Шанс на счастье - Адалин Черно

Мы мало говорили об этом, но выстраданность видна в его взгляде, когда мы возвращаемся к этому моменту. Она там, глубоко в его глазах, поселилась, пустила корни и не покидает. Я считываю ее, потому что видела ее в своих глазах до появления Ксюши. Каждый день просыпалась, смотрела на себя в зеркало и думала, что не смогу, что это конец. Я шла дальше, справлялась, каждый день уговаривала себя, что завтра будет легче. Обязательно. Должно быть.

Стало легче только спустя год после рождения дочки. Я как-то сразу поняла, что больше не чувствую той сжигающей злости, боли, страданий, они заместились. Не ушли насовсем, но заглушились другими эмоциями: радостью за первые шаги и слова Ксюши, испытанными чувствами от ее первого “мама”.

Руслану не стало легче до сих пор. Особенно после того, как он узнал об Оле. Он винит себя за слепость, это съедает его изнутри, давит. Мне кажется, мы никогда не сможем просто взять и забыть об этом. По крайней мере сейчас точно не время.

Мы одновременно кладем бокалы на стол, нечаянно соприкасаясь костяшками пальцев. Я поспешно встаю, оказавшись совсем близко к панорамному окну. Обнимаю себя руками, смотрю на ночной город, ищу ответы, которых у меня нет. Руслан подходит ближе, останавливается сзади, обнимает меня, притягивая к себе одним движением.

Я поддаюсь.

Позволяю себе утонуть в этом чувстве защищенности и легкость, пока оно не улетучилось, не рассыпалось на миллион маленьких обломков.

Не сопротивляюсь, когда его руки скользят по моему телу, добираются до подола платья и поднимают его вверх. Ловлю наше отражение в окне и фокусируюсь на нем, на Руслане, который целует меня в шею, на его ладонях, скользящих по оголенной коже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он разворачивает меня к себе так неожиданно, что я широко распахиваю глаза. Внизу живота простреливает возбуждением, в груди немного сдавливает от переполняющих эмоций. Я сглатываю, когда его губы накрываю мои, а язык скользит внутрь. Больше нет места сосредоточенности, есть только голые эмоции и дикое желание, медленные ласки до болезненной истомы и взгляд глаза в глаза. В его я улавливаю желание и любовь, страсть, дикую, всепоглощающую. Свой быстро прячу под веками, утыкаюсь ему в грудь и тяжело дышу.

Не хочу, не хочу, не хочу думать.

Желание забыться в его объятиях сейчас, как никогда остро. Потрогать его руками, поцеловать в губы, ухватиться за плечи, чтобы не упасть. Руслан подхватывает меня на руки, вынудив обвить его бедра обеими ногами, толкает к тому самому панорамному окну. Лопатки соприкасаются с холодной поверхностью стекла, вызывая дрожь по всему телу, слегка отрезвляя, но лишь на пару мгновений.

Оказывается, меня возбуждает возможность заняться этим у окна. Правда, на подобные подвиги я до сих пор готова только с ним. Вот ведь… странность. Столько времени прошло, а я все еще напрочь настроена только на Руслана. Мне тридцать два, а на безумства я готова по-прежнему только с ним. Держась за руки, искренне улыбаясь друг другу и с в унисон бьющимися сердцами.

— Я скучал.

Простые слова, а во мне отозвались по-настоящему остро, потому что я чувствую в этом “скучал” тоску. Он говорит не о том времени, что мы были порознь, а о шести годах, проведенных в неведении, в ненависти, в злости, в эмоциях. Он скучал. А я его ждала.

Глупо так…

По-детски.

И вместе с тем искренне.

Я зарываюсь пальцами в его волосы, пропускаю их между пальцами, отвечаю на поцелуи и ахаю, когда мы сближаемся. Мой мир разлетается на маленькие осколки, перед глазами пелена возбуждения, и любимый мужчина рядом. Да, именно любимый. Над этим я тоже долго думала. Но если не он, то никто, об этом я тоже размышляла. За шесть лет столько возможностей было и заинтересованных мужчин, а я… на пару свиданий сходила и всегда старалась свести отношения, если таковые и начинались, на нет.

Я ждала его.

Мое тело настроено на него, мои мысли только о нем, мои руки узнают каждый изгиб тела, хотя оно и изменилось за шесть лет. А еще эти татуировки. Их определенно стало больше. Они появились на шее, на правом боку, на лопатках, груди. Никогда не понимала жажды разрисовывать тело, но ему, молодому и натренированному, невероятно идет.

— Я… тебя… люблю, — прерывисто повторяет несколько раз, сжимая в своих объятиях сильнее.

Ответом ему служит мой протяжный стон и произнесенное имя на выдохе:

— Ру-слан, — по слогам от нахлынувших эмоций и оргазма.

Мы оба замираем, соприкасаемся лбами, смеемся, я почти признаюсь ему в том, что так долго скрывала, почти, потому что меня прерывает звонок телефона, от которого я вздрагиваю. Наверное, потому что слишком хорошо знаю эту мелодию. Она принадлежит ей. Возможно, не только ей, но это счастье, эта пелена рушится сразу. Крошится на мелкие частички и опадает к нашим ногам.

Руслан отпускает меня не сразу. Отстраняется на втором настойчивом звонке, ищет телефон. Я же поправляю бретельки платья, лифчик, стягиваю ткань до колена. Смотрю на Руслана. Вижу его растерянность, потом злость и сброс вызова. Он что-то нажимает на экране и только после этого отбрасывает телефон. Мне не нужно спрашивать, кто звонил. Я и так знаю. Отчаянно хочу спросить, не пожалеет ли, что снова не ответил. И только после этих, едва не сорвавшихся с губ слов, понимаю, что ничего не получится. Между нами слишком много всего. Чересчур много условностей, запретов, ошибок и боли.

Я всегда буду вспоминать то, чего он не сделал, потому что была другая.

— Ты не договорила, — Руслан кажется абсолютно невозмутимым, будто и не было никакого звонка.

Возможно, он тщательно скрывает чувства, а может быть ему просто нечего скрывать, потому что он их не испытывает? Возможно ли выбросить из головы человека, который был тебе близок, даже если он предал? Я бы не смогла. Сомневаюсь, что может и Руслан, если за столько времени и после всего, что было между нами он не забыл меня. Может быть, Оля не была ему настолько близкой, но я не могу полагаться на “может быть”.

Это трудно объяснить, но именно в эту минуту я принимаю то самое решение.

— Не договорила, — киваю, делая вдох поглубже. — Я не выйду за тебя замуж и хочу закончить наши отношения.

Я не хочу разговаривать дальше. Быстро иду на выход из номера. Я просто хочу спокойно расстаться. Без разрыва аорты, без страстей. Конечно, Руслан не дает. Останавливает меня у самых дверей, когда я берусь за ручку, чтобы выскочить на спасительную свободу.