Молния на двоих - Юлия Набокова

– Лера к себе мужика притащила, – наябедничала баба Шура, беря у нее семечки. – А у него невеста есть!

– Кто, эта кукла крашеная? – Баба Роза нацепила на нос очки и вынесла вердикт: – Наша Лерочка лучше.

– Да что б вы вообще понимали, бабки! – огрызнулась Оксана. – Он мне предложение при всех сделал!

– Оксана, ты все не так поняла, – пробормотала Лера.

– Я все не так поняла? – взвилась Оксана.

– Со свадьбой – это была шутка, – выдавила Лера. Лучше бы она сразу с Оксаной объяснилась на мастер-классе, не пришлось бы сейчас краснеть перед соседками.

– Шутка?! – Оксана оскалилась, став похожей на ведьму. – Значит, твоя девушка мечты – это она? – Она с ненавистью взглянула за спину Леры, где прятался Ник. – Ах ты шлюшка!

– Да Лера ни разу в жизни мужчину к себе не приводила! – неожиданно вступилась баба Шура.

– Это в первый раз за год, что она тут живет! – поддакнула баба Нюра.

– И раз уж привела, значит, у них серьезно! – добавила баба Роза.

– Она у меня жениха увела! – взвизгнула Оксана.

– Иди, детка, не позорься, – посоветовала баба Шура. – Мужчины истеричек не любят.

– Не видишь, он тебя не любит? – поддержала баба Нюра.

– Где твоя женская гордость? – пристыдила баба Роза и сплюнула кожуру от семечки. – Тьфу…

Хор бабусек внезапно отрезвил Оксану. Она сделала шаг к машине и процедила:

– Я уйду. Но я этого так не оставлю!

Со стороны скамейки раздался щелчок, и Оксана обернулась. Баба Шура держала в руке телефон.

– Вы что, меня снимаете? – прошипела Оксана.

– На всякий случай, – деловито сказала бабуся, продолжая съемку. – Мало ли, на что способна ревнивая дура. А так я в полиции сразу твой белобрысый портрет предъявлю.

Вспыхнув, Оксана запрыгнула в машину и резко выехала со двора.

Путь был свободен, и Лера взяла Ника за руку.

– Так когда свадьба, Лерочка? – окликнули бабуси. – Надеюсь, нас позовешь?

– Обязательно, – вежливо прочирикал Ник за нее. – Спасибо, бабушки!

Лера потянула его за собой, пока он не наболтал лишнего.

– Думай, что говоришь! – процедила она. – Мне потом с ними жить.

– Ты тоже думай, когда предложения за меня делаешь, – не растерялся Ник.

– Знаешь, мне эту Оксану даже жалко, – виновато заметила Лера. – Сначала ты с ней переспал и бросил. Потом я ей соврала и обнадежила со свадьбой.

– Будь она нормальной, никогда бы не купилась на свадьбу! Подумать только – три ночи меня у дома караулила! Да ей лечиться надо.

– Уж кто бы говорил!

Они глянули друг на друга и фыркнули от смеха.

– Да уж, оба мы хороши. Видел бы нас сейчас тот психиатр! – сказал Ник. – Как его там? Прозоров?

– Не напоминай! – Лера вздрогнула, вспомнив пронзительный взгляд мужчины. – Если бы мы тогда ему голову не задурили, уже превратились бы в овощи.

– Быстро ты тогда сообразила, – похвалил Ник.

– Ты уж тоже сегодня не оплошай, – предупредила Лера. – Не сболтни чего моей маме. И вообще поменьше чирикай, почаще молчи да слушай.

– Ты так обычно и делаешь? – догадался Ник. – Ладно, как-нибудь справлюсь.

Выставка любительской студии в местном доме культуры не пользовалась спросом. Пришли только сами художники, их родные и друзья. Поэтому появление Леры с Ником в полупустом фойе, где были развешаны работы, сразу привлекло внимание. Да и как не привлечь, если Ник выбрал самый большой букет в цветочной лавке – еще больше того, что притащил на свадьбу к Жабоедовым. Лера уговаривала взять букет поскромнее – мама всегда повторяла, что тратиться на цветы не стоит, они ведь быстро завянут. Но Ник внезапно уперся – как будто хотел произвести впечатление на ее мать. Вот только забыл, что это он сам сейчас в женском теле, а Лера – в его.

Теперь Ника едва было видно за букетом, а Лера сразу заметила маму, стоявшую в дальнем углу фойе у своих картин.

– Вот она. Помни, что я говорила, – шепнула Лера и повела Ника за собой.

– Здравствуй, мама! Поздравляю с выставкой! – звонко прочирикал Ник, протягивая букет.

– Лера? – Мама зарделась от удовольствия. – Ой, да зачем же так тратиться!

Но Лера видела, что ей приятно получить такой красивый букет.

– Не каждый день у тебя выставка бывает, – заметил Ник.

А Лера поймала на себе любопытный взгляд мамы и похолодела. На миг ей показалось, что материнское сердце раскроет маскарад и почувствует дочь даже в мужском теле. Но мама снова повернулась к Нику и спросила:

– Ты не одна?

Как и мама Ника вчера, она не заподозрила подмены.

– Знакомься, это Ник, – представил ее Ник с самым серьезным видом.

– Твой коллега?

– Мой друг.

– Рада познакомиться, – мама тепло улыбнулась Лере. – Лера, поможешь мне поставить цветы в вазу?

– Да, конечно, – вырвалось у Леры, но она сразу прикусила язык, перехватив недоуменный взгляд матери. Ведь свою просьбу та адресовала Нику.

– Я помогу, мам! – Ник подмигнул Лере: – А Ник пока посмотрит картины. Да, Ник?

Лера кивнула и проводила маму с Ником взглядом. Они вышли из фойе, и она нахмурилась. И как она не догадалась, что мама захочет обсудить ее парня наедине? Хоть бы Ник не прокололся!

– А Ник – красивый парень, – заметила мама Леры, наливая воду в вазу, которую им дала уборщица. – Видимо, не просто друг, раз ради него ты постриглась и надела платье.

Ник чувствовал себя по-дурацки, стоя в женском туалете с мамой Леры, куда она затащила его посекретничать.

– Ну, пока рано говорить о чем-то большем… – протянул он, изображая Леру и пряча лицо в цветах, которые держал в руках.

– А что это у тебя? Обожглась? – От взгляда матери не укрылся свежий след от ожога на плече дочери.

– Да так, ерунда, – не стал вдаваться в подробности Ник. Он не слышал, чтобы Лера говорила маме про удар молнии. Значит, и ему стоит помалкивать.

– Плойкой, что ли, ткнула? – не отставала женщина.

– Угу, – кивнул Ник, не имея ни малейшего понятия, какой след может оставить плойка.

Но мать Леры его ответ успокоил. Она перестала разглядывать пятнышко ожога и перевела взгляд выше:

– Кстати, мне нравится новая стрижка.

Сама она носила темные волосы до плеч и была одета в скромное, но элегантное синее платье-футляр с ниткой жемчуга. Мать и дочь были похожи, и, глядя на женщину, было легко представить Леру лет на двадцать старше.