Красный лев друидов - Наталья Солнцева

– Своей машины у вас нет?

– У нас с мужем одна машина, и обычно ею пользуется он. Честно говоря, у меня нет прав. Я все собираюсь научиться водить...

– Поклонник Грибовой выходил из машины?

– Он стоял рядом... ждал ее, вероятно.

– Когда это было?

– Точно не скажу... недели три тому назад... или с месяц уже...

– Как он выглядел?

– Ну... нормального роста... не накачанный... волосы темные, в модном пальто... Ничего парень...

– Марку машины можете назвать?

– Я не очень-то хорошо разбираюсь в автомобилях... Кажется, иномарка... а цвет блеклый... серый или бежевый.

– Номер, конечно, не помните.

– Нет, – покачала головой ревнивая жена. – Зачем мне? Машина стояла боком, да и стемнело уже... свет падал откуда-то, полосой...

В гостиной Тетериных преобладали яркие контрасты – синий, красный, черный цвета. Много мягкой мебели с подушечками разных размеров. Занавески с растительным орнаментом, стеклянные вазы. Все – с претензией на хороший вкус... но какое-то напряженное, не позволяющее расслабиться. На стенах – фотографии, а не картины.

Хозяйка перехватила взгляд Астры.

– Это все снимки Влада, университетские еще... Его любимая команда КВН-щиков! Он помешан на юморе! Тот случай, когда смеяться приходится сквозь слезы...

По ее интонации Астра догадалась, что тема КВНов не раз служила причиной для споров между супругами.

– У вас есть дети? – спросила она.

– Влад не хочет. У него умер маленький брат... с тех пор он слышать не желает о детях. Жить в постоянном страхе за них слишком тяжело. Я предлагала мужу обратиться к психологу, но он против. Мне с боем удалось убрать фотографии его брата из спальни... Владу как будто доставляет удовольствие терзать себя. И это при его любви к шуткам и веселью! Иногда мне кажется, что он этими шутками пытается отгородиться от боли...

Тетерина взяла пару подушек и подложила их под спину.

– Когда долго сижу, все еще ноет, – объяснила она.

– Скажите, вы помните женщину, которая играла роль Бабы Яги на той вечеринке?

– Конечно! Думаю, ее все запомнили. Лично у меня от нее просто волосы дыбом встали! Где они только отыскали такую страшилу?! Вы бы слышали ее голос! Ворона, и та лучше каркает! Нацепила на себя зеркальную маску, ни к селу, ни к городу... Разве Баба Яга носит маску? Эта ее маска всех ослепила... народ просто к месту прирос и дар речи потерял.

– Можете описать эту женщину подробнее?

– Что там описывать? Вся в черном, как на похоронах... лицо закрыто... на голове – седой парик... Ужас!

– Рост у нее какой был? Фигура?

– Фигуру под тряпками не разглядишь, а рост... нормальный.

– Как у меня?

– Нет, что вы! – Тетерина сделала отрицательный жест. – Она совершенно другая! И вид, и походка, и... в общем, все другое.

– Может, кто-то из артистов... то есть сотрудников фирмы, участвовавших в спектакле, видели ее, когда она переодевалась?

– Это вы у них спрашивайте. Я в раздевалку не заходила... А потом, после выступления, эта Баба Яга испарилась. Ушла по-английски, не попрощавшись.

– Вы заметили в ее поведении что-нибудь подозрительное?

– Она вся была подозрительная, от макушки до пяток! И глаза у нее жуткие... глянет – как пригвоздит к месту...

– Вам муж о ней что говорил?

– Да ничего... Мы поругались, ушли домой раньше остальных... и все. Больше мы о Бабе Яге не вспоминали. Я не хотела душу травить, Влад тем более молчал. По-моему, ему даже понравилось представление... Очень уж необычное!

– Когда Владислав вернется из отпуска?

Тетерина развела руками.

– Я ему позвонила насчет Мими... он велел выделить от фирмы деньги на похороны. Но не выразил желания прервать отдых. Сказал, что его все достало, он жутко устал... и чтобы я сама решала все вопросы. У него есть заместительница, Настя... вот она, мол, пусть и разбирается. А его попросил оставить в покое. У него кризис, понимаете ли! Небось, девицу какую-нибудь подцепил на пляже и...

Она споткнулась на полуслове и замолчала, кусая губы. Настя, по-видимому, не вызывала у нее ревности и негодования. Чего нельзя было сказать о «пляжных девицах».

Астра украдкой глянула на часы. Они уже долго беседовали с Тетериной, а из милиции так никто и не пришел...

– Я что, так и должна целый день сидеть на приколе? – справедливо возмутилась Майя, провожая гостью.

Странно, но при прощании в ее голосе промелькнули теплые нотки.

Читая записи в тетради, Матвей невольно погрузился в мир загадочной Sworthy... и этот мир вовсе не казался ему чуждым. Было ясно, что дама приехала в далекую варварскую Московию не просто на поиски приключений, а со специальным заданием, связанным с «тайными науками». В то время в просвещенной Европе называли так оккультные знания. В ученых кругах Англии, где сосредоточились выразители всех передовых мыслей того времени, царил дух розенкрейцеров. Знаменитый оккультист Джон Ди, к примеру, был британски шпионом и применял эти знания в разведывательных целях.

Разумеется, и в семнадцатом веке, и во все прочие века шпионы использовали для переписки специальные шифры. В «письмах из шкатулки» шифр тоже применялся, однако же, судя по стилю изложения, весьма изящно и к месту. Так что человек, несведущий в вопросах конспирации, ничего подобного не заметил бы. Sworthy использовала намеки, которые были понятны только ее адресату.

Странным образом намеки эти всколыхнули нечто глубоко запрятанное в душе Матвея... Он вдруг, как с ним уже неоднократно бывало, ощутил себя графом Брюсом, причем, в самой неожиданной ситуации. В буквальном смысле увидел себя в роли «русского шотландца»... и не где-нибудь на поле сражения, не на дипломатических переговорах, не на дружеской попойке или придворной ассамблее... а в прозекторской[25].

Весной 1697 года веселое русское посольство отбыло из Москвы под официальным предводительством царского любимца Франца Лефорта. Сам государь путешествовал по европейским городам инкогнито, в чине унтер-офицера Преображенского полка Петра Михайлова. Порой он не выдерживал роли и показывал свой неукротимый нрав. Петра интересовали не только кораблестроительное дело, морская навигация и прочие технические премудрости европейцев, но и всяческие диковинки. Жадный до всего нового и необычного, молодой царь желал постичь все и сразу. Однако о его страсти к познанию «нетленности» и «бессмертия» было ведомо только самым доверенным приближенным. Этой страстью объяснялось пристальное изучение Петром ремесел прозектора и бальзамировщика.