Мой муж - маньяк?.. - Анна Малышева

— Ты выпьешь коньяк? — услышала она голос Димы и машинально поднесла стакан к губам. Отпила немного, запоздало поморщилась и снова замерла, сжимая бокал в руке.

«Оля Уфимцева… Да, по всей логике, следующей должна быть она… Не Дима, тут он прав… Изнасилование, трусики, срезанные с них… Все это исключает гомосексуализм… И Шороху никогда не нравились мальчики… С Димой он вообще редко разговаривал, все зачеты ставил ему просто так… По-моему, его интересовал исключительно женский пол в возрасте до семнадцати лет… Так, значит, Оля Уфимцева… Где она и что с ней? — Катя вдруг похолодела. — Может быть, она уже погибла, а я ничего не знаю!» Эта мысль твердо установилась поперек всех остальных.

Она окликнула Диму, терпеливо курившего очередную сигарету:

— Послушай! Ты не знаешь случайно телефона Оли Уфимцевой?

— Да Боже мой, откуда?!

— Ладно…

Она снова погрузилась в задумчивость, а он сделал очередную затяжку.

«Срочно узнать про Олю… Может быть, с ней уже что-то случилось… Если нет, вот-вот случится… А следующей должна быть я! Впрочем, нет… Зачем ему Оля? Он ее едва замечал, как все мы… И на вечере ее не было, кажется… Нет, следующая — я…»

— Светает… — послышался голос Димы. Она подняла голову и посмотрела на окно. Действительно, небо приобрело молочно-голубую окраску. Ее слегка знобило, и она снова отпила из стакана. Думалось ей все легче и легче, мысли были простые и ясные. «К следователю! Немедленно, сегодня же… Все ему расскажу, всю правду… К чертовой матери… Всю правду, чистую правду — и про мужа, и про Шороха… Пусть сам разбирается. Одно из двух, кто-то из них… Если Игорь — его связь с Ирой… Все остальное — неясно, зачем ему Лика и Лена… В связь с Ликой я поверила бы, но Лена отпадает… Совершенно глупая идея… Шорох мог убить всех».

— Я сделаю кофе. — Дима загасил сигарету в пепельнице и устало поднялся. — Ночь пропала…

— Прости. — Катя опомнилась и встала тоже. — Посижу с тобой, не прогонишь? Не могу быть одна. Меня так и колотит. Хочется скорее рассказать все следователю. Ты на самом деле решил пойти со мной?

— По крайней мере, я тебя туда отвезу, — отозвался он. — А ты решила, что будешь ему говорить?

— Все.

— А именно?

Катя вошла вслед за ним на кухню и остановилась у дверного косяка, наблюдая, как Дима засыпает в кофеварку все нужные ингредиенты. — А именно — про Игоря и про Шороха. Пусть сам выберет — кто ему больше не нравится.

— А я тебе советую — выбери сперва сама.

— Почему?

— Потому что, если ты предоставишь ему сразу двоих подозреваемых, твоим словам не будет доверия. Скажет наш следователь про себя: «Ага, эта дамочка решила подвести под монастырь мужа, который ей помешал жить, и учителя, который, может быть, тоже чем-то помешал…» И скажет тебе «спасибо», а делать ничего не будет.

— Обязан что-то сделать!

— Ни черта он не обязан, — возразил Дима. — И сама подумай — это будет как-то несолидно. Выбери кого-нибудь одного, а про другого пока молчи…

— Тогда ты мне скажи — кого выбрать?

— Я не рискну так советовать… — Дима пожал плечами и уставился на кофеварку. — Ты должна решать сама. Кто кажется тебе более подозрительным…

— Шорох… — поколебавшись, ответила Катя. — Именно он. Но куда я дену ключи от Ириной квартиры?! Они-то были у Игоря!

— Пока спрячь! — посоветовал Дима. — Спрячь и забудь. До времени. И следователю пока ничего про них не говори. Раз взялась за Шороха — давай накручивай Шороха… Ты, может быть, и права… Я его плохо помню, но что-то мне сдается, что тип это был пренеприятный…

Пока они пили кофе, совсем рассвело. Дима отставил в сторону свою пустую чашку, широко и сладко зевнул и предложил подремать часика два… Катя легла рядом с ним, и точно — задремала… На этот раз ей ничего не приснилось, может быть, потому, что она все время не теряла чувства реальности и ощущала под боком живое и уютное тепло Димы… И ей стало спокойнее.

— А я уже было собрался вызвать вас, — сказал Василий Андреевич, указывая Кате на стул. — А вы сами ко мне являетесь… Хорошо, что позвонили. Садитесь и рассказывайте.

— А вы знаете, о чем пойдет речь? — спросила она, присаживаясь и глядя ему в лицо.

Лицо было приятное, ничего не скажешь. Более приятное, чем в первую их встречу, — с той поры, как видно, следователь успел хорошо выспаться. Глаза у него стали совсем не красные, а самые обыкновенные — спокойные и светло-голубые.

— Нет. Хочу услышать, что скажете вы. Ведь вам есть что сказать, верно?

— Верно. Просто так к вам не придешь, — улыбнулась она и тут же сменила дружеский тон на деловой: — Василий Андреевич, у меня действительно есть что вам сообщить. Не знаю, насколько это будет полезно для вас, но надеюсь, что будет… Только скажите сперва — вы кого-то уже подозреваете?

Он уклончиво покачал головой.

— Ясно, — вздохнула она. — Подозреваете, но мне не скажете. Тогда скажу я. Вам ничего не говорит порядок, в котором были убиты мои подруги?

— Интересно… — проговорил он, щелчком вышибая сигарету из пачки. — Интересно… Что можете сказать по этому поводу?

— А! Обрадовалась Катя. — Так и вам есть что сказать! Верно я поняла?!

— Говорите, говорите, я сказать успею…

— Верно, время терпит, не так ли? — произнесла она с долей издевки, о чем тут же пожалела. — Впрочем, простите мою иронию… Тут уж не до смеха, тут до слез… Он еще не пойман, насколько я поняла, а я хожу, как под ударом…

— Это все понятно. Вы начали говорить про порядок, в котором были убиты ваши подруги. Продолжайте. Я потом скажу вам, что думаю сам по этому поводу.

— Ну конечно, вы правы… Я не должна говорить предвзято, верно? Если вы скажете мне, что думаете, я тут же начну думать так же…

— Ну, вы, насколько я понял, не из таких людей, — усмехнулся он. — И меня это очень радует. Именно поэтому мне интересно выслушать вас.

— Спасибо. Так вот что пришло мне в голову этой ночью… Мне вспомнились наши уроки французского в школе. В группе нас было всего шесть человек. Назвать кто?

— Да, прошу вас… — Следователь весь как-то подобрался, и Катя с удовольствием отметила это: «А не такая уж все это чепуха!»

— Я, если позволите, назову по алфавиту… как мы были записаны в школьном журнале. В журнале по французскому! — Это она выделила интонацией. — Ардашева Ирина. Вальковская Анжелика. Напалкова Лена. — Она сделала паузу и на выдохе закончила: — И далее Мищенко Дмитрий, Уфимцева Ольга и я — Фомина Екатерина.

Следователь молчал. Его глаза застлал дым, и, когда он рассеялся, Катя поздравила себя — он смотрел более чем внимательно, так и ел ее глазами.

— Итак? — Она первая нарушила молчание. — Я сказала все. Что скажете вы?