещё зол на тебя, но если бы не был, то предложил бы покопаться в дымоходе в Зале Каминов.

– Спасибо тебе.

Майя подошла к Нику и крепко его обняла. Парень заключил её в объятия в ответ.

– Майя, – сказал Ник отпуская её, – будь осторожна с поясом. Все те разы, как он попадал ко мне – у меня ослабевал иммунитет. Все хронические болячки, которые не проявляются сейчас, будто просыпаются и начинают тебя атаковать. Я пятый день не могу справиться с очередным приступом хронической депрессии.

Майя хотела было сказать Нику, что на неё не действуют никакие ослабители иммунитетов – но прикусила язык, вспомнив, что нельзя всем рассказывать про масколикость.

Майя двинулась в Зал Каминов. Сейчас по расписанию были библиотечные часы и в зале никого не было.

Девушка осмотрела камины. Четыре камина из трёх оказались муляжами и не имели дымоходов. Дымоход имел лишь один – тот через который подземельцы могли нелегально выходить из Академии и возвращаться обратно.

Майя прыгала в каминном проёме, вся измялась в копоти, но смогла-таки нащупать какое-то углубление в стене дымохода. Один из кирпичей был вынут, образовывая что-то типа полки. Там лежал тяжелый сверток.

Майе удалось схватить свёрток, который упав, чуть не дав ей по башке. Девушка развернула измазанную копотью белую ткань и обнаружила серебряный пояс Лины.

Выйдя из камина, Майя собрала все свои силы подняла пояс высоко над головой и кинула на пол. Мраморные плиты пола треснули, а сама серебряная пряжка раскололась на две половинки. Внутри была полость, а в ней сияло огромное размеров с кулак сердце.

У Майи аж задрожали колени – она нашла сердце Полуночника.

Сердце не походила на человеческое. Оно было угольно-черным, местами посеревшим, старым и дряхлым. Тому, кому оно принадлежало было больше 250 лет. Сердце еле стучало, казалось, что оно пропустит следующий удар. Но вопреки всему – оно продолжало упорно биться.

– Добралась-таки, – Майя услышала знакомый ненавистный голос Гадюки.

На этот раз она была одна. Её фигура в змеином приталенном пиджаке и леопардовых лосинах вышла из-за белых восковых сталактитов посреди зала. Всё это время она наблюдала за Майей из своего укрытия.

– Как ты попала на территорию? Полуночник не мог тебя пустить. Это убежище.

– Не мог. – согласилась Гадюка, – и не пустил. Но это не Полуночник.

Из-за спины Гадюки показалась Мида. Она не смотрела на Майю – она глядела в пол.

– Твоя часть сделки выполнена, – Гадюка повернулась к немой теневице и кинула ей ключи, – забирай свою маму.