Кровавый чернозем - Фридрих Незнанский

— Чего это? — выглянув из соседней двери, спросила дребезжащим голосом старушка. — Чего это вы тут делаете?

— Мы, гражданка, пробки меняем, — сурово ответил Коля. — А вот не угодно ли, чтобы мы на ваш подъезд домофон поставили? В рекордно короткие сроки, поскольку мы отгосударственное предприятие. И дешево…

— Ни к чему это нам! — испугалась лишних трат старушка. — Ко мне и не ходит никто!

— Ну, так соседям вашим!

— И им ни к чему! Их и не бывает вовсе, особенно последнее время… Хотя если ставить, то поговорили бы лучше с ними. Они люди не бедные, — наябедничала старушка, — и откуда что берут? Знать, воруют, — сказала она, — в наше время честным людям так не прожить… — и закрыла дверь.

— Видал? — подмигнул Сева. — Народ — он все знает, все видит…

— Высоко сижу — далеко гляжу… — поддержал его Коля. — Но мы теперь тоже так с тобой сможем — сказал он, проверив, как установлена камера. — Пошли отсюда…

После суток наблюдения удалось установить, что в квартире время от времени появляются люди, причем сразу несколько мужчин; но Пузырь среди прочих ни разу не появлялся. Они приходили, иногда с тюками, иногда сами по себе, приезжали на машинах, в основном что-то выносили из дома.

— Чуть позже — и ищи-свищи ветра в поле! — говорил Вячеслав Иванович озабоченно. — В самый последний момент мы тут появились. Видимо, раньше они тут всей шайкой жили. Смотри, какой осторожный, сам пока не появляется. Чует что-то… Но уж если появится, ребятушки, не упустите! Заляжет тогда на дно, он уж много наворовал, жить есть на что, и пиши пропало. А может, и за границу мотанет. Хотя это вряд ли… Скорее по провинции гулять будет. Удерет, подлец, как пить дать удерет! Боюсь, трудно брать его будет, — переходил он в другую крайность, — ему теперь терять нечего, столько мокрых дел…

— Да что ты волнуешься, — уговаривал его Денис, — в первый раз, что ли? Все будет нормально. Возьмем мы твоего Пузыря, у меня на него знаешь, какой зуб! Никогда еще у меня машин не крали. Главное, ты меня держи, а то мне ведь в морду ему захочется дать, а это не по закону… Буду тогда сидеть пятнадцать суток за хулиганство. А ты мне передачи носить…

— А у тебя есть кому передачи носить, — усмехался Грязнов, — то-то ребята твои порадуются… Так что ты не стесняйся, бей, ничего… все на своей шкуре надо испытать. Не все же только людей за решетку сажать. Зато какая реклама! Я тебе газетчиков подошлю, будешь на первых страницах желтой прессы красоваться, типа «Московского комсомольца»…

(Грязнов— старший не одобрял новых веяний, а если что читал, то какую-нибудь «Литературную газету» или «Общую», иногда — "Известия"…)

Сева и Коля дежурили в своем фургоне неподалеку, на соседней улице. Они сидели там целыми днями, мельком время от времени взглядывая на экран, на котором отображалась лишь пустая лестничная клетка, слушали радио, дулись в картишки, заказывали пиццу… Голованов и Щербак были чуть ли не главными персонами в предстоящей операции — они должны были, как дозорные, сообщать о жизни квартиры, после этого Вячеслав Иванович Грязнов должен был отдать вовремя приказ — и понеслось… Но квартира признаков жизни пока не подавала. Сотрудники милиции, прячась в окрестных кустах и подъездах, томились бездельем, благо хоть погода была хорошая.

Наконец, после нескольких часов напряженного ожидания, во время которого все извелись, а Денис не только сам извелся, но и совершенно измучил Люду постоянными придирками, что-то начало происходить.

Сперва в квартиру пришел, открыв дверь своим ключом, мужчина с авоськой. Судя по всему, он позвонил доложить, что все в порядке, так как через некоторое время — минут через сорок — во двор въехала и остановилась желтая «Нива». Из нее вышли четверо, один из которых — высокий, тощий — был сам Пузырь. Они достали несколько тяжелых сумок из багажника. Мельком оглядевшись во дворе, они, не заметив ничего подозрительного, вошли в подъезд.

