13 Лот - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов

заботами и проблемами. Уверен, у нас совершенно разный круг общения. Если меня даже попытаются в свою компанию втащить, то ничего не получится. А учитывая о ближайших планах, то времени на это не найду. Но и отказываться от общения не собираюсь, это все равно как часть собственной души в унитаз спустить.

— Зачем так радикально, — поморщился мой собеседник. — Ладно, предлагаю забыть этот разговор, да и к тому же выступаю посредником. А за то, что вас тут с Машенькой запер вы на меня не обижайтесь. Вы друг другу сильно помогли, а мне дали пищу для размышлений.

Отвечать не стал, если не считать отчетливого возмущения в желудке, на что обратил внимание Журнов и пообещал, что мне принесут завтрак. Из палаты велел не выходить, честно предупредив, что гулять запрещено.

— Да, день у вас предвещает оказаться насыщенным, — направляясь на выход, произнес менталист. — Где-то через полчаса прибудет кто-то из следственных органов. На этот раз дознание будет происходить здесь, в моем присутствии. Все допуски к секретным материалам имею. Чуть позже подъедет нотариус, еще раз возьмем слепки ауры и уже официально установим вашу личность.

Отвечать не требовалось, господин Журнов просто поставил меня в известность, после чего ушел. Спустя пару минут, в палату зашла Маша с подносом. Медсестричка смущается и не знает, как себя вести. В ее ауре нет раскаяния или сожаления, наоборот, присутствует радость, но моего взгляда избегает.

— Михаил, принесла вам покушать, — смущенно сказала девушка. — Попросила двойную порцию.

— Чего выкать стала? — подошел я к девушке и забрал у нее поднос. — О! Удивлен, думал кашкой будут кормить, а тут даже бутеры! Кстати, ты сама-то успела перекусить?

— Когда бы, — вздохнула та.

— Думаю, нам на двоих хватит. Разделишь со мной завтрак?

— Мне бежать надо, — покачала девушка головой.

— Сумеешь запомнить два телефонных номера? — поинтересовался я и не дожидаясь ответа, продолжил: — Дам тебе свой и Мики, она моя компьютерная помощница, если возникнут проблемы или захочешь поболтать — звони. Правда, — развел руками, — пока дозвониться не сможешь, смартфон у меня изъяли.

— А ты мой номер запомнишь? — чуть смущенно и где-то растерянно спросила Маша.

— Легко! — обрадовался я, понимая, что она не собирается дуться.

Мы обменялись телефонными номерами, а потом я приступил к трапезе, заставив девушку съесть один из бутербродов. Даже немного поболтали на отвлеченные темы. Действие мази прошло и нас друг к другу не тянет. Ну, если углубиться в воспоминания прошедшей ночи, то все возможно, но не в данный момент. В палату зашел менталист и сделал страшные глаза, показывая девушке на выход. Маша не посмела возразить, забрала недоеденную пищу и ретировалась.

— Готовы? — немного нервничая, уточнил менталист.

— К чему? — поинтересовался я.

— С вами изъявил желание пообщаться господин Кортнев Василий Артемович.

— Отец Джесс?

— Угу, — мрачно подтвердил Иван Яковлевич. — Не вздумайте лукавить, он этого не любит.

Я в ответ неопределенно пожал плечами, не ощущая ни робости, ни нервозности от встречи с одним из высших чинов империи. Скорее всего это из-за брюнеточки. Как-то не вяжется, что у нее отец представляет угрозу. Ну, понимаю, дослужиться до такого места и не проявлять жесткость ни у кого не получится. Надеюсь, к врагам он меня не отнесет, да и уже с ним общались, правда по видеосвязи, тогда осадочек от разговора остался.

На пороге палаты появился председатель комитета по обороне Земли. Он кивнул Журнову и тот отошел к окну.

— Здравствуй, Михаил, — произнес Василий Артемович, внимательно меня изучая.

— Добрый день, — ответил посетителю, не делая попыток подойти к нему.

Отец Джессики использует какое-то неизвестное мне заклинание. Что-то вокруг моей головы формируется, похожее на невидимую паутину. От нее отделяется несколько жгутиков, и они пытаются проникнуть в мой мозг. Вот так сразу пошел в атаку, пытаясь считать мой разум? Я удивленно на Кортнева посмотрел и выставил щит, поверх постоянно присутствующего, который жгуты с легкостью прошли, но основную защиту пробить не сумели. Миг и свое заклинание Василий Артемович отозвал.

— Прошу простить, — без раскаяния в голосе произнес Кортнев, — за небольшую проверку. Все немного перестарались, но хорошо, что завершилось все благополучно.

— Бывает, — неопределенно ответил, вроде бы и принимая извинения, но оставляя мнение за собой.

— Михаил, спасибо за то, что не бросили детей и помогли с их спасением. В свете открывшихся обстоятельств, с вас сняты все подозрения, — неспешно говорит Василий Артемович, немного покривив душой.

В чем-то меня все же подозревают или обвиняют. И дело тут вовсе не в счастливом спасении от работорговцев.

— Яхта и все трофеи, добытые в бою ваши по праву, разумеется, после уплаты налогов, действующих на той планете империи, где захотите проживать, — продолжил глава безопасности. — Сразу скажу, на Земле ставки и пошлины далеко не демократичные, но закон есть закон, — он развел руки в стороны. — Впрочем, вам все объяснит нотариус, уже получивший четкие инструкции.

— Спасибо, — спокойно ответил я, пытаясь вспомнить, какие налоги от трофеев обычно взымаются.

Увы, этой информацией не интересовался, не собирался с кем-то воевать, а потом официально показывать доход. Да и никто так не делает, этак на раз разоришься.

— Вижу, вы серьезный молодой человек, а если подтвердится предположение Ивана Яковлевича, то нам будет приятно знать, что древний клан не исчез и способен возродиться, — продолжил непростой гость. — Единственное угнетает и настораживает, что вы произвели к себе привязку Дианы и Евгении. Михаил, прошу вас разорвать эту связь.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, — покачал я головой. — Специально ничего не предпринимал, а те странные нити, которые нас троих связывают, думаю, возникли из-за стрессовой ситуации и со временем исчезнут.

— Если их не подпитывать, — не удержался от реплики менталист, при этом в его голосе прозвучало сомнение.

— И тем не менее, — покачал головой Кортнев, продолжая смотреть на меня, — я не хочу оказаться разочарованным, если девочки неправильно воспримут сложившуюся ситуацию.

Это он о чем? Ну, намек-то понятен, в том числе и после слов Журнова.

— Я собираюсь учиться в Земном Техническом Межгалактическом Университете, — медленно произношу, — или это запрещено?

— Нет, не запрещено, в империи каждый волен получать образование, где захочет, исходя