Леди Фантазия - Ширл Хенке

Она негромко рассмеялась грустным смехом.

— О, Габи, я не оставлю тебя, чтобы ты проводила свою жизнь в этом месте… я…

— Нет, нет. Ты не из тех мужчин, которые, женившись, заводят любовницу. Я слишком хорошо тебя знаю. Я бы никогда не попросила об этом… и не пожелала бы этого. Мне все это объяснили. Я понимаю.

— Но ты не можешь остаться здесь. Я не позволю тебе стать куртизанкой, — решительно произнес он.

Она слышала боль в его голосе и понимала, что должна найти способ позволить ему выйти из этой трудной ситуации.

— Я не останусь здесь, мой Роб. Я вернусь во Францию. Король восстановил нас в правах на наше фамильное поместье, передав его Жан-Клоду — моему кузену, с которым мы вместе выросли. Леди Фантазия отправила агентов, которые нашли его. Моя жизнь будет мне возвращена… а ты начнешь новую — здесь, в Англии.

Он погладил ее лицо, пытаясь оценить искренность ее слов.

— Ты уверена?..

— Да, я уверена. Но прежде чем мы пойдем своими путями, есть…

Его ответ она заглушила своими губами. Он отвечал на ее ласки, и теперь их поцелуи были уже не стремительными и отчаянными, а медленными и нежными. Роб шептал ее имя, словно молитву. Как он сможет перенести их расставание? Эта мысль ускользнула прочь, когда она своим острым язычком проникла в его рот. Их языки переплелись, поцелуй длился долго, они покрывали поцелуями лица друг друга, исследуя каждую черточку. Габи легко куснула Роберта в уголок рта, заставив его улыбнуться. Он обвел кончиком языка по контуру ее губ и почувствовал ответную улыбку.

Ее руки скользнули по его спине, ногти слегка касались мощных мускулов. Она вновь почувствовала его возбуждение. Прижав ладони к его груди, она прошептала:

— На этот раз мы не будем спешить, правда?

— Впереди целая ночь…

Он чувствовал, как ее пальцы пробираются по волосам на его груди, как ее ладонь прижимается к его ровно бьющемуся сердцу. Кому же принадлежит его сердце? Ей? Леди Фантазии? Или, как бы это ни было невероятно, им обеим? Он не знал, да в этот момент ему и не хотелось думать об этом. Ему хотелось думать лишь о том, как доставить удовольствие своей прелестной Леди Ночи, чьего лица он никогда не увидит, и теперь дарит ей свои ласки в последний раз.

— Твои волосы словно шелк… твоя кожа словно атлас, — бормотал он, пробегая пальцами по ароматному сплетению длинных локонов и скользя рукой по изгибу ее бедра.

Касаясь нежной кожи ее плоского живота, он старался навсегда запомнить каждую линию этого великолепного тела. Когда он положил ладонь на ее грудь и провел большим пальцем вокруг соска, она тихо застонала.

Своими руками и губами они давали клятвы, произносить которые не было нужды. Их тела переплетались все теснее, когда они обменивались вскриками восторга и теплом источаемой страсти, но они не спешили, старательно исследуя все: каждое прикосновение, каждое ощущение, каждый отклик тела, эмоции, скапливающиеся в их душах подобно сокровищам, которые, возможно, когда-нибудь всплывут в их мечтах, чтобы согреть грустные времена, которые ожидают их впереди.

Наконец, они одновременно рванулись друг к другу и вновь слились в единое целое. Но теперь оба двигались неторопливо, с восторгом продлевая вспыхивающее между ними искрящееся удовольствие. Они так хорошо понимали ответные отклики тел, что каждый вздох, каждое прикосновение, каждое ощущение передавало другому его желание. Двигайся медленно. Не спеши. Двигайся быстрее. Теперь опять медленнее.

