Бриджит Джонс. Грани разумного - Хелен Филдинг

– Бриджит! – прошипел чей-то голос рядом. – Вызови себе по телефону мальчика, чёрт тебя подери! Ох нет, ох нет! Это Шеззер.

* * *

7 августа, четверг

120 фунтов (или 110?); сигарет – 10; появлений солнца – 0.

Остров Ко Самуи, Таиланд (хмм, похоже на песенку в стиле рэп).

Приехали на оч. идиллический – если не считать проливного дождя – хипповский пляж: изящный полумесяц, покрытый песком, маленькие хижины на ножках и повсюду ресторанчики. Хижины сотворены из бамбука, а балкончики выходят на море. У нас с Шез всё ещё прохладные отношения.

В ней проснулось иррациональное чувство отвращения к «парням, живущим в соседней хижине»; в результате, хотя мы не пробыли на острове и восемнадцати часов, нам пришлось трижды переезжать под дождём. В первый раз – довольно оправданно: через три минуты парни подкатились к нам и попробовали продать то ли героин, то ли опиум или какую-то травку. Затем мы перебрались в новую хижину – «парни по соседству» на вид оч. чистенькие (как биохимики, в общем, в этом роде). Однако, к несчастью, эти биохимики заявились и поведали нам, что три дня назад в нашей хижине кто-то повесился; после этого Шеззер настояла на переезде. К тому времени уже наступила кромешная тьма. Биохимики предложили помочь перенести наши вещи, но Шез наотрез отказалась; вот мы целую вечность и таскались по пляжу с рюкзаками.

В довершение всего: проделав путешествие в двадцать тысяч миль с целью проснуться у моря, оказались в результате в хижине, расположенной в канаве, с видом на заднюю стенку ресторанчика. Теперь нам предстоит рыскать по пляжу в поисках другой хижины – чтоб смотрела на море и не имела притом по соседству ни парней не того разлива, ни постсуицидальной кармы. Чёртова Шеззер.

23.30. О. О. О. Марихуаный ресторан, чёрт, великолепен. Шез чудесна. Лучшая подруга.

* * *

8 августа, пятница

112 фунтов (чудесный побочный эффект расстройства желудка); порций алкоголя – 0 (оч. хор.); волшебных грибов – 12 (ммм, у-у-у-у, а-а-а-ах).

11.30. Когда проснулась, видимо слишком поздно, обнаружила, что я одна. Нигде в хижине Шез не найдя, вышла на балкон и огляделась. Забеспокоилась: кошмарные шведские девушки по соседству сменились «парнем, живущим в соседней хижине», и я тут не виновата – ведь путешественники постоянно приезжают и уезжают. Надела тёмные очки с диоптриями (ещё не вставила линзы), и при ближайшем рассмотрении новый «парень, живущий в соседней хижине» оказался самолётным ухажёром из «Восточного отеля», похожим на Гаррисона Форда. Пока я за ним наблюдала, повернулся и заулыбался кому-то выходящему из его хижины. Это оказалась Шеззер. Сразу стало ясно: философия «будь осторожна в путешествии, избегай парней, живущих в соседней хижине» содержит гигантское исключение – «если они не безумно привлекательны «.

13.00. Джед пригласил нас обеих в кафе на омлет с волшебными грибами! Сначала мы сомневались, поскольку категорически против незаконных веществ, но Джед объяснил, что волшебные грибы – это не наркотики, а натуральный продукт и проложат нам путь к духовному прозрению. Оч. взволнована.

14.00. Я шокирующе, экзотически красива, и моя красота – часть всего многоцветия жизни и её законов. Лежу на песке, смотрю в небо через дырочки в панаме, и свет, который льётся через них, – это самый красивый, драгоценный образ в мире. И Шеззер красивая. Возьму панаму в море – пусть красота моря сочетается с драгоценными дырочками света как с драгоценными камнями.

