Рыжий, хмурый и влюбленный - Светлана Багдерина

– Другой?.. – удивленно оглянулся на нежданную советчицу бог и, как голодная кошка – в мышь, вцепился в новую идею. – Другой, другой, другой… Кто-то, кто обернулся не тем, кто он есть, и никто этого не заметил… Есть! На это способен только один мерзавец!

– Падрэг? – незаметно присоединился к совещанию Олаф.

– Нет, – Мьёлнир свирепо мотнул взлохмаченной шевелюрой, усыпанной сажей и горелыми опилками. – Ульг.

* * *

Экстренное совещание, собранное верховным богом Хеймдалла, началось ровно в десять утра.

В зале приемов золотого дворца Падрэга собрались и расселись по изящным креслам и канапе все способные перемещаться боги Эзира.

Фригг осталась дома ухаживать за мужем.

Осунувшиеся, озабоченные лица, ссутуленные плечи, руки, нервно перебирающие пальцами или теребящие подлокотники – девять явившихся на зов богов мало чем отличались друг от друга на четвертый день полного бед и несчастий правления Падрэга Премудрого.

Непрекращающиеся атаки варгов, налеты драконов, набеги великанов сделали невыносимой жизнь бессмертных, вручивших свою и Хеймдалла безопасность в молодые надежные руки.

Первым пало поместье Фреи и Фрея: двое мирных богов, как ни старались, ничего не смогли поделать против десятка драконов, и в слезах и проклятьях оставили дымящиеся руины после получаса заранее проигранной битвы.

Через день не стало лесного жилища Ноллы, да и сама целительница едва успела унести самые ценные травы и припасы от стаи варгов.

Следующее утро озарило розовыми лучами руины розового замка – обители богини любви и красоты Аос – разграбленного и разрушенного оравой великанов.

Тоскливао гадая, на кого и какие беды обрушатся сегодня, боги прибыли по зову Верховного. Встретившись в общем зале, они торопливо пересчитали друг друга, задали волнующие каждого вопросы, слегка успокоились, и стали в предчувствии новых печалей ожидать появления хозяина дворца.

Враг отчего-то затаился. Но не видно было эти три дня и Падрэга с его сияющим мечом и полными уверенности и величия речами. Цел ли он? Не пал ли он безвестно, пытаясь гордо в одиночку сдержать орду противников? Или – что хуже всего – не попал ли он в плен? Но призыв исходил от него самого, а значит, оставалась надежда, что их защитник и радетель жив, и продолжает бороться.

А еще это значило, что у него есть новости.

Вдруг дверной проем, ведущий в коридор, засиял, вспыхнул разноцветными искрами, грянули незримые фанфары, и в распахнувшиеся дружно двери уверенной поступью победителя вошел Падрэг.

– Доброе утро, – учтиво склонил он голову с как всегда безупречно завитой шевелюрой. – Извините, если заставил вас ждать, но, я убежден, оно того стоило.

– Новости?..

– У тебя есть новости?..

– Ты придумал, как оставить их?..

– Уничтожить?..

– Рассеять?..

Бог благодушно улыбнулся и вскинул тонкие, ухоженные руки, призывая разволновавшуюся аудиторию к молчанию.

– Лучше. Гораздо лучше. Ибо я придумал, как сделать так, чтобы сбылась извечная мечта всех богов Эзира.

И дождавшись, пока в зале воцарится дрожащая от нетерпеливого любопытства тишина, Верховный продолжил.

– Я принес вам не меч, но мир.

Как взрываются праздничные фейерверки, рассыпаясь в бархатном небе веселыми яркими звездами, как разбиваются на счастье бокалы, разлетаясь по полу тысячью сверкающих хрустальных осколков, так лопнула не успевшая устояться тишина под изысканными сводами дворца Верховного бога. Десяток голосов, стараясь перекричать друг друга, славили и восхваляли Падрэга Премудрого, Падрэга Миротворца, Падрэга Заботливого, Падрэга Радетельного, Падрэга Заступника… Скромно зардевшись, молодой бог стоял посредине ликующего зала, кротко склонив набок голову, словно прислушиваясь.

Посчитав минут через пять, что дифирамбов на сегодня он получил достаточно, Верховный опять вскинул руки ладонями вперед, и пожирающая нового кумира обожающими взглядами публика послушно смолкла.

– Мир – самое главное и важное на Белом Свете. Ради того, чтобы принести мир в наш любимый Хеймдалл и в славную традициями Отрягию, стоило пойти на любые жертвы.

Безоговорочная поддержка – взмах ладоней – тишина.

– Враг наш опасен, коварен и силен, как мы все в этом имели возможность убедиться на собственных печальных примерах. Даже самый могучий и достойный из нас пал жертвой его козней, – хорошо поставленным скорбным голосом продолжил бог. – И никакая цена, заплаченная за то, чтобы навсегда заставить нас позабыть о существовании этого врага, не высока.

– Да, да, да!!!..

– И поэтому внимательно выслушайте то, что я скажу вам сейчас, ибо от этого, от вашей поддержки и участия, зависит будущее нашего мира.

– Говори!

– Существует два способа справиться с противником, – Падрэг начал размеренную, отрепетированную речь. – Можно уничтожить его, разгромить, разбить, сокрушить, стереть самую память о нем с лица Белого Света и страниц истории. Этот путь требует немалых жертв, крови, времени и риска. Вы сами знаете, что жертвы у нас были, была и кровь. Риск у нас был ежесекундный. Времени у нас не было.

Разочарованный гул зародился и тут же оборвался по сигналу оратора.

– Но для тех, кто не в силах, или не имеет желания ступить на первую дорогу, есть и вторая, – играя голосом, как фехтовальщик – клинком, проговорил Верховный, и после театральной паузы размером с оркестровую яму, продолжил, доверительно обращаясь к заинтригованным слушателям:

– Можно устранить врага, сделав его своим союзником.

И, не давая ошарашенной аудитории опомниться, Премудрый быстро нанес решающий удар.

– Я – от вашего имени, от имени всех богов Эзира, ибо именно вы наделили меня этим почетным правом – заключил договор с богами Надира, по которому они получают право жить в Хеймдалле как равные нам, строить свои дворцы, устанавливать в Отрягии свои порядки и иметь право голоса, равноценное нашему.

Мертвая тишина, повисшая над застывшими в шоке богами, как по заказу была разорвана оглушающе-заунывным воем исполинского волка.

Вой исходил из коридора.

– Я… я думаю… я считаю… что это… неслыханная… – первой очнулась от всеобщего оцепенения Улар.

Двери распахнулись, и в зал дружной толпой с видом не союзников, но победителей, вошли или втиснулись, оставляя грязные или прожженные отпечатки на начищенном паркете, волк Фенрир, огненный великан Суртр, дракон Фафнир и властительница Нифльхайма Хель.

– …справедливость… – слабо закончила богиня.

– Я рада, милочка, что ты это первая поняла, – улыбнулась Хель с обаянием смеющегося черепа.

– Не волнуйся, старуха, – Фафнир закашлялся дымом, хохоча. – Остальные до этого допрут скорее, чем ты думаешь.