Подъем был крутым, но не трудным. На одном протяжном и глубоком вздохе они, как единый организм, поднимались все выше и выше. На сей раз, когда любовники достигли вершины, это не было сметающим действительность взрывом, а больше походило на то, как лепестки цветка раскрываются под лучами весеннего солнца. Ее тело содрогнулось в пароксизме высокого наслаждения, и тут же его тело отозвалось страстной дрожью. Они медленно, почти не дыша, возвращались в этот мир, продолжая крепко держать друг друга в объятиях.

По-прежнему не говоря ни слова, Роберт тихо лег рядом и накрыл их легким одеялом. Они спали несколько часов, потом опять занимались любовью. Несмотря на то что тяжелые бархатные занавеси были плотно задернуты, Амбер проснулась, едва забрезжил рассвет. Скоро станет достаточно светло и Роберт может узнать ее. Пора уходить…

— До свидания, мой Роб. Я буду любить тебя всегда, — тихо прошептала она и выскользнула из постели, исчезнув в дверях, прежде чем он окончательно проснулся.

Отныне Габи и Роб уйдут из их жизни, останутся только граф Баррингтон и Леди Фантазия. Амбер пошла готовиться к неизбежному.

Услышав, как тихонько закрылась дверь, Роб сел в постели и потряс головой, пытаясь прийти в себя. Он чувствовал себя словно с похмелья, но это похмелье было на удивление приятным. Кровать была пуста, но он ощущал тепло там, где только что была Габриелл, жар ее стройного тела он до сих пор ощущал на своей коже. Запах сирени остался в воздухе, словно обещание… но Роберт знал, это было прощание.

Может, слова любви, произносимые ее голосом, только приснились ему? Или прежде чем ускользнуть прочь, она напрямую обратилась к его сердцу?

Рассвет не принес ему ответа.

Амбер провела следующий день в своих апартаментах, никого не принимая, даже Грейс и Жанетт. В полдень принесли записку от графа. Отпросил разрешения встретиться с ней, чтобы уладить некоторые финансовые обязательства. Взяв себя в руки, она написала короткий ответ, предлагая ему прийти на следующее утро. Габриелл было невероятно больно прощаться с ним. И совершенно непереносимо было пройти через это еще раз. Но это было необходимо, и выбора у нее не было.

«По крайней мере у меня будет время привести себя в порядок», — сказала она, глядя в овальное зеркало, висящее на стене в спальне. Из зеркала на нее смотрело бледное как мел лицо. Глаза покраснели от слез, а под ними залегли темные тени. Кусая губы, Амбер поклялась, что такой он ее не увидит. Леди Фантазия должна явиться перед графом Баррингтоном твердой, спокойной и уверенной в себе женщиной. На этот раз она не будет скрываться под вуалью или в полумраке затененной комнаты.

Она позвонила, чтобы приготовили ванну, долго лежала в теплой воде, наложив компресс на подурневшее от усталости лицо. Наконец, удовлетворенная тем, что сделала все возможное, чтобы привести в порядок себя и свое тело, она позвала Бонни и велела принести ужин. Совместные трапезы с Грейс и Жани она отложит до той поры, когда окончательно распрощается с Робом. Жаркое из свинины и весенние овощи показались ей совершенно безвкусными, но она все-таки немного поела.

Перед тем как лечь спать, она приняла снотворное — от этого она всегда предостерегала куртизанок и никогда не принимала его сама. Но если она будет ворочаться без сна, то встанет совершенно разбитой и к приходу Баррингтона останется без сил.

День оказался ярким и солнечным, он словно откровенно подсмеивался над ее мрачным настроением. Перебрав свои наряды, Амбер выбрала платье ярко-желтого цвета, настроенная придать их встрече радостную атмосферу. Бонни причесала ее, затем уложила волосы в гладкий узел на затылке — теперь, при ярком дневном свете, ее локоны отливали темно-каштановым блеском. На шее у Амбер была простая золотая цепочка с тонким крестиком, в ушах изящные золотые серьги.