90-е: Шоу должно продолжаться – 5 - Саша Фишер

предлагать убогую табуретку. Вовчик, ты бы выкинул ее уже. Или отремонтрировал…

— Заметано, — кивнул я.

— И погуляй где-нибудь, — кивнул головой в сторону выхода из его закутка. — Я так понимаю, что у вас ко мне дело, Валентина Семеновна?

— Да, — мама так крепко сжала ручки своей сумки, что у нее пальцы побелели.

— Если что, я недалеко, — прошептал я маме на ухо, покидая место «высоких переговоров». Но далеко отходить не стал, чтобы слышать, о чем там идет речь. Чтобы поддержать получилось в случае чего. Драку, ясен пень, тут затевать идиотская идея, но хоть морально.

Я присел на скамью и привалился спиной к стене. Что-то я нервничаю больше, чем когда сам первый раз сюда пришел.

— Честно говоря, я не знаю, как вести подобные разговоры, так что можно я напрямую, хорошо? — решительно спросила мама.

— Я очень внимательно вас слушаю, — подчеркнуто вежливо сказал Француз.

Мама торопливо, но вполне уверенно, не путаясь и не заикаясь, изложила историю про охреневшего охранника, который принялся щипать мелких торговцев, требуя с них платы за защиту. Француз слушал молча, не перебивал, не поддакивал.

— Понимаете, эээ… Француз… — перешла мама к сути своей просьбы. — Это нормально вас так называть? Или, может быть, мне как-то по-другому следует к вам обращаться?

— Можно Женя, — сказал Француз. Видеть его лицо было необязательно, чтобы понять, что он улыбается. — Евгений Павлович, если по батюшке.

— Очень приятно, — сказала мама. — Ну так вот… Видите ли, Евгений Павлович, у меня небольшое швейное производство, и такие вот ушлые типы, шляющиеся вокруг, меня совсем даже не радуют. Такому денег дашь, он тут же больше захочет, а то еще и пожар может устроить… Ненадежный он, в общем. Не верю я ему.

— А вам надежные мужчины нравятся? — вдруг спросил Француз.

— Это очень ценное качество, — подтвердила мама.

— Валентина Семеновна, вам говорили когда-нибудь, что у вас восхитительные глаза? — сказал Француз. — Вы похожи на даму под покрывалом с картины Рафаэля. Только он рисовал совсем юную девчонку, а вы… Именно такая, какой я представлял ее в зрелости и расцвете.

«Француз клеит мою маму?» — удивленно подумал я. Хотя чему я удивляюсь? Мама у меня очень красивая женщина. Хотя неловкая ситуация, конечно.

— Евгений Павлович, мне бы не хотелось чтобы наш разговор продолжался в этом ключе, — тихо, но твердо сказала мама. — Я пришла к вам как деловой человек. С деловым предложением. И если вы не готовы…

— Все-все, понял-отстал, как говорит ваш сын, — тут же сдал назад Француз. — Просто был так очарован, что забылся! Так вы говорите, швейное производство у вас?

— Да, небольшой цех, — сказала мама. — Мы шьем как массовые вещи, так и на заказ. И очень качественно! Лучше, чем барахло, которое возят на рынки. Вот, давайте я вам покажу, я взяла с собой фотографии…

Некоторое время раздавался только шелест бумаги и технические пояснения мамы.

— Знаете, я подумала, что если вы захотите сшить вашим ребятам что-то вроде униформы или… Или мы недавно линейку джинсовой одежды запустили, вот, смотрите, — говорила мама.

— Так, секунду, — остановил ее Француз. — Давайте внесем небольшую ясность. Если я правильно вас понял, вы предлагаете мне посетить ваше производство под благовидным предлогом, что мы заказываем у вас одежду, верно?

— За качество я ручаюсь! — заверила мама. — У меня очень хороший технолог, и ткани мы подбираем исключительно…

— И этот ваш ушлый перец, который по-тихому начал беспределить на НЗМА увидит нас и подожмет хвост, так? — продолжил Француз.

— Ну… Я надеюсь, что так и будет… — вздохнула мама.

— Подождите пять секунд, — сказал Француз, потом раздались шаги, и он высунулся из своего закутка. — Бендер, сюда иди!

— Пять минут, босс, — отдуваясь, ответил Бендер. — Два подхода осталось…

— Быстро! — рыкнул Француз. — Потом еще раз подойдешь, не развалишься.

Качок живенько бросил здоровенные гантели и зашаркал шлепанцами в закуток Француза.

— Слушай, Бендер, как так получилось, что у тебя под носом какой-то ушлепок торговцев грабит, а ты ни сном, ни духом, а? — спросил Француз с язвительной иронией.

— Чего? — пробубнил Бендер. — Никого я не моргал…

— Ну как же, вот Валентина Семеновна говорит, что у них на НЗМА завелся такой… Как, говорите, его фамилия? — в закутке у Француза что-то стукнулось об пол и покатилось.

— Шорохов, — ответила мама. — Он в охране раньше работал, а теперь…

— А, так на НЗМА! — обрадованно воскликнул Бендер. — Так сейчас завод совсем остановили, я там с Нового года не был!

— Получается, что зря… — хмыкнул Француз. — А Шорохова знаешь?

— Конечно! — бодро отрапортовал Бендер. — Его у нас каждая собака знает, он в свое время Борисыча перепил, вот была движуха…

— Ясно, толку от тебя, — фыркнул Француз. — Топай давай… Два подхода у тебя еще.

— О, Валентина Семеновна, здрасьте! — вдруг выпалил Бендер. — А я вас в этом костюме не сразу узнал, богатой будете!

— Хорошо бы, — усмехнулась мама.

— Давайте вернемся к костюмам, — сказал Француз. — Можно еще разок фотографии посмотреть?

— Конечно, — мама с готовностью зашелестела фотокарточками. — Вот, например, этот — почти полная копия с итальянской модели…

— И вы можете на заказ любые сшить? — спросил Француз.

— Разумеется! — заверила мама. — Наташа — модельер исключительного таланта! А если нужно будет что-то совсем невероятное, то…

— Плащ вот на этой фотографии мне нравится, — сказал Француз. — Тоже ваша работа?

Я почувствовал, что нервяк насчет этих рискованных переговоров меня отпускает. Сюр,