Другая женщина - Евгения Перова

– И не говори! Все снесено могучим ураганом! – Они засмеялись, сначала тихонько, потому что сил не было, а потом разошлись и никак не могли остановиться. Одевались, завтракали по-быстрому и все переглядывались и посмеивались:

– Вот ты подумай! Целая ночь у нас была! Так нет, когда бежать надо – приспичило!

– Да ладно тебе, Глеб! Вчера мы просто переволновались.

– Эх, сколько мы с тобой времени зря потеряли! Надо было тогда решиться! А я, дурак, еще гордился собой, что… ну… типа – устоял, жизнь тебе не сломал!

– Перестань! Как есть, так и есть. Все равно – счастье.

– Да, счастье.

– Знаешь, Глеб, что я думаю? Если б мы с тобой еще тогда начали… встречаться, то Галя, может, и не ушла бы.

– Почему?!

– Потому что треугольник – самая устойчивая…

– Геометрическая фигура, знаю. А вообще, в этом что-то есть! Я ведь тогда все время чувствовал себя перед Галей виноватым, хотя у нас с тобой вообще ничего не было! И поэтому как-то… не знаю… суетился, что ли, вокруг нее. А когда ты ушла… Такое одиночество, такая тоска…

– Я знаю. Больно было. Очень.

– Но в то же время – свобода. Я понял: ничего ей не должен, ни в чем не виноват, понимаешь? И вдруг увидел ее словно со стороны: черствая эгоистка, плохая мать, злобная стерва. Да и меня она никогда не любила – давно бы ушла, просто некуда было. Осознал я это все и отгородился от нее стеной. Занимался только детьми. И о тебе… мечтал…

Глеб вдруг обнял Варю, да так сильно, что она ойкнула, – обнял и уткнулся ей в шею. Варька чувствовала, как вздрагивают его плечи и двигается кадык:

– Глебушка… ну что ты…

– Я тоже… по тебе… так страдал…

Два выходных дня они ускоренными темпами вили гнездо в Варькином доме – с помощью Шараповых, которые вздохнули с облегчением: слава богу, наконец-то! Мальчишек взяла на себя Зоя Васильевна, а Люша запросилась к Варе:

– Я не буду мешаться! Я тихонько посижу!

И правда, не мешалась, а сидела в уголке с книжкой или возилась с кошкой – старушка Муся, дама довольно суровая и своенравная, внезапно прониклась к Люше страстной любовью: всюду ходила за ней, беспокоилась и норовила облизать.

– Смотри-ка, она Люшу считает котенком! – поразился Глеб.

– Котенок и есть, – улыбнулась Варвара.

А Люша, впервые в жизни так тесно общавшаяся с кошкой, отнеслась к Мусе с большим почтением и обращалась на «вы»:

– Коша, налить вам молочка?

Время от времени Люша подходила к Варьке и просто прислонялась к ее теплому боку, заглядывая снизу в лицо. Тогда Варвара обнимала девочку и целовала в макушку, а то и поднимала на руки. Глеб, застав такую сцену, тут же обнял и расцеловал их обеих: девчонки вы мои! Люша, сопровождаемая по пятам бдительной Мусей, ушла на веранду, а Варька всхлипнула – она то и дело принималась плакать: короткое рыдание, слезы ручьем, и тут же все прошло, снова улыбка.

– Ты как дождик! – сказал Глеб, целуя Варьку в соленые губы. – Тучка пролилась, и снова солнышко!

– Я от счастья! Ты знаешь, я думаю, они там просто перепутали!

– Где – там?!

– Ну, в небесной канцелярии! Потому что это мой ребенок! Мой! Мы потерялись, а теперь нашлись, вот!

– Варька… А скажи, почему ты сама не надеешься родить? У тебя что-то не так?

– Ну да. Такая глупость получилась! Я болела в детстве, а это осложнение. Мама-то знала, наверно, но толку? Может, и мне говорила, а я не запомнила. Да и какие у нас тут врачи! А потом, когда я замуж собиралась – помнишь, я рассказывала? Сначала-то мы предохранялись, а потом перестали, ребенка хотели. И ничего! Но я только радовалась, что легко отделалась. А с Усольцевым… От него я и не хотела, избави боже! Ну, ты ж его видел! А когда мы с тобой… расстались…

– Расстались, так и не встретившись! – невесело усмехнулся Глеб.

