Змеиное гнездо - Томас Гиффорд

– И еще вы, должно быть, не ответили в понедельник на звонок мистера Уорделла…

– Черт, забыл! Закрутился…

– Он опять звонил сегодня утром, говорил довольно настойчиво. Из Сентс-Реста. Хотел знать, получили ли вы его сообщение. Я объяснила, как вы заняты, и сказала, что внесла его в список, а он сказал, что мне стоит пошевеливаться и переставить его в списке на первое место.

– Понял.

– Он сказал, речь идет о мистере Саммерхэйзе и мистере Тарлоу.

– Чтоб ему сказать это раньше! Ну, я ему перезвоню. Это мой промах, Элен. Это все?

– Да. Миссис Дрискилл сейчас в Нью-Йорке или в Вашингтоне?

– Она со мной. Слушайте, я завтра-послезавтра выйду на связь. Пока просто держитесь. И еще, Элен, мне нужен Берт Роулег.

– Сейчас.

– Бен? – прозвучал в трубке голос Роулега, хитроватый, ироничный, дружеский голос. – Как с утра настроение у президента?

– У меня не спрашивай, Берт. Я сейчас у него не в фаворе. Но полагаю, настроение у него ничего себе. Надо думать, сегодня все его бесчисленные сторонники займутся выкручиванием рук делегатам.

– А уж о сторонниках Хэзлитта промолчим, – заметил Роулег. – Все это напоминает драку в борделе субботним вечером.

– Как дела в конторе? Дух на высоте?

– Бен, давай минутку побудем серьезными. Дэйд Персиваль трудится не покладая рук. Ведет беседы с партнерами в уединении своего кабинета. Обсуждает, можем ли мы позволить себе разлад, который ты внес в фирму… Вспоминает о репутации, которую приобрела фирма умением хранить тайны клиентов. Сегодня утром он заявил, что «сдержанно» принимает «неосторожное» поведение президента. Понимай как хочешь. И кое-кто к нему прислушивается.

– Ну, можешь намекнуть, что в ближнем бою со мной лучше не связываться.

– Намеков может оказаться мало, Бен. Возможно, ему нужны наглядные доказательства.

– Если иначе будет нельзя, я вернусь. Но постарайся сам обуздать этого паршивца, идет? И организуй хороших ребят.

– Конечно, Бен. Слушай… насчет этого не беспокойся. Похоже, у тебя и так есть чем занять черепушку. Если здесь станет по-настоящему жарко, я дам тебе знать.

В дверях появилась Элизабет, полностью одетая и нагруженная газетами. За ней маячил посыльный с подносом.

– Я перехватила его на выходе, – сказала она. – Добавила к кофе круассаны и бриоши. – Подписав чек и добавив чаевые, она свалила газеты на кровать.

Пока она наливала кофе, Бен зарылся в новости.

Элизабет включила телевизор.

– Первая программа Ласалла выходит в час. Мне не устоять перед искушением.

Он увидел на экране лицо президента – позади снятого крупным планом Ласалла. Это был первый из двух ежедневных выпусков его программы: впрочем, часто этот ранний выпуск вел один из его ассистентов. Сегодня Ласалл появился в эфире самолично, что обычно обозначало некое заметное событие. Хэзлитт мгновенно среагировал на выступление президента в Линкольне. И возможно, произошло что-то новое. Счет времени шел уже на минуты, и обмен ударами не разделялся, как прежде, недельным затишьем. Дрискилл ощутил, как у него сводит желудок. На фотографию Боннера наложились крупные буквы: LVCO. По словам Рэйчел Паттон, ее первый раз свело с Дрю Саммерхэйзом что-то, связанное с LVCO. Он увеличил звук.

– Эта история началась много лет назад, когда в Делавэре два человека организовали маленькое предприятие. – Ласалл сегодня напялил самую мрачную мину. – Производство металлических изделий. Они изготавливали детали, необходимые другим фирмам для их станков или продукции. В этом смысле LVCO представляла собой механическую мастерскую. Дела шли успешно. Они получали много контрактов и расширяли производство, заводя небольшие фабрики в Массачусетсе и во Флориде, в дополнение к делавэрской. Позже открыли еще одну, в Северной Калифорнии. И расширили область интересов, включившись в геологоразведку. Компания была маленькая, но уникальная. Приносила высокую прибыль, но не проявляла склонности к слишком быстрому росту. Хорошее управление, консервативный уклад.

Голос Ласалла продолжал звучать, но на экране зрители увидели, как на фоне работающих станков двое основателей встречаются с новыми клиентами – иные из них были в военной форме – и подписывают контракты. Новые заказы требовали новых зданий и новых работников, зрителям показали график роста акций компании, рост цен, поразительно красивые постройки в духе Фрэнка Ллойда Райта на фоне прекрасных лесистых холмов Северной Калифорнии. Эти цеха далеко ушли от первой маленькой мастерской. Бен Дрискилл упорно гадал, куда ведет рассказ, какая чертовщина связывает его с президентом. Ласалл продолжал:

– И все это за четверть века. Настоящая американская история успеха.

В последующие годы металлическое производство компании выполняло главным образом правительственные заказы на ракетные приборы и сложную аппаратуру для оружейных заводов. Другое ее подразделение занималось исключительно высокотехнологичным компьютерным программированием, где на сложнейших симуляторах в трех измерениях моделировались последствия глубоководных взрывов, как искусственных, так и вулканических, а также анализировалось движение тектонических плит. Это подразделение тоже получало множество контрактов, как правительственных, так и от частных лиц.

– Итак, – произнес Ласалл, придав своему тяжелому лицу выражение защитника обиженных и угнетенных, – к чему я вам об этом рассказываю? Какое отношение имеют успехи этой компании к президенту Соединенных Штатов? Через минуту мы вернемся и ответим на этот и несколько других острых вопросов.

Новое появление Ласалла изобразило его сидящим перед пылающим камином в кабинете, чрезвычайно напоминающем кабинет президента. Он держал в руках разбухшую от бумаг папку. Своего рода доказательство. И, конечно, символ проведенного расследования.

– Как все это связано с президентом Соединенных Штатов?

Двадцать пять лет назад Чарльз Боннер вложил двадцать тысяч долларов в акции растущей фирмы металлоизделий.

Потом на протяжении нескольких лет он ежегодно увеличивал вложения, пока не завладел пакетом акций стоимостью более трех миллионов долларов. Поймите меня правильно – он не платил за них таких денег. К тому времени, как он стал президентом Соединенных Штатов, его акции выросли в цене до трех миллионов долларов!

Он не отказался от этих акций, хотя компания, прямо и косвенно, участвовала во многих правительственных заказах. Напротив, по нашим сведениям, вложения Чарльза Боннера за время его президентства увеличились. Естественно, акции по-прежнему дорожали, – но я утверждаю, что президент Соединенных Штатов продолжал скупать все больше и больше акций LVCO. Не нужно перенапрягать воображение, чтобы понять, что это создает огромный конфликт интересов, беспрецедентный в истории мошенничества в округе Колумбия.

Ласалл помолчал, словно собираясь с силами, чтобы взглянуть в лицо должностному преступлению.