Молот Демонов - Бен Каунтер

— Эй, лягушатник! — окликнула она. — Почему не на охоте? Или варп презирает спортивные убийства?

Аргутракс уставился на нее снизу вверх. Как и многие из лордов Дракаази, он был на редкость безобразен. Тиресия полагала, что остальные лорды, даже демоны, в той или иной степени завидуют ее очаровательной, почти человеческой внешности. Немногим удавалось быть настолько порочным, как она, и все же оставаться сравнительно не затронутой варпом.

— Тьфу! Прелестное дитя. Что ты знаешь о смерти? Что ты вообще знаешь? Для тебя это все — игра!

— Как и любая смерть, — ответила Тиресия, — поскольку Кровавый Бог играет в кости нашими душами. Блаженны те, кто играет с ним по одним правилам!

Аргутракс сплюнул на землю.

— Игра? Какая тут игра? — Он помахал обсидиановым обломком, зажатым у него в лапе.

Тиресия направила своего скакуна вниз и спрыгнула с него на землю, забросив за плечо лук. Она подошла поближе к Аргутраксу, чтобы взглянуть на осколок.

— Клинок Змеиной Стражи, — презрительно усмехнулся демон, — которым убили главного надсмотрщика арены.

— Змеиная Стража? Не может быть, это же ужасно.

— Почему нет? Или ты настолько же глупа, насколько красива, охотница за ничтожествами? Я уже несколько месяцев воюю с Веналитором, этим лжецом и трусом. Наверняка даже ты об этом наслышана?

— Конечно, — подтвердила Тиресия. Ее спутники увидели, что она спешилась, и тоже поворачивали своих скакунов к земле. Они летели на тупорылых небесных акулах, не столь впечатляющих, как ее скат, но тем не менее выглядящих эффектно. — Вы не подчинились лорду Эбондраку. Все только и ждали, когда же он заставит вас обоих расплачиваться за это.

— И тут вот это! Подумай, девочка. Эбондрак хочет, чтобы мы присоединились к его крестовому походу, а какой лучший способ объединить врагов под своей властью?

— Дать им общего врага, — предположила Тиