Конец начала - Гарри Тертлдав

ещё слегка покачивалась, да и челюсть болела нестерпимо, однако, женщина уже пришла в себя. Когда она повернула дверную ручку, та открылась. Джейн не слишком-то ожидала, что она откроется. Но стоило ей высунуть голову наружу, как к ней бросились японские солдаты. Нет, ещё раз она им не дастся. Джейн тут же спряталась обратно.

   Где-то дальше по коридору закричала женщина, потом ещё одна. Внутри Джейн разрасталось густое чёрное облако страха. "Нужно отсюда выбираться", - снова подумала она. И всё же, её мысли, её желания и реальность - это две чудовищно разных вещи.

   Когда дверь открылась, она обдумывала идею о том, чтобы забаррикадировать её кроватью. Снова опоздала, как опоздала выяснить, что же именно Ёс Накаяма пытался ей сказать.

   В проходе стоял тот самый лейтенант, что говорил по-английски.

   - Я подумал, что начну с вас, - сказал он так, словно оказывал ей честь.

   - Почему? - прошептала Джейн.

   - Нам нужны женщины для отдыха, - ответил лейтенант. - Мне нравится, как вы выглядите.

   Он шагнул вперед.

   - Давайте, уже, заканчивать. Потом узнаете, что нужно делать.

   - Нет.

   Но отказы не принимались. Джейн тоже кричала, добавляя свои вопли к общему хору, который озарял этот дом и все соседние. Она пыталась бороться. Её попытки оказались безуспешными. Её снова ударили в челюсть. На этот раз мир, ненадолго, стал серым. Она пришла в себя и заметила, что её джинсы валялись на полу, а между ног копошился япошка. Было больно, вероятно, именно боль вернула её к реальности. На её крики лейтенант не обращал внимания, однако, когда она попыталась его ударить, отвесил ей пощёчину.

   Через минуту - или через вечность - он зарычал, задрожал и, наконец, вышел из неё.

   - Неплохо, - коротко произнес он, быстро надевая брюки. - Совсем, даже, неплохо.

   Джейн продолжала лежать на кровати.

   - За что? - прошептала она. - Что я вам сделала?

   - Вы - враг, - ответил офицер. - Вы - враг и вы проиграли. Не нужно спрашивать "За что?". Такова война.

   Он потянулся вперёд и шлёпнул Джейн по голому бедру.

   - Может, ещё увидимся.

   И ушёл, довольный, как любой мужчина в таких случаях.

   Джейн осталась лежать, гадая, чего она хочет сильнее: убить всех япошек в мире или покончить с собой. Когда дверь снова открылась, она вскрикнула и попыталась прикрыться тощими руками. Однако вошедший солдат лишь смотрел и смеялся. В руках он держал поднос, который, вероятно, украл из школьной столовой. Он поставил поднос на пол и вышел.

   Джейн тупо осмотрела то, что на нём стояло. Еда оказалась намного лучше той, что она ела за всё это время, и её было много. В этом японский лейтенант не обманул. Какое-то время Джейн думала, что не сможет прикоснуться к еде. Хотелось всё выбросить.

   Но, о чём бы она ни думала, перед ней лежал рис и овощи. Внезапно она поняла, что сидит и ест. Тарелка опустела за мгновение. "Плата за грех... обед" - подумала она, и эта мысль явственно свидетельствовала о силе её голода.

   Поев, Джейн решила одеться. Едва она потянулась за джинсами, как в комнату вошёл сержант. Увидев её полураздетой, он тоже рассмеялся и махнул рукой, указывая лечь на кровать.

   - Нет, - сказала Джейн, хотя в руках у япошки была бамбуковая палка, похожая на те, какими избивали военнопленных. - Я тебе просто так не дамся.

   Возможно, он понимал по-английски. Возможно, выражение её лица говорило об отказе от сотрудничества. В любом случае, он сделал то, что хотел. Он принялся лупить её палкой, снова и снова. Джейн сопротивлялась, пыталась выхватить палку из рук, но безуспешно. Она кричала, но япошка не обращал на крики никакого внимания. Когда она попыталась пнуть его в пах, он схватил её за ногу и влепил пощёчину.

   Вскоре, как бы Джейн ни отбивалась, япошка вошёл в неё, вломился, думая лишь о себе, а к ней относясь, не иначе, как к куску мяса. Решив, что он отвлёкся, Джейн попыталась укусить его за плечо. Однако он оказался начеку, и дернулся. Зубы женщины укусили лишь воздух. Он снова её ударил и продолжил в том же темпе.

   Из комнаты он вышел, насвистывая какую-то немузыкальную японскую мелодию. Джейн лежала на кровати, из неё на простынь вытекало семя япошки. Если она будет драться с каждым, кто сюда войдёт, то скоро её забьют до смерти. Частично, именно этого ей и хотелось, но и умирать она не желала. Ей хотелось дожить до возвращения американцев и отомстить.

   Если она будет просто лежать, возможно, её перестанут бить. Но, возможно ли так жить и не сойти с ума? Об этом Джейн ничего не знала, все её мысли были заняты болью и отвращением ко всему миру.

   - Будь ты проклят, Ёс, - пробормотала она. - Что ж ты сразу не сказал, что им от меня нужно?

   Видимо, он был слишком смущён самим фактом того, что пришёл и заговорил с ней. Этот японец вёл себя словно англичанин викторианской эпохи. Но, почему же, почему, почему, почему, она не уловила намёка и не сбежала?

   Оскар ван дер Кёрк метался по крошечной квартире, будто тигр по клетке.

   - Господи, может, хватит уже, а? - воскликнула Сьюзи Хиггинс. - Раздражает.

   Оскар остановился, секунд на тридцать. Затем снова принялся расхаживать.

   - Что-то случилось с Чарли, - сказал он.

   Сьюзи закатила голубые глаза.

   - Откуда ты знаешь? - спокойно, словно, взывая к голосу разума, спросила она. - Он же сёрфер. Ещё больший сёрфер, чем ты. Он не знает, чем будет заниматься завтра, да и дела ему до этого никакого нет. Исчезни он на несколько дней, или недель, что с того? Может, снова отправился на северный берег или типа того.

   - Не в этот раз, - автоматически ответил Оскар. - Вода там в это время года плоская, как стол.

   - Ну, значит, придумал ещё какую-нибудь глупость.

   Оскар