Дракон в ее теле - Ника Ёрш

Я плохо запомнила, как сьерра привела меня к красивой деревянной двери и попыталась бюстом пробить дорогу внутрь, одновременно ругаясь с суровым стражником и требуя позвать старшего советника. Мои глаза закрывались, голова тяжелела от каждого шага, от каждого слова, а ноги становились просто неподъемными.

— Он не принимает! — настаивал стражник, опешивший от такого напора. — Прошу вас удалиться!

Его голос сорвался, глаза бешено округлились, а шея покрылась красными пятнами, когда сьерра схватила мужчину за наплечник, едва не сорвав с него герб королевского рода.

— Пустите, кому говорю! — рявкнула сьерра так, что даже я на миг вернулась в реальность и попыталась вяло сообщить, что со мной все в порядке.

— Вы ведете себя неподоба-а-ающе, — пропел стражник, уворачиваясь от пухлого кулака гувернантки. — Да в чем дело! Я не посмотрю, что вы дама! Эй!

Дарлин все-таки оторвала одну из красивых позолоченных пуговиц с амуниции мужчины, приведя его в бешенство. Он принялся шумно дышать и потянулся за рукоятью, притороченной к ремню, со словами:

— Ну вс-с-се!

Тогда-то и раздался благословенный, хоть и дико злой голос Андриса Геррарда:

— В чем дело?!

Дверь распахнулась, являя нам его самого, и я от радости поспешила упасть в надежные, уже проверенные опытным путем руки.

— Эра Марианна? — огромные глаза старшего советника смотрели с нескрываемым беспокойством. — Сейчас, подождите минутку. Сейчас… я все сделаю.

Он не подвел. Мало того, что прижал меня к себе так, как я мечтала все эти дни, так еще и пошел куда-то вглубь кабинета, уверенно обещая, что снова решит мою проблему.

За ним прорвались сьерра и Мэделин, сначала щебечущие что-то, но быстро умолкшие и притихшие. Я удивилась их кротости, но голова была настолько тяжелой, что не хватало сил даже повернуть ее, чтобы осмотреться.

— Андрис?! — властный уверенный голос его величества расставил все по своим местам. — Как это понимать?

— Ей плохо. Магия уходит, — отрывисто ответил старший советник, не проявляя ни капли трепета в присутствии короля. — Уберите все это! Макс!

— Да, сейчас.

Что-то зазвенело, зашелестел пергамент.

— Я помогу вам, ваше высочество, — услышала я Мэделин. — Позвольте.

Он не ответил. Вообще больше никто не говорил, отчего внутреннее беспокойство стало нарастать, грозя вот-вот вырваться наружу тихой истерикой. На громкую у меня не хватило бы мочи.

— Готово, — наконец проговорил принц Максимилиан, и… меня водрузили прямо на огромный письменный стол!

— Дайте взглянуть, — новый голос принадлежал мужчине. Он был низким и обволакивающим, будто погружающим в мягкий сон. — Да отойдите же от нее, эр Геррард. Клянусь, я не причиню девушке вреда. Напротив…

Я с трудом заставила веки приподняться и, болезненно щурясь, увидела, как старший советник переходит к моему изголовью, продолжая беспокойно вглядываться в лицо. А после в поле зрения появился немолодой мужчина с аккуратно подстриженной бородой и большой горбатым носом.

— Та-а-ак, — протянул он, поставив две раскрытые ладони над моей грудью, но не прикасаясь к ней. — Интересно. Прошу вас, эра, закройте глаза и расслабьтесь. Позвольте мне увидеть то, что видели вы…

Я беспокойно повела плечами, но на них тут же положил руки старший советник, даря тепло и чувство защищенности.

— Доверьтесь эру Ругужу, — попросил Андрис, — он делает все это не из праздного любопытства. Прошу вас.

Ругуж… Где-то я уже слышала подобное имя.

— Марианна, — мягко напомнил о себе Геррард, — пожалуйста.

И я закрыла глаза, отрешаясь от беспокойных мыслей. Кому еще верить, как не старшему советнику? Только с ним рядом холод уходил из меня, возвращая к жизни и напоминая, как может быть прекрасно простое человеческое тепло.

Несколько секунд ничего не происходило, как вдруг к моему лбу прижалась горячая шершавая ладонь. Я вздрогнула, попыталась открыть глаза, только ничего не вышло. Меня словно понесло в водовороте собственных мыслей, путавшихся с чужими голосами. Перед внутренним взором проносились лица, они что-то говорили, кричал отец, ругалась на принца Мэделин, молча смотрел Андрис Геррард. На нем захотелось остановиться, прекратив эту пытку, но ладонь на лбу стала тяжелее, и мысли снова потекли куда-то по реке безвременья.

Я потерялась в них.

Столько шума, цветов, мельтешений… Захотелось зажать уши и закричать, и я даже набрала воздуха в легкие, глубоко вздохнув, когда рука, давящая на голову, исчезла. И наступил покой.

— Это гувернантка принцессы, — услышала я будто сквозь вату. Голос звучал глухо, но очень уверенно: — Эра Айгари из сильного рода и смогла не только почувствовать вмешательство в энергетические потоки, но и увидеть ту стерву.

— Что она сделала? — вступил в разговор Андрис, его руки погладили мои плечи. Я не видела самого советника, но точно знала: это он.

— Отняла магию, — ответил эр Ругуж. — Во время ритуала была создана брешь в энергетическом поле девушки, а сьерра организовала в том месте воронку. Теперь силы уходят из эры Айгари слишком быстро. Стерва решила идти на таран, господа. Пришло время решительных мер.

Я ничего не понимала. Кто стерва? Принцесса? Ее гувернантка? Я?!

— Усыпите девушку, — небрежно бросил король откуда-то слева. — Во сне ей будет легче.

— Нет, — упрямо ответил Андрис. — После этого сна она не проснется. Вам ли не знать.

Следом повисла тишина, в которой была различима столь явственная угроза, что даже я ее ощутила. Когда эр Геррард продолжил, мое сознание почти заволокло туманом…

— Им придется обменяться телами. Снова. Макс сможет убрать воронку.

— Нет, — постановил король. И прозвучало это как приговор.

Значит, я больше не проснусь? Никогда?

Какая глупая смерть…

Андрис Геррард

Я не мог позволить ей умереть.

Эта девушка, считающая себя проклятой, даже не подозревала, насколько удачно прогулялась в ночь ритуала. Удачно — для принца, но не для себя. Тогда она буквально вошла в помещение и перевернула шахматную доску, на которой вели партию два короля.

И Марк проигрывал. Потому что мы просчитались. Пятеро мужчин, мнящих себя гениями, продумавших каждый свой дальнейший шаг, обманулись насчет врага. Теперь, после того как я все вспомнил и снял блоки с их памяти, мы разложили факты по полкам и смогли осознать в полной мере, насколько важным было явление Марианна Айгари.

Но виноватым себя по отношению к ней считал только я.

Марк требовал спасти единственного сына любой ценой, Оруэлл отмалчивался, читая старинные фолианты и бросая задумчивые взгляды в потолок, мой отец, набрасывая на себя личину отчуждения, вечно разгуливал по замку, а Кеннет — министр по международным магическим вопросам — и вовсе уехал искать информацию на Лорен Фарт и пропал.