– Ну, в общем, я решила, что надо к кому-нибудь пристроиться. Встретились мы нечаянно с Котовым, а он вроде как разводится, я и подумала: кого мне искать, где? А этого знаю как облупленного. Мы ж выросли вместе! Они напротив жили, где сейчас недостроенный дом. Замок любви! Помнишь, такой Андрей? У него жена умерла, он и забросил все – для нее строил. Ну вот, Котов. Но я быстро поняла, что ничего не выйдет. Не могу – и все! Бесит он меня. Ладно, пусть хоть ребенок будет! И опять – ничего. А мы месяцев восемь, что ли, прожили. Я по врачам пошла, вот и узнала. В принципе можно пролечиться, но долго. А мне уже лет-то сколько! Да и раздумала я от него рожать: получится такой же Котов, и буду я всю жизнь с ним нянчиться! Я, конечно, его обманула…

– Как – обманула?

– Нечаянно вышло. Он решил, я сама предохраняюсь, а я и не разубеждала. Ой, какой он мне скандал закатил, когда узнал! Мама дорогая! Я покусилась на самое святое, я обманула его доверие, я строила козни, я такая-сякая-разэдакая! Да провались ты, думаю! Нет, ребенка надо рожать только от любимого человека…

– Ну, так и займись собой! Не тяни время!

– Глеб, ты что?! Ты правда хочешь, чтобы я… У нас же и так трое!

– Где трое – там и четверо. Я ж тоже хочу ребенка от любимой женщины! Ну вот, опять она плачет!

– Гле-еб, а ты меня прости-ишь?

– Да за что?!

– За Котова… За то, что я с ним… Но я сама его бросила, еще в августе, правда!

– Варь, перестань! Как я могу тебе на это пенять?! Ты что, засохнуть должна была на корню, меня дожидаясь?!

– Должна-а… Мне прям тошно, когда вспоминаю… Я так тебя люблю! А сама…

– Ну все, все! Забудь! Не было никакого Котова!

А Котов все это время наслаждался возращенным семейным раем и думал: как он мог променять Анжелику – это эфирное создание, нежное и трепетное – на грубую и язвительную Варвару, оказавшуюся к тому же гнусной предательницей!

– Нет, ты представляешь себе всю глубину ее подлости?! – распинался Игорь, а сидящая с вязанием в руках Анжелика кивала и смотрела на него ангельским взором. – Я так доверял ей, а она!

Трындец! – думало между тем эфирное создание, накидывая очередную петлю. Полный трындец! Мало того, что Игорь уже который месяц выносит ей мозг историей коварного обмана Варвары, так теперь этот путь заказан и ей самой! Она вполне сочувствовала Варьке – а что такого, тетке за тридцать, конечно, она хочет ребенка. Анжелике было еще далеко до тридцати, но ребенка она тоже хотела. Какого черта эта дура Варвара все рассказала Котову?! Он же теперь удвоит бдительность, будет держать процесс под контролем и станет надевать по три презерватива зараз!

Анжелика тяжко вздохнула, а Котов растрогался: ах, как она ему сострадает! Только этот ангел способен понять всю глубину его мучительных переживаний! Но, несмотря на упоительную мучительность переживаний, в них ощутимо чего-то не хватало, а именно – самой Варвары, которая словно сквозь землю провалилась. Нет, сначала-то Котов обходил за сто километров место ее дислокации в отделе маркетинга. Потом, когда острота происшедшего слегка сгладилась, он уже и не прочь был случайно встретиться с Варькой и облить ее презрением. Он, конечно, не надеялся, что Варвара будет слать ему по девяносто семь смс подряд, но могла бы, к примеру, и позвонить: вернись, я все прощу! Нет, наоборот: прости меня, мне так одиноко! Опустела без тебя земля и всякое такое. Он решился заглянуть в отдел маркетинга – никакой Варьки там не обнаружилось.