17.00. В марихуанном ресторанчике, одна. Шеззер со мной не разговаривает. После омлета с волшебными грибами сначала ничего не произошло, но, когда мы шли обратно в хижину, всё вокруг стало вдруг казаться забавным и я, к несчастью, стала хихикать помимо своей воли. Шез, однако, вовсе не была склонна к участию в веселье. Добравшись до нашей последней хижины, я решила подвесить свой гамак на улице с помощью тонкой лески, а она оборвалась и я приземлилась на песок. В тот момент это показалось мне так смешно, что я немедленно захотела повторить всю операцию и, по утверждению Шеззер, проделывала весёлый трюк с гамаком сорок пять минут без остановки, находя, что повторение не уменьшает забавности.

Шез осталась в хижине с Джедом, но потом он пошёл купаться, и я решила зайти посмотреть, как она. Шеззер лежала на кровати и стонала:

– Я уродина, уродина, уродина…

Встревоженная её отвращением к себе – что сильно контрастировало с моим собственным настроем, – я поспешила к ней с намерением утешить подругу. Однако по дороге заметила своё отражение в зеркале – никогда в жизни не видела такого потрясающе прекрасного создания…

Шез утверждает, что следующие сорок минут я упорно пыталась поднять её настроение, но меня постоянно отвлекало своё отражение в зеркале – я принимала разнообразные позы и призывала Шез восхищаться мною. Она между тем страдала от глубочайшей душевной травмы – лицо её и тело прискорбно деформированы. Я вышла, чтобы принести ей поесть, вернулась хихикая, с бананом и «Кровавой Мери», и поведала: а у официантки в ресторане на голове торшер. А затем, одержимая, вернулась на свой пост у зеркала. После этого, говорит Шез, два с половиной часа лежала на пляже, уставившись в панаму, и плавно размахивала в воздухе руками, – она в это время помышляла о самоубийстве.

Всё, что я помню, – пережила самые счастливые моменты в своей жизни, осознала глубокие, непреходящие законы жизни и всё, что требовалось: впала в глубокое состояние Потока (как подробно описано в «Эмоциональной интеллигентности» и таким образом следовала дзенскому закону. И тут – будто щёлкнул выключатель… Я вернулась в хижину: вместо светящегося женского воплощения Будды – Ясмин Ле Бон в зеркале отразилась просто я, с красным, потным лицом, волосы с одной стороны примяты, с другой торчат рожками; Шез глядит на меня с кровати – выражение палача. Оч. грустно, стыдно за своё поведение, но это не я, это всё грибы.

Может, если снова пойти в хижину и поговорить о духовном прозрении, она не будет так сердиться?

* * *

15 августа, пятница

113 фунтов (сегодня у меня настроение получше); порций алкоголя – 5; сигарет – 25; духовных прозрений – 0; несчастий – 1.

9.00. У нас был фантастический отпуск, хотя и не произошло духовного прозрения. Чувствовала себя немного лишней, потому что Шез много времени проводила с Джедом; но солнце выходило довольно редко и, пока они занимались сексом, я купалась и загорала, а вечером мы ужинали втроём. Шез немного расстроена, потому что вчера вечером Джед уехал на какие-то там другие острова. Собираемся устроить утешительный завтрак (без волшебных грибов), а затем снова повеселиться вдвоём, без мужчин. Ура!

11.30. О боже, за что нам это? Только мы с Шерон вернулись в свою хижину – и что же: замок открыт, наши рюкзаки пропали. Мы уверены, что закрывали дверь, – видимо, замок взломали. К счастью, паспорта на месте, а в рюкзаках лежали не все вещи, но билеты на самолёт и дорожные чеки исчезли бесследно. После Бангкока, с его магазинами и всё такое, кредитная карточка Шеззер больше не действует. У нас на двоих всего 38 долларов, самолёт из Бангкока в Лондон вылетает во вторник, а мы находимся в сотнях миль, на острове. Шерон плачет, а я пытаюсь её успокаивать – без особого успеха.