Разгром Брянского фронта - Сергей Юрьевич Кондратенко

В подразделениях полка проводятся инженерные работы. Нормально идет боевая подготовка. Организован отдых и санобработка личного состава части».[231]

Не смотря на ежедневные артиллерийские дуэли и разведпоиски, не они являлись главной задачей советских войск, первостепенное значение отводилось совершенствованию обороны занимаемых позиций. Кроме того, за этим процессом пристально наблюдали из штаба фронта. Так, начальник оперативного отдела штаба Брянского фронта полковник Л.М. Сандалов инспектировал инженерные работы в двух армиях и остался доволен увиденным:

«На танкоопасных направлениях строились надолбы и эскарпы. Долины рек искусственно заболачивались. Плотины на Десне и других реках были подготовлены для взрыва с целью повышения в них при взрыве уровня воды и приведения их в непреодолимое для танков препятствие. Переправы через реки были заминированы. Командование, штаб фронта и фронтовые управления в течение второй половины сентября активно помогали армиям в организации обороны. Мне с группой работников штаба удалось побывать в двух армиях, и я должен признаться, что еще никогда не видел так разумно и хорошо организованной обороны».[232]

Противник также весьма высоко оценил советские укрепления. Командир 82-го пехотного полка 31-й пехотной дивизии полковник Фридрих Хоссбах в истории своего полка, написанной уже после войны, поделился личным впечатлением после осмотра захваченных позиций:

«Русские мастерски расположили траншеи, окопы и блиндажи, превосходно их обустроили и замаскировали. Должно быть, эти укрепления строили не меньше недели. Одна только выемка грунта при рытье противотанкового рва потребовала титанического труда. Оборона была продуманно эшелонирована на всю глубину, а окопы были такими глубокими и узкими, что солдаты, сидевшие в этих окопах, были практически неуязвимы не только для ружейно-пулеметного и артиллерийского огня, но и для огня минометов. Это была отличная защита для обороняющихся. Задние траншеи имели глубину от двух с половиной до трех метров, и покинуть их можно было только по лестницам. Противотанковый ров был вырыт с учетом особенностей склона реки и представлял собой серьезное препятствие для наступающих. Частично ров был заполнен водой, а в его дне имелись волчьи ямы, утыканные остроконечными кольями и металлическими прутьями».[233]

Вот только строительством укреплений были охвачены не все объединения Брянского фронта: 13-я армия только 28 сентября окончательно перешла к обороне, а оперативная группа А.Н. Ермакова вообще готовилась к новому наступления. В их полосе к началу немецкого наступления не удалось создать ни долговременных укреплений, ни вторых эшелонов, которые могли бы уплотнить оборону советских войск. Именно с этого направления исходила главная угроза Брянскому фронту. В штабе это прекрасно понимали, слово Л.М. Сандалову:

«Однако непрерывные наступательные действия группы Ермакова, колеблющийся все время фронт группы, построение ее войск для наступательных действий исключали возможность создания прочной глубокой обороны… То, что группа Ермакова вела во второй половине сентября главным образом наступательные бои и мало внимания оказывала вопросам обороны, ослабило левофланговые войска фронта, а противнику принесло огромные выгоды… Не удалось, к сожалению, даже начать оборонительные работы войскам группы Ермакова».[234]

К концу месяца напряжение на фронте нарастало. В Ставку все в большем объеме поступала информация о готовящемся наступлении противника на Москву. 27 сентября 1941 года в штаб Брянского фронта была направлена директива Ставки ВГК № 002375 командующему войсками Брянского фронта о переходе к жесткой обороне:

«В связи с тем, что, как выявилось в ходе боев с противником, наши войска еще не готовы к серьезным наступательным операциям, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. На всех участках фронта перейти к жесткой, упорной обороне, при этом ведя активную разведку сил противника и лишь в случае необходимости предпринимая частные наступательные операции для улучшения своих оборонительных позиций.

2. Мобилизовать все саперные силы фронта, армий и дивизий с целью закопаться в землю и устроить на всем фронте окопы полного профиля в несколько линий с ходами сообщения, проволочными заграждениями и противотанковыми препятствиями.

Особенно хорошо должны быть прикрыты в инженерном и огневом отношении направления на Брянск, Севск и Курск и стыки с соседними фронтами.

3. Организовать систематическую как воздушную, так и наземную разведку противника, установив постоянное наблюдение за всеми передвижениями и изменениями в боевых порядках противника.

4. За счет развития окопных и оборонительных сооружений постепенно умножать фронтовой и армейские резервы, выводя в ближайший тыл несколько дивизий для пополнения и усиления.

5. Командующим фронтом и армиями через каждые пять дней сообщать в Генеральный штаб о ходе исполнения настоящей директивы, особенно в части, касающейся строительства окопов».[235]

Итак, Ставка выделила три вероятных направления наступления противника. И если брянское и севское направления отвечали за прикрытие столицы с юго-запада, то выделение курского направления, могло свидетельствовать о том, что советское командование вполне допускало возможность дальнейшего продвижения противника на юго-западном направлении. Вот только сил у Брянского фронта, чтобы основательно прикрыть все направления не было. Ему срочно требовались резервы.

«В атаку!» Пехота и танки Брянского фронта атакуют врага.

На следующий день, 28 сентября 1941 года в войска фронта была направлена директива командующего № 0182 о переходе войск фронта к обороне на занимаемых рубежах. В директиве указывались основные рубежи, которые должны были прикрыть объединения фронта, план инженерных работ, места сосредоточения резервов, а также задачи для авиации фронта, артиллерии и инженерных служб:

«1. По данным разведки противник подтягивает крупные резервы в район Рославль, Мглин и район Кролевец, Глухов, Новгород — Северский.

Ближайшие дни нужно ожидать наступления противника из указанных районов на Брянск и на Севск или Льгов.

3. Армиям Брянского фронта и группе генерал-майора Ермакова перейти к жесткой упорной обороне занимаемых рубежей, ведя при этом активную разведку пр-ка.

Привлечь все саперные силы армий и дивизий и все полевые войска для того, чтобы закопаться в землю и устроить на всем фронте окопы полного профиля в несколько линий с ходами сообщений, проволочными заграждениями и противотанковыми препятствиями. Основные работы по оборудованию занимаемого рубежа закончить 1.10.41.

В отдельных случаях допускаются по моему разрешению частные наступательные действия для улучшения своих оборонительных полос.

4. 50 армия (217, 279, 278, 299, 258, 260 и 290 сд, 643 и 151 кап, 761 ап ПТО, 5 сапб) продолжать оборону занимаемого рубежа, имея задачей уничтожать пр-ка при его попытке прорваться восточнее рубежа обороны на Брянск.

Основные направления, которые особенно хорошо должны быть прикрыты в огневом и инженерном отношении, — Рославль, Брянск; Клетня, Брянск и стык с 43 А.