Сева и Коля, отбросив газеты, внимательно следили за происходящим. Как только дверь квартиры за прибывшими захлопнулась, Голованов включил рацию:

— Готово дело! Можете давать сигнал к наступлению. Причем, судя по всему, только что вернулись с дела. Прямо с поличным получится…

— Спасибо, — сказал Вячеслав Иванович, потирая в возбуждении руки, и добавил: — Начинаем операцию. Всем занять свои места.

И операция началась. Моментально возникли на своих, заранее расписанных постах, сотрудники милиции. Поспешил ОМОН, оцепляя микрорайон и дом. Грязнов обошел дом кругом и убедился, что все готово.

— Подождем, — сказал Вячеслав Иванович, — немного… Пусть расслабятся. Возможно, даже и выпьют…

Пузырю было неспокойно. Не следовало бы вовсе сюда возвращаться. С одной стороны, беды ничто не предвещало, квартирка была тихая, незасвеченная… Кто про нее знал? С другой стороны — у Пузыря было правило: не более трех месяцев. А они уже вышли с избытком. Да и потом, в последнее время как-то вообще было ему неспокойно. Он чувствовал, что начинает совершать ошибки. Взять хотя бы этот джип, будь он неладен… Черт дернул его взять. Подвела, подвела Пузыря привычка хватать все, что плохо лежит. Хорошо, что запасной выход и из этой квартирки он давно изобрел… Но нет, не должно сегодня ничего случиться. Дельце сегодня небольшое провернули, ребята вон радуются. Бутылки уже открывают… А вот он, Пузырь, пить с ними сегодня не будет. Ему сегодня трезвая голова нужна.

— Пузырь, ты чего притих? — спросил Вася Маленький, делая призывный жест стопариком. — Выпей за удачу!

— Сейчас, — сказал Пузырь и отошел к окну. — Айн момент…

Он всмотрелся во двор. Сперва просто всмотрелся — какая-то суета там происходила, пара-тройка лишних людей… Не местных. Потом всмотрелся внимательнее. Наконец обернулся к ребятам, и взгляд его уже был странным, тяжелым.

— Я сейчас, — пообещал он, — отолью и вернусь… — и вышел из комнаты.

— Ну, начнем, — сказал Вячеслав Иванович.

Отряд ОМОНа пробежал, топая сапогами, вверх по лестнице.

— Пузырь! Сдавайся! — прокричал в мегафон Вячеслав Иванович под окнами квартиры. — Ты окружен! Выходить по одному с поднятыми руками! Двор оцеплен.

— Говорит капитан Жеглов, — подсказал случившийся рядом Денис. Он не любил мелодраматических эффектов.

Послышались удары в подъезде, видимо бойцы вынесли дверь. Затем отдельные нестройные хлопки выстрелов, крики.

Сева и Коля, не отрываясь от экрана, наблюдали сцену взятия квартиры, перестрелку, транспортировки арестованных со скрученными за спиной руками.

— Блин, как серию «Ментов» смотрю… — восхищенно протянул Сева.

— Да, нормально работают ребята, — снисходительно согласился Щербак. — Не так, конечно, как мы, но в своем роде…

Недаром, недаром были припасены Пузырем все эти чудесные вещи — узел с одеждой, крепкая веревка, ну а ствол всегда с собой. И то, что соседнюю комнатку в коммуналке, прилегающую стеной к хазе, он тоже снял, про то он даже ребятам не сказал ни разу. Он и был-то там всего дважды — подготовил на всякий случай. А тут уже дело несложное — веревкой для страховки обмотался, да и прыгнул. Прощай, ребята! Кого только в этой жизни Пузырю не приходилось закладывать… Теперь куда? Теперь в родной городок… Другие пути пока ему заказаны. Проклятые менты, как они догадались, кто их навел? Неужели же Маруся? В груди у Пузыря заныло, но он, не обращая на это внимания, пробормотал: