Протозанщики 2. Марш оловянных - Сергей Брацио

над другими цветами, кошмарно выделялся алый.

– Фу, опусти обратно, – забурчал Антип, – Что за радость смотреть на это дерьмо?

– Сам просил, – огрызнулся Израдец, совершая над головой Анти-поэта странные пасы руками.

– Думал как в кино… знаешь… И посмотрел он на поле бранное, и узрел… Хрен чего там узришь! Каша из кишок и мозгов! Тфу!

– Теперь давай ты, – Израдец обратился к Руслану, аккуратно перекладывая голову Антипа на колени.

– Чего придумали? – усталым голосом спросил бандит, закрывая глаза, – А про казаков у реки не сказали ни фига… Все сам, все сам…

3

– Вставай, давай! – Израдец нахально толкнул Антипа, – Здоров давно, хватит дрыхнуть!

– А? ЧТО? – испуганно воскликнул Анти-поэт, выходя из сна.

– Подъем говорю! Работать пора.

– Я, что… здоров? – не поверил Антип, ощупывая разбитую недавно голову.

– Да! За тобой тут неплохо ухаживали. Благодари медсестру, – ухмыльнулся демон.

– Кого?.. – оглянулся Анти-поэт, – АЛЕНА?! Откуда?..

– Тихо, тихо, не волнуйся! – приятная улыбка девушки казалась продолжением прекрасного сна, – Оттуда, из темницы Сикария. Нас с Анькой Израдец вытащил, пока сикарийцы в панике бегали.

– Ты? – недоверчиво сощурился Антип, – Ну… ты это… спасибо!

– Пошел ты, – передернул плечами демон, и исчез за дверью.

– Вас, что пытали? – с испугом спросил Антип, разглядывая заживающие синяки на лице Алены.

– Забудь. Все позади.

– Скажи, кого ты изображала в Воронеже, чтобы прокормить двух олухов?

– Спасибо, что напомнил… Проститутку! Олухами, кстати, были Рустам с Волною. Доволен?

– Прости… – довольно улыбнулся Антип, снова засыпая.

***

– Ну вот, смотрите, все здоровы!

И снова вместе собрались, – радостно провозгласил Андрей, указывая на экран.

– Признаться, мне не понятен твой оптимизм, – хмурится Михаил, – Да, друзья в порядке. А остальные велийцы? Сколько осталось-то? А сколько ушло…

– Три тысячи здоровых и готовых.

И столько же израненных в бою, – вздохнул Истинный.

– А в Сикарии, как минимум, в два раза больше.

– Первый же бой проиграем, – грустно подтвердил Ждан, – Битву мы выиграли, а войну?

– А сколько еще запланировал Савриил? Десять? Двадцать? – присоединился Волна.

– А, может, не выходить из города? – предложил Михаил, – Запереться в стенах, занять оборону.

– Не думаю, – материализовался Израдец.

– Почему?

– Представь, Савриил объявил сражение. Мы не выходим. Сценарий изменится. Старцы сгинут. Защита падет. Падет и Велий.

– Интересно, получается, – недовольно произнес Ждан, – А почему он правила устанавливает? Почему мы должны подчиняться? Эка все выходит только ему на руку!

– Мы согласились на правила игры, приняв участие в первом сражении! – настаивал демон.

– Не помню, чтобы говорилось о возможном отказе. Велено город строить – строили. Велели биться – бились.

– Сейчас не время разбирать ошибки.

Сейчас о будущем нам стоит размышлять, – поднялся в полный рост Андрей, —

Какой в том смысл – терзать себя минувшим?

Учтем урок и двинемся вперед.

Мы согласились на лихие битвы,

надеясь Савриила победить.

Коварству страшному пошли мы на уступки.

Теперь придется доиграть игру.

– Не понимаю! – завелся Михаил, – Зачем город строили, если он в бою не участвует? На кой, простите, черт, люди надрывались, городили стены, если защищают город старцы?

– Последний наш оплот – Великий Город.

Куда идти, коль кончится война

не так, как мы желаем. Пораженье,

весьма возможно светит впереди.

– Это ты про его оптимизм говорил? – пробурчал демон, обращаясь к Михаилу, – Ладно, я обратно. Посмотрю, что у протов происходит. У ваших, хочу заметить, протов.

***

– Руслан, – выздоровевший Антип, запыхавшись, влетел в комнату, – Парламентеры!

– Уже? – чуть не плача произнес Рустам.

– Пошли, послушаем, – вздохнул Руслан, – В любом случае идти.

Велий уже не столь похож на крепость. С одной стороны, те же стены, укрепления, здания, но больше не слышалось бодрого лязга тренировок. Больше не светились оптимизмом воины, ожидая быстрой и легкой победы. Город превратился в лазарет. Почти все казармы заняты раненными. Каждый дом наполнен стоном умирающих.

Анна и Алена возглавили санитарные отряды, носясь из одной палаты в другую. Алена, по профессии стюардесса, обязанная знать неотложную помощь, наспех перевязывала раны. Анна, дочка-мажор полицейского чина, чаще помогала добрым словом. Других навыков нет.

За стенами вырос целый город могил. Некрополь начинался от западной стены и тянулся до самых болот. Уставшие, изможденные сражением люди, нашли в себе силы, чтобы каждому вырыть отдельную могилу, а не сбрасывать покойников в общую. Священнослужители разных религий производили обряды, перемещаясь по бескрайнему кладбищу. Пытались соблюсти традиции, выказать уважением павшим.

Мусульмане и христиане захоронены отдельно. В этом нет недоверия или брезгливости. В этом есть уважение: обряды одних не должны стеснять других. И наоборот.

Бросив грустный взгляд на западные ворота, сквозь которые видны бескрайние линии некрополя, Рустам, Антип и Руслан направились на север. Решено не звать гостей в город.

Возле ворот заметили напряжение среди защитников – воины на стенах стояли с натянутыми луками, целясь вниз, в парламентеров.

– Что там? – на ходу крикнул Антип.

– Чего-то притащили, гады. Будьте осторожны! Лучше бы не ходить всем вместе.

– Прорвемся! – отмахнулся Анти-поэт, и северные ворота отворили массивные створы, выпуская хозяев.

– У нас траур, поговорим здесь, – сходу объявил Руслан.

– Без проблем! – с улыбкой согласился комендант, в облике которого появилось множество свежих шрамов.

Мутант стоял, облокотившись на массивные носилки, покрытые грязной, промасленной материей. Поверх обычной хламиды комендант натянул старый, потрепанный мундир, похожий на французский, девятнадцатого века. В руках привычная трость с большим набалдашником из темного металла.

– Рад приветствовать, – мутант театрально приподнимает шляпу и только теперь протозанщики разглядели идиотскую, наполеоновскую треуголку.

– Это что? – Антип указал на носилки.

– Подарок! – ухмыльнулся парламентер и приказал снять чехол, – Мы высоко ценим ваше мужество и шлем презент. В знак уважения.

– Твою мать, это что? Пушка? – в страхе попятился Рустам, когда ткань сорвана с «подарка».

– Угадал, – зашевелил рваными губами комендант, – Она самая – пушка! Лафет сделаете сами. Пороха и ядер на два выстрела.

– Не понял, – насупился Антип, – Зачем вы…

– Чтобы пушки были с обеих сторон, – догадался Руслан, – Следующий бой посовременней. С порохом.

– Умный мальчик, хорошо, – продолжил ухмыляться мутант.

– И когда же хотите… встретиться? И где?

– Там же! Хорошая поляна, опробованная. И тоже через три дня.

– Нет! – резко ответил Руслан, – Через три дня не согласны.

– Не согласны, не приходите, – пожал плечами комендант, – Я свое дело сделал. До свидания!

Комендант, подозвав юззи, удалился в лес. Друзья остались возле пушки, провожая неприятеля презрительными взглядами.

– Давайте их пристрелим? – прошептал неизвестно откуда взявшийся старик – Израдец, – Развернем пушечку ииииииии…. шлеп!

– Просил же, – вздрогнул Антип, – Ну, не появляйся ты так неожиданно. Зачем лечил меня, чтобы потом прикончить разрывом сердца?

– Прости, дорогуша, никак не привыкну к твоей нежности.

– Ну, тебя! Лучше скажи,