Черная перепелка - Анна Дубчак

Был еще один момент, и она его чуть не прошляпила! Вовремя, в который раз перечитывая, вспомнила, что нигде нет упоминаний о выключенном радиаторе. Но не просмотрела же, нет! Тамара сразу же выключила радиаторы по всему дому, иначе трупы разложились бы — все это в тексте есть…

Уф… Что еще? Они, москвичи, могут не поверить, что водитель бизнесмена на шикарном авто мог подвозить эту самую Зину, сестру Логиновой, на рынок. Но и этому есть объяснение. И снова — особенность провинции. Здесь водители даже богатеньких буратино получают не так много. А учитывая ситуацию с Закатовым, что весь персонал, вся обслуга переживает, что его посадят за убийство жены и все потеряют работу, то вполне нормально, что водитель калымит. Так что и здесь все вроде бы нормально.

От манипуляций Сони с ее пальцами она впала в такое благостное состояние, что с трудом смогла сосредоточиться на серьезном.

Итак. Могут спросить, как это худой и больной наркоман мог убить пышущего здоровьем, крепкого Макса? Да они же спали… Там в романе несколько мест посвящено этому вопросу. Так что и с этим все в порядке.

Так-так… Мысль вертелась в голове, ускользала, дразнила… Ах, вот! Спрашивается, как это могло случиться, что Макса с Милой никто не заметил, когда они встречались на квартире Тамары. Казалось бы, провинция, маленький городок, где все друг друга знают. «Да потому никто и не обратил внимания, что Макс — частый гость в моем доме! Все привыкли к этому. Что же касается Милы, то не факт, что они входили ко мне, держась за руки или в обнимку… Она вполне могла зайти раньше или позже в подъезд».

— Ну как, нравится? — Соня улыбнулась, показывая свои ровные зубки. Видно было, что она довольна результатом своей работы.

Тамара полюбовалась своими красными лакированными ногтями:

— Спасибо тебе, дорогая! Только ты помогаешь всем нам, твоим клиенткам, почувствовать себя по-настоящему ухоженными и красивыми. Ничего, что я так официально? — И подруги вместе засмеялись.

Тамара вышла из душной, пропитанной запахами шампуня, паленых волос и лака парикмахерской на свежий воздух.

Здесь, на улице, пахло уже не только осенью и ноябрьскими подмерзшими листьями, но и зимой, морозной сладостью. Это хорошо, что на улице холодно, она хотя бы не вспотеет, и тело ее будет пахнуть мылом и дезодорантом.

Она села в машину и поехала домой. Все, хватит уже этих мыслей о редакторах, корректорах… Надо настраиваться на любовь. Роман романом, а жизнь — вот она, прекрасная и полная настоящих чувств!

Примерно через час раздастся звонок в дверь, и она на ослабевших ногах приблизится к двери, откроет ее и…

Вот дальше ее воображение почему-то не срабатывало. Она не видела мужчину, который назначил ей свидание.

Мысленно открывая дверь, она видела лишь пустой подъезд. Но не придумала же она этот разговор, это обещанное шампанское (раньше он никогда не смотрел на нее такими глазами!), не привиделось же ей это прекрасное лицо, эти губы, которые шепнули ей на ухо:

«Мы хорошо проведем время, обещаю, тебе не будет скучно!»

Вот так даже! Ей не будет скучно! Это будет не простой дружеский визит, нет! Она не дура, она все поняла!

Она подготовилась к свиданию, в духовке остывала курочка, в хрустальных салатницах томились салаты, даже пирог с абрикосами испекла. Белая, в розах, скатерть, два старинных подсвечника с красными новенькими свечами, тарелки из сервиза, две серебряные вилки с ножами…

Ей до сих пор не верилось, что все это происходит с ней, с Тамарой!

Когда он увидел в ней женщину, в какой момент у него проснулось желание? Быть может, когда она сменила духи? Или просто он почувствовал ее особенный взгляд? Да какая теперь разница?! Главное, что он сам подошел к ней, приобнял (правда как обычно, он всегда ее приобнимал, когда хотел посекретничать с ней), и сказал прямо в ухо:

— Я загляну к тебе завтра, а, Томочка? Дело есть…

Да, он так и сказал, что дело есть. А что еще он мог сказать? Он всегда так говорил, когда ему было нужно что-то от нее.

Во время операций чего только не случалось, и когда пациент умирал, надо было согласовать показания… И не всегда подобные разговоры велись в стенах больницы. Сейчас же все было по-другому. От него исходило какое-то странное тепло, словно он сгорал внутри от страсти, желания. Ну и что, что она старше его и не такая красивая. Это он не видел ее просто при параде, что называется. А сегодня он сможет разглядеть ее всю-всю, от красивых рук до кончиков пальцев на ногах. А ей есть что ему показать. Тело ее сохранилось прекрасно, и даже грудь оставалась упругой.

Тамара, вернувшись домой, зашла в спальню и обвела взглядом стены, на которых были развешаны его фотографии.

Оставить или убрать? Решила снять. Просто постеснялась подобного выражения своих чувств.

На кнопках, они снимались легко. И вот скоро целая пачка была спрятана в комоде. Стены оклеены обоями, дорогими, немецкими, в розовых розочках. Постель свежая, покрывало белое с лиловым. Шторы она задернула, а ночник, купленный в антикварном магазине, с фарфоровым основанием и маленьким шелковым кремовым абажуром, включила. Красота!

Выдвинула ящик комода и извлекла оттуда черный кружевной корсет, надела, к нему тоненькими резиночками пристегнула чулки. Бедра ровные, стройные, колени округлые, не костлявые, как у Сони, к примеру.

Побрызгала на тело духами, набросила пеньюар темно-вишневого цвета, посмотрела на часы — до его прихода оставалась еще четверть часа. За это время она успеет до конца накрыть на стол и подогреть курицу.

Она завершила все приготовления, села в кресло в гостиной и замерла, время от времени бросая взгляды на настенные часы.

Интересно, прочтет ли он когда-нибудь написанный ею роман? Что скажет? Посмеется или, наоборот, оценит полет ее фантазии, талант?

Нежели она сейчас увидит его, такого красивого, высокого, с чудесной улыбкой?

Интересно, какой он без одежды?

Однажды она увидела, как он переодевался. Заметила только длинную, усыпанную нежными родинками спину, а потом, когда он повернулся, золотистые, даже красноватые, как у многих блондинов, курчавые волосы на груди. Широкие плечи, конечно. На нем были бирюзового цвета медицинские штаны, поэтому живота и ног она не увидела. Но вот сегодня увидит все.

Как же переименовать его в романе? Макс — Егор? Нет, грубовато. Может, Денис? Не то. Марк?

Вот, точно, он будет в романе Марком! Прекрасное имя! А фамилия? Марк Торопов? Ракитин? Озеров?

Ей хотелось, чтобы фамилия была связана с природой. Ладно, она еще придумает.

Вспомнив, что на столе в спальне ноутбук открыт, она вскочила и бросилась туда, захлопнула его — он был распахнут на одной из страниц романа. Прочтет еще! Не дай бог! Вот когда выйдет книга…

Вернулась, хотела уже снова сесть в кресло, как раздался звонок в дверь. Все, обратного хода уже нет. Сейчас она откроет дверь, и с этой минуты ее жизнь разделится на «до» свидания и «после».