А. Смолин, ведьмак - Андрей Александрович Васильев

уснут навсегда. Но здесь ведь наверняка не так все просто, ведь их души не в забытье пребывают, а по серым равнинам Нави в туманах бродят.

— Ну вот, сам же на свой вопрос ответил — красные глаза умруна двумя звездами сверкнули из — под капюшона — Надо туда, в Навь сходить, да пинками душу обратно в тело и загнать.

— Легко сказать — чуть опешил я — Так дороги же закрыты! Захоти я туда попасть, то не смог бы. Да и не нужен мне такой туризм, ну его нафиг.

— Ты и не сможешь — подтвердил Хозяин Кладбища — Пока живой. Ты дитя другого мироздания, тебе пути в Навь и Явь нету. Хотя… Ежели из тебя со знанием дела и верными словами душу вырвать…

— Не надо из меня ничего вырывать! — не дослушав его, сразу открестился я — Ни к чему это!

— Тогда никак — покладисто подытожил умрун, помолчал пару секунд и уточнил — Тебе никак. Твой дом тут, твой мир тут, нечего тебе там делать.

— Значит, кому-то все же можно? — уцепился я за его слова.

— Вестимо — похлопал костистыми лапами по подлокотникам трона мой собеседник — Сноходцы из матерых, проведя ритуал, туда могут ненадолго заглянуть. Зарянники по весне да осени туда-сюда и сами шастают, и дурачков, жадных до простой наживы, с собой на туманные равнины уводят безвозвратно. Мары, опять же, темные пути, ведущие в самое сердце туманной трясины, ведают. Только не думаю, что ты кого-то из перечисленных не то, что подрядишь на работу, а и вовсе найдешь. Про сноходцев толковых я с позатого века не слыхал, должно исчезло их племя совсем. Зарянники свой весенний урок давно выполнили, ушли в Навь и двери за собой до осени притворили. Ну, а про мар и говорить нечего. Да и неблагодарное дело с ними связываться, больно высока может оказаться плата.

— Это да — согласился я, мысленно потирая руки. Хоть где-то, хоть в чем-то повезло. Ниточка, пусть тонкая и ненадежная, но все же ведущая к Ряжской, которую занесло невесть куда, оказалась в моих руках.

Бесспорно, новый контракт со страшной девочкой меня изначально не очень-то бодрил, но, во-первых, та мне кое-что должна, а во-вторых, все равно придется Ольгу Михайловну вытаскивать на белый свет. Живая она мне пока нужнее, чем мертвая. И как ошейник, который придержит в узде ее муженька, и как источник информации. Слишком непростой персонаж этот Илья Николаевич, слишком многозначный, без Ряжской мне здесь никак не обойтись. Ясно, что она всего знать не может, но кое-что лучше, чем ничего. Ясно, что я в его дом нынче же Анатолия денька на три-четыре определю, пусть там поживет, послушает, посмотрит. Но этого мало.

Опять же, можно совместить приятное с полезным. Это я про беседу с Марой, есть у меня для нее еще кое-что.

— И еще — тонкие, обманчиво хрупкие и невероятно сильные пальцы Костяного царя цапнули меня за плечо — Не стоит заигрывать с Мораной, ведьмак. Мы не друзья, и ими никогда не станем, но этот совет я даю тебе именно что по-дружески. Она отлично умеет внушать смертным почтение к себе, когда добром, когда страхом. Но в конце концов она всегда пожирает тех, кого приблизила к себе. Кого раньше, кого позже, но — всегда. Не бывает по-другому.

— Пожирает? — пробормотал я.

— Смертью это не назвать — пророкотал глухой голос — А более верного слова подобрать не сумею.

Короче, обескуражил меня под конец Хозяин кладбища. Нет, я Моране с самого начала не доверял, чего скрывать, но все равно на душе стало как-то маятно. Не хочу я, чтобы меня пожирали. Не прельщает меня подобная перспектива.

— Что-то случилось? — как видно заметив, что настроение у меня подпортилось, спросил охранник Ильи Николаевича — Какие-то проблемы?

— Ну да — ответил я, поудобнее устроившись на заднем сидении — Пора бы городу лицом к кладбищам повернуться, какие-то фонды на их благоустройство выделить. Вы бы сказали про это своему патрону. Наверняка же он в большие кабинеты вхож.

На этом наша беседа закончилась, до самого дома ни он, ни водитель слова не промолвили, только попрощались со мной, когда я из автомобиля вылез.

— Хозяин — окликнул меня Анатолий, как всегда сидевший на скамейке — Дело есть!

— Есть, Толя, на заду шерсть — устало ответил ему я, но все же пристроился рядом с ним — Пусть редкая, зато своя. Чего случилось?

— Тут сегодня один тип ошивался днем — пробубнил он — Туда-сюда ходил вокруг твоего подъезда. И он — как я!

— Как ты — что? Как ты мужчина, как ты бывший таксист, как ты шатен? Выражайся точнее.

— Призрак он — пояснил Анатолий — Причем какой-то неприветливый. Я его окликнул, когда тот пятый круг наматывал, мол, иди сюда, потрещим, а он нехорошо так на меня глянул и быстро смотался. Вот я и думаю — чего ему тут понадобилось?

— Хороший вопрос — согласился с ним я — Благодарю за внимательность.

— А Жанна где? — поинтересовался мой новый слуга — Опять гулять по магазинам убежала?

— Жанна сейчас в одном милом доме приглядывает за его хозяином. А завтра, к слову, ее там сменишь ты. Будешь слушать, смотреть и запоминать все, что так или иначе связано со мной. Как имя мое услышал — так ушки торчком, ясно?

— Ясно — кивнул Анатолий — А где этот дом? Адрес бы.

— Жанна тебя завтра туда отведет — пояснил я — Все, пойду наверх. Так устал, что с ног валюсь.

Интересно, кто это рядом с моим домом ошивался и с какой целью? Совсем не факт, разумеется, что этот призрак мне враг. Еще в те времена, когда я не смылся от греха подальше за границу, сюда то и дело наведывались подобные визитеры, отчего-то уверенные, что я обязательно их выслушаю и сделаю то, что они просят. Москва город небольшой, хоть и мегаполис, упорный и коммуникабельный человек что при жизни, что после смерти всегда добьется своей цели. Анатолий вот уселся в свою бывшую машину и сидел там бирюк бирюком, не глядя по сторонам. А один ушлый покойный коммерц, помню, настолько хотел отомстить своему партнеру, который его на тот свет отправил, что всю столицу на уши поставил, разузнал о том, что я есть, провел форменное следствие, нашел мой дом, и так меня за неделю достал с просьбами о содействии, что я сдался и сообщил через Нифонтова кому следует