Прощальный танец - Мира Ризман

Мучаясь головными болями, он жалобно и очень по-женски застонал, пока его тело продолжало неистово биться в судорогах. Но демон словно и не замечал происходящего и, как и прежде, держал тонкий палец на обледеневшем зеркале. С кованой оправы уже начали свисать толстенные сосульки. В конце концов, не выдержав напряжения, Торик упал на колени и что-то невнятное прохрипел, и это стало своеобразным сигналом. Виргуэль почувствовал, как на лице расплывается довольная коварная улыбка, а, казалось, примерзший уже намертво палец вдруг заскользил по замороженной поверхности, вычерчивая незнакомые витиеватые письмена. Поверженный Торик шмыгнул носом, а потом и вовсе обнял себя, будто замёрзшая девица. Закончив с рисунком, Виргуэль наклонился к нему и подал руку.

— Не волнуйся, в ближайшее время он тебя не потревожит, — успокоил демон с лёгкой насмешкой.

— Это было очень страшно.

Он едва услышал её ответ, настолько тихо он был произнесён. Затем обессиленный Торик несмело опёрся на его раскрытую подставленную ладонь.

Виргуэль едва подавил в себе брезгливость, ощутив это прикосновение. Ему было до крайности непривычно и даже неприятно видеть такого лорда-канцлера. Всё в его поведении, жестах и манерах выдавало в нём женщину. И всё же, борясь с собственным отвращением, Виргуэль помог Торику встать, а затем сопроводил его до постели. Как же ему претила эта нарочитая забота! Его буквально выворачивало наизнанку, но демон твёрдо стоял на своём, вынуждая Виргуэля быть любезным и внимательным. Ни Торик, ни эта проклятая жрица точно не стоили таких жертв!

— Я зайду за тобой завтра, — пообещал демон и потушил лампу.

Виргуэль недовольно фыркнул. Ещё и завтра придётся возиться! Однако демон был неумолим: тело мгновенно затрясло от волны холода, и Виргуэль вновь вынужденно сдался.

* * *

Он и в самом деле пришёл к ней утром, словно любезный кавалер к даме. К счастью, в этот раз ему не пришлось помогать. Она была уже собрана и выглядела весьма сосредоточенной, хоть и немного нервозной. Виргуэля так и подмывало её как-то поддеть, но вертевшиеся на языке остроты, будто прилипли к языку и так и не вырвались наружу.

«Это нелепо и глупо!» — злился он, вынужденно шагая рядом с долговязой фигурой лорда-канцлера и невольно поглядывая в её сторону. Однако, то ли сдерживаемая внутри ярость застила глаза, то ли жрица и в самом деле постаралась, но более ничего женского в облике Торика ему приметить не удалось. И голос, и манеры, и даже пугающая стать будто бы вернулись, и лишь взгляд — слишком мягкий и беспокойный — говорил о каких-то трудностях и скрытых тревогах. Всю дорогу они молчали и, казалось, всячески старались друг от друга отстраниться, что едва ли было возможно в узких коридорах подземелья каэрского дворца.

Во Дворце Совета царила разруха. Привычная комната выглядела странно: люстра разбилась, на стенах виднелись трещины, а в окне отсутствовали стёкла. Виргуэль хотел расспросить Гвола о произошедшем, но внезапно увидел ответ сам. Перед его внутренним взором, мимолётно, словно бабочка, пролетело видение: яркое пламя внезапно вспыхнуло, выпустив огромный сноп искр в чёрное небо, и всё вокруг пришло в движение. Он сам не понял почему, но извержение и последовавшее за тем землетрясение вызвало у него очень необычные чувства — тепла и необъяснимого восторга! В голову лезли непрошеные мысли и незнакомые образы-воспоминания, в которых вулканы, пузырясь и шипя, поднимались из вод океана, а из искр, летящих в небеса, рождались мыслимые и немыслимые существа. И, казалось, во всей вселенной не было ничего прекрасней этого, но стоило Виргуэлю только моргнуть, как мир вернул привычные очертания, а вместо радости в сердце вновь забурлила тихая ярость. Покосившая дверь жалобно скрипнула, впуская в комнату озадаченного Гволкмэйя. Он обеспокоенно оглядел самого Виргуэля, а затем настороженно покосился в сторону Торика. Глаза Гвола резко потемнели, а брови сошлись на переносице.

— Сегодня нам лучше держаться вместе, — буркнул Виргуэль, стараясь при этом не смотреть на лорда-канцлера.

— Вы уверены? — переспросил с недоумением Гвол, продолжая нервно буквально прожигать взглядом Торика.

— Абсолютно. — Виргуэль добавил в голос твёрдости и демонстративно направился к двери, всем своим видом показывая, что больше не намерен ничего обсуждать.

— Как скажете, Ваше Высочество! — Гвол послушно поклонился. — Вы сегодня выглядите намного лучше, почти как прежде!

— Тогда поспеши просветить нас о причинах Совета, — велел Виргуэль и сразу же прислушался к своему телу. Не разозлил ли он своим высокомерием демона? Однако тот и в самом деле затих, как и обещал. Ночью, когда Виргуэль вернулся в свои покои, демон долго ворошил его воспоминания о Совете, пытаясь разобраться в хитросплетениях политических интриг, после чего внезапно выдал:

«Завтра будешь вести себя, как обычно. Не хочу, чтобы кто-то меня заподозрил раньше времени».

«Но обычно я не забочусь о чужих послах», — не удержался от колкости Виргуэль.

«Ты удивительно непроницателен! Хочешь показать бэрлокскому принцу, что поджал хвост и сбежал, вместо того, чтобы явить свои способности противостоять его оружию?» — мигом урезонил его демон.

Виргуэль пару минут проскрежетал зубами, но, скорее, злясь на самого себя, чем на очевидные факты. Все его самонадеянные и необдуманные поступки, совершаемые из гордыни или гнева, лишь ухудшали положение, тогда как Высший демон сразу и безошибочно видел суть происходящего. Виргуэль не был настолько глуп, и потому быстро сообразил, что ему следует прислушаться к дельным советам. И вот уж точно, чего не следовало бы делать, так это позволить всему миру думать, что один проигрыш в битве напугал драконов и легендарного О’дара! Именно об этом он и думал, гордо входя в павильон малого совета. Драконы не сломлены!

Но стоило ему только переступить порог, как его взгляд упёрся в стройную фигурку надменной блондинки. Знаменитая леди Ярина, бывшая старшая принцесса Линка, а ныне жена главного агни. Раньше Виргуэль редко обращал на неё внимание, однако сейчас он смотрел, даже не моргая. И вовсе не потому, что та была так хороша собой (признаться, женщины его мало интересовали), а из-за вновь появившихся видений, которые стали ещё причудливей. Он вдруг отчётливо увидел, как тянутся ярко-красные нити к её рукам, ногам и голове, а за спиной леди маячит неясная облачённая в благородный пурпур фигура.

«Очередная марионетка, — хмыкнуло с лёгким презрением сознание. — Его вкусы всё так же ужасны, как прежде».

Столь нелестная оценка демона вызвала у Виргуэля ещё больший интерес к леди, но, посмотрев на неё снова, он едва не отшатнулся. Она вдруг предстала перед ним вся залитая кровью. По прекрасному лицу и утончённому дорогому платью стекали подобно извивающимся змеям, алые струйки,