Выжить любой ценой - Анастасия Соболева

нужно будет отбросить Айсею в пруд, чтобы её не заподозрили в предательстве.

— Не волнуйтесь. Я вас не подведу.

Глава 16

— Но… как? — Лида не могла поверить в то, что видела.

— Можно сказать, что нам наконец повезло, — улыбнувшись, Геннадий ещё сильнее прижал любимую дочь к груди.

— Просто не верится! Я так рада! — произнесла Лида, чуть не плача. Крепко обнимая папу, чувствуя аромат его тела и ускоренное сердцебиение, она ощущала себя самым счастливым человеком на свете. — Ты просто обязан мне всё рассказать!

— Как скажешь, милая, — потрепав дочь по волосам, Геннадий слегка отстранился. — Но вначале дай мне тобой как следует налюбоваться. — Он окинул её хрупкую фигуру тёплым и любящим взглядом.

— Пап… — протянула девушка, засмущавшись.

— И не спорь! — возразил он с мнимой серьёзностью. — Я имею на это полное право. Ты так долго не приходила в себя, и я… Я уже начал думать, что больше никогда тебя не увижу.

— Прости, — Лида виновато отвела взгляд. — Прости, что заставила тебя волноваться. Тем не менее, сейчас всё хорошо. Я в порядке, и ты свободен. До сих пор не верю, что это говорю! — она всё-таки решилась посмотреть на отца блестящими глазами.

С папой Лида связалась в тот же день, когда пришла в себя. Разумеется, ей не терпелось увидеться с единственным родным человеком и убедиться, что с ним всё в порядке. Каково же было её удивление, когда Геннадий предложил встретиться за стенами столицы, в ближайшей к ней деревне Кочерыжки, расположенной приблизительно в двух часах езды на телеге от Тирила. Лида знала о Кочерыжках и поэтому была уверена, что они находились за безопасной зоной заклинания привязки местности, наложенного на её отца. Именно поэтому девушка не на шутку удивилась такому выбору, тем не менее, спорить и расспрашивать его не стала, решив, что больничное крыло академии для этого не лучшее место.

Ещё несколько дней провалявшись на реабилитации, Лида наконец смогла выписаться. Не теряя зря времени, она тотчас отправилась на встречу с отцом, разумеется, перед этим предупредила принцессу и получила её разрешение на выходной. Так как Вика всё ещё находилась в поездке, и должна была вернуться лишь послезавтра, Лида просто переговорила с ней по артефакту. К слову, что Виктория, что Ярослав потеряли свои связные артефакты во время путешествия, о чём служанке сообщили в больнице и выдали новые данные для связи с госпожой. Поскольку звучало это, мягко говоря, странно, Лида пообещала себе обязательно узнать подробности происшедшего у её высочества, когда та вернется.

Однако всё это потом. Сейчас мысли девушки были заняты исключительно отцом. Заплатив торговцу, который возвращался в Кочерыжки, чтобы тот взял её с собой, Лида довольно быстро добралась до деревни, после чего без особых проблем нашла описанный папой дом. И даже увидев его своими глазами, она всё ещё не могла поверить в происходящее. Казалось, что это просто счастливый сон. И только тёплые прикосновения любящего человека убедили её в том, что всё реально.

— Значит, какой-то священник освободил тебя в обмен на информацию? — переспросила Лида у папы, попивая с ним чай за столом и наблюдая за тем, как за окном медленно опускалось солнце. — Звучит очень странно.

— Так и есть. К счастью, тот священник, Енрий, оказался настоящим идиотом, — заявил Геннадий, как ни в чём не бывало. — Решил влезть туда, куда не следовало. И заплатил за это соответствующую цену.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась она.

— То, что я ему рассказал, являлось одним из величайших секретов церкви, который позволено знать далеко не каждому. И Енрий в круг избранных определённо не входил. От прихожан церкви я узнал, что с недавних пор он больше не ведёт еженедельных молитв. До меня дошли слухи, что его изгнали из церкви по требованию герцога Нестерова. Вроде как Енрий выдал его сыну титул «посла веры», чем герцог остался очень недоволен. Возможно, дело в том, что Нестеров-младший теперь не сможет жениться, не знаю. Мне это не интересно, ведь я практически на сто процентов уверен, что подобные лживые слухи распространила сама церковь. С большой долей вероятности от Енрия просто избавились, посчитав, что он стал слишком опасен.

— Что же такого ты ему сказал? — поинтересовалась Лида, с трудом сглотнув застрявший в горле ком. Не услышав ответа, лишь тяжело вздохнула. — Не важно. Лучше скажи, что ты сделал после того, как получил свободу? — смирилась она с тем, что отец в очередной раз ничего насчёт своего прошлого ей не расскажет.

— Покинул столицу как можно скорее, — пожал Геннадий плечами. — До этого ко мне приходила принцесса Виктория, чтобы передать артефакт связи, рассказать о твоём самочувствии и предложить помощь. Я отказался, но артефакт взял. Зная, что у меня теперь есть способ связи с тобой, я поселился за городом, снял комнату в Кочерыжках, чтобы быть поближе к Тирилу и забрать тебя, как только ты придёшь в себя.

— Но папа…

— Прости, что оставил тебя одну, милая, — поймав недоумённый взгляд дочери, мужчина перебил её и продолжил. — Однако я решил, что моё нахождение в столице тебе только навредит. Раз один церковник нашёл меня, значит, смог бы и другой. Кроме того, нам неизвестны границы терпения МГИВ. Я опасался, что они раскроют нас перед властями, если решат, что ты предала их договор. Но если бы они потеряли мой след, сделать это стало бы уже не так просто. Всё-таки именно я являлся их главным доказательством и способом давления на тебя. Сама знаешь, у церкви есть параметры моего духовного источника. Не твоего.

— Папа, я это отлично понимаю, — подбадривающее улыбнулась Лида, осознав, что он неправильно истолковал её замешательство. — Ты молодец, и всё правильно сделал. На самом деле, я хотела спросить, что значат другие твои слова: «заберу тебя, как только ты очнёшься» или вроде того? — конечно, Лида и так знала ответ на этот вопрос. Тем не менее, она всё равно хотела услышать его от отца.

— Разумеется, я надеялся, что как только ты поправишься, мы сможем оставить Тирил и начать новую жизнь подальше отсюда, — Геннадий озвучил свои мысли как нечто очевидное и сама собой разумеющееся.

— Я очень люблю тебя, пап, однако… Это невозможно, — заявила девушка, собрав всю свою внутреннюю храбрость. — Как и раньше, я не хочу покидать Тирил. Здесь находятся все дорогие мне люди, я бы даже сказала, что здесь вся моя жизнь.

— Милая, жизнь можно начать и сначала. Куда более счастливую.

— Но я этого не хочу, понимаешь? — Лида отставила чашку с чаем и взяла отца за руку. — Это нужно тебе, а не мне. Если ты уедешь из места, принёсшего тебе столько боли, и начнёшь тихую,