Неправильная ведьма - Анна Минаева

Ненормальная ведьма! Влюбилась в ловчего! Да и он хорош!

Доедали в тишине. Когда вышли на улицу, на столицу уже спускались первые сумерки. Косые лучи солнца загадочно меняли тени, удлиняли их. Мы медленно шагали по улицам (да, я все же уговорила Себаса на пешую прогулку) в сторону дворцового квартала. Почти всю дорогу молчали, но я не чувствовала прежнего дискомфорта от этого. И только у черного особняка, похожего на небольшой замок, Себастьян притормозил.

– Ивилай, – позвал он, а когда я обернулась, притянул к себе, – ты ведь любишь авантюры?

Его хитрая улыбка подогрела мое любопытство.

– Допустим. – Но вот так просто соглашаться на провокацию ловчего было нельзя.

– Как думаешь, насколько разозлится твоя «тетушка», если ты не явишься этой ночью домой?

С мгновение до меня доходил смысл его слов, подкрепленный темнеющим от желания взглядом. Сказать, что я покраснела, это ничего не сказать. Я вспыхнула факелом и фыркнула, не зная, куда деть взгляд.

– Ты слишком милая в такие моменты, – хмыкнул ловчий, поднимая мой подбородок пальцами, заставляя нас встретиться взглядами. – Я ни к чему тебя не принуждаю. Ведьма.

– Зато ставишь меня в неловкое положение.

– Не без этого, – пожал он плечами. – Так что скажешь?

– Всегда было интересно, как живут ловчие, – прошептала я пересохшими губами.

А внутри что-то запело так громко и оглушающе, что мир казался нереальным.

Надо ли говорить, что до экскурсии мы не дошли. Разве что я успела насладиться огромным светлым залом, перетекающим в картинную галерею, широкой лестницей и полутемным коридором. Королевские замашки все же остались в его крови. Страсть к замкам и ведьмам у них явно семейная.

Хотя спальня ловчего была не в пример меньше зала.

А потом… Потом был целый фейерверк чувств, красок и звуков. Требовательные губы, тихие стоны, горячие руки и одна ночь на двоих. Ночь переполняющего счастья и страстного сумасшествия.

Только под утро, когда на востоке пролегла розовая полоса, он выпустил меня из объятий. Но лишь для того, чтобы снова прижать к себе. Я устроила голову на вздымающейся от тяжелого дыхания груди и мечтательно водила пальцам по мышцам живота.

– Какая же ты все-таки ведьма, – шепнул он, прикасаясь губами к волосам.

– Но ты ведь меня за это и любишь, – хмыкнула я, чувствуя, как глаза медленно слипаются.

– Люблю.

– Что? – Я привстала на локте, сон как хвостом смахнуло. – Что ты только что сказал?

Себастьян хитро улыбнулся, притянул меня к себе:

– Люблю я тебя, ведьма. Люблю.

День, о котором я мечтала всю свою сознательную жизнь, наступил. И теперь я не знала, как реагировать, не знала, что говорить и как себя вести. Меня трясло в прямом смысле этого слова. Не помогали ни успокоительные зелья, ни отвратная настойка, которую Орилия мне капнула для храбрости.

Руна мурчала, лежа в ногах. Но ее хвост мотало из стороны в сторону с такой силой, что можно было остудить горячие пирожки.

– Пора. – Я отставила стакан в сторону, погладила рысь и встала.

Верховная, устроившая эту встречу, поджала губы и кивнула. А потом плюнула на все приличия, подошла и обняла.

– Тебе нечего бояться, Ивилай. Совершенно нечего.

– Знаю. Спасибо.

Ведьма отпустила меня и открыла портал. Он загорелся сизой каймой, а по ту сторону виднелся маленький аккуратный дом на отшибе большой деревни.

Я коротко выдохнула и шагнула туда, где жила моя мать.

Меня все еще трясло, слова не шли в голову, но я быстрым шагом преодолела расстояние до двери и коротко постучала. Мгновение. Другое. Тишина. А потом тихие шаги.

– Входи.

Попросив поддержки у магии, я толкнула дверь и сделала шаг внутрь. Ожидала, наверное, увидеть разруху и грязь. Но жилье Мильвы Фран (если она и сменила фамилию, мне это не было известно) оказалось на удивление светлым и чистым. Под потолком сушились травы, на столах пузырились флаконы, а на полках блестели корешками фолианты.

Что-то царапнуло глубоко в душе – мне она оставила изодранные гримуары.

– Проходи.

Высокая худенькая женщина с копной рыжих, как и у меня, волос указала рукой на стол. Там уже дымились горячим напитком чашки, поднимался одуряющий аромат от свежей сдобы.

Но что-то мне подсказывало, что это не ее рук стряпня. Что жители деревни любят свою ведьму настолько сильно, что делают большинство дел за нее. Не знаю, с чего это взяла. Просто почувствовала.

– Вижу, тебя тут любят, – произнесла я, опускаясь на резной деревянный стул.

– Пока ведьма не вредит, ее везде любят, – глухо ответила она, усаживаясь напротив. Взяла в руки чашку с чаем. В дрожащие руки.

Несколько мгновений я рассматривала ее, улавливала во внешности знакомые черты, которые видела в зеркале. Вот только никаких эмоций не было написано на ее лице. Абсолютно никаких.

И она не одержима. Не связана с демонами. Иначе кольцо, данное мне наставницей, опалило бы руку. А значит, тот ловчий солгал, когда доставил меня к королю. Его жена погибла не из-за моей матери. Не Мильва свела ее с демоном, иначе бы тоже не устояла перед соблазном.

– Что ты пришла требовать? – спросила она, подняв на меня синие глаза, которые сейчас казались практически прозрачными.

– С чего ты взяла, что я пришла что-то требовать? – Я уже жалела, что села. Сложила руки на коленях, впилась пальцами в ткань.

– Просто так ты бы ко мне не пришла, – вскинув подбородок, произнесла Мильва. – Так что ты пришла требовать? Гримуары? Денег? Любви? – на последнем слове она издевательски хохотнула.

Я всего на мгновение прикрыла глаза, а затем встала.

– Мне ничего от тебя не нужно. Я пришла просто тебя увидеть. Всегда было интересно, кто моя мать и почему меня бросила. Но теперь я вижу, что это интересно только мне. Ты даже не задумывалась обо мне как о дочери. Только как о сосуде, который в состоянии повысить твой уровень.

– Понизить, – прошипела она. – Я потеряла два уровня с твоим рождением, хотя должна была повысить хотя бы на один. Вначале простые девки, потом ведьма, оказавшаяся сильнее! – Мильва ударила кулаком по столу. – Магия отвернулась от меня!

Я слушала эту грязь с поджатыми губами. И вспоминала, с каким теплом отзывается о своих дочерях Верховная. Как рассказывает об их встречах. Хоть и редких, но таких теплых и душевных.

Горло сдавило спазмом. Сжав кулаки, я смогла улыбнуться:

– Вижу, что не ошиблась. Прости, что потревожила.

– И все? – хмыкнула она мне в спину. – Это все, для чего ты пришла? Увидеть меня?