Го юй (Речи царств) - Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

крестьянина поесть. Крестьянин взял комок земли и подал ему. Вэнь-гун рассердился и хотел наказать крестьянина плетью. Цзы-фань сказал: “Это подарок Неба. Народ выражает покорность, поднося землю, чего же еще требовать? Событиям, ниспосылаемым Небом, всегда предшествуют знамения. Через двенадцать лет вы обязательно приобретете эти земли, запомните это, господин! Возможно, вы приобретете эти земли в год, когда Юпитер дойдет от звездного скопления Шоусин[1189] до звездного скопления Чунь-вэй[1190]. Небо уже объявило свою волю. Когда [Юпитер] снова вернется к звездному скоплению Шоусин, вы обязательно приобретете чжухоу[1191]. Об этом говорит путь [Юпитера] по Небу. [Путь Юпитера по Небу] начинается с этого момента[1192]. Уж не приобретете ли вы эти земли [через двенадцать лет] в год у-шэнь, поскольку эти знаки означают расширение земли”[1193].

Вэнь-гун поклонился дважды до земли, принял комок земли и положил его на повозку, после чего направился в Ци.

[108][1194]

Правитель владения Ци женил Вэнь-гуна[1195] и очень хорошо относился к нему. Вэнь-гун имел двадцать четверок лошадей и хотел умереть только в Ци. Он говорил: “Если человек живет в спокойствии и в радости, разве будет он стремиться к чему-либо другому?”

Когда Хуань-гун умер, и на престол вступил Сяо-гун[1196], чжухоу восстали против Ци. Цзы-фань, зная, что Ци теперь невозможно просить вернуть Вэнь-гуна во владение Цзинь, и зная, что Вэнь-гун спокойно живет в Ци, желая там и умереть, [тем не менее] хотел ехать [в другое владение], но его беспокоил Вэнь-гун, а поэтому он устроил совещание со спутниками Вэнь-гуна] под тутовым деревом. На дереве находилась женщина-шелководка, но Цзы-фань не знал о ее присутствии. Женщина рассказала [о подслушанном разговоре] урожденной Цзян[1197]. Цзян убила ее и сказала княжичу [Вэнь-гуну]: “Ваши спутники хотят выехать вместе с вами, но она подслушала их разговор, поэтому я и устранила ее. Непременно послушайтесь своих спутников и не сомневайтесь, если будете сомневаться — не выполните волю Неба. В “Книге песен” говорится:

Верховный владыка наблюдает за тобой,

В сердце своем да не будешь сомненьем объят! [1198]

Покойный ван[1199] знал, что нельзя сомневаться в воле Неба, и если бы он терзался сомнениями, разве смог бы добиться успеха?

Спасаясь от смут во владении Цзинь, вы прибыли сюда. После вашего отъезда из владения Цзинь там не было ни одного спокойного года, а народ не имел постоянного правителя[1200]. Однако Небо не погубило Цзинь, а раз других княжичей не осталось[1201], кто, кроме вас, будет владеть Цзинь? Старайтесь приобрести владение! Верховный владыка наблюдает за вами, если будете сомневаться, вас неизбежно постигнет беда!”[1202].

Вэнь-гун ответил: “Я не двинусь с места и непременно умру здесь”. Цзян сказала: “Неправильно. В “Песнях Чжоу” говорится:

И мчатся и мчатся посланцы царя,

Если каждый будет думать о себе, он не поспеет [1203].

Двигаясь днем и ночью, не имея времени спокойно посидеть, посланцы боятся, что не поспеют; не могли они поспеть, если бы давали отдых телу, считались только со своими желаниями и думали о собственном спокойствии! Ведь когда человек не стремится поспеть, как он может поспеть? Даже солнце и луна не стоят на месте, так кто же из людей может стремиться к спокойствию? В одной западной книге[1204] сказано: “Забота о себе и стремление к спокойствию поистине вредят большим делам”. В “Песнях Чжэн” говорится:

Слова Чжуна заслуживают внимания,

Но пойдут среди людей многочисленные пересуды,

А это тоже опасно [1205].

В прошлом Гуань Цзин-чжун[1206] говорил, а я, ничтожная, слышала: “Боящиеся строгости, как болезни, — лучшие из народа; следующие желаниям подобно текущей воде[1207] — худшие из народа; стремящиеся к осуществлению своих желаний, но помнящие о строгости, — средние из народа. Когда боятся строгости, как болезни, можно устрашить народ. Когда строгость висит над народом, для тех, кто не испытывает страх, существуют наказания. Когда следуют желаниям подобно текущей воде, боязнь строгости совершенно пропадает, поэтому я называю таких людей худшими, и они подлежат только Наказаниям. [Стремящиеся к осуществлению своих желаний, но помнящие о строгости, находятся в середине], поэтому я следую за ними, поэтому я следую за словами песни владения Чжэн”[1208].

Вот с помощью чего дафу Гуань Чжун установил порядок во владении Ци, помогал покойному правителю и сделал его гегемоном. Если вы откажетесь от этого, разве не окажетесь в трудном положении? Сейчас управление во владении Ци пришло в упадок, владение Цзинь давно уже идет по неправильному пути, советы ваших спутников продиктованы преданностью, сроки наступили, вы, княжич, близки к престолу? Управляя владением, вы сможете помочь народу и если откажетесь сделать это, не будете человеком. Во владении, управление которым пришло в упадок, нельзя жить, благоприятный момент нельзя упускать, от продиктованного преданностью совета нельзя отказываться, личным желаниям нельзя следовать. Вы непременно должны скорее ехать!

Я слышала, что в год, когда впервые было пожаловано владение Цзинь[1209], Юпитер находился около звездного скопления Дахо[1210], которое принадлежит Янь-бо[1211], и фактически управляло шанцами. За время дома Шан государством управлял тридцать один правитель[1212], причем записи музыкантов[1213] и великих астрологов говорят, что количество поколений Тан Шу[1214] будет равно количеству поколений дома Шан. Сейчас еще не миновало и половины поколений[1215], поэтому смуты в Цзинь не могут долго продолжаться. Из княжичей остались только вы один, и вы, несомненно, будете владеть Цзинь. Почему же вы мечтаете о спокойствии!” Вэнь-гун не послушался совета.

[109][1216]

Цзян и Цзы-фань, сговорившись между собой, напоили [Чжун-эра] допьяна, положили на повозку и тронулись в путь.

Проснувшись, Чжун-эр схватил копье и, погнавшись за Цзы-фанем, закричал: “Если дело не удастся[1217], я съем твое мясо и мне его не хватит”[1218]. Убегавший Цзы-фань ответил: “Если дело не удастся, я не знаю, где мне придется умереть и кто тогда будет бороться за мое мясо с шакалами и волками![1219]. Если же мы победим и добьемся успеха, разве у вас не будет в Цзинь сколько угодно нежной и прекрасной еды, которую вы будете с удовольствием есть. Мое мясо дурно пахнет, будет ли тогда вам в нем нужда?!”

После этого [Чжун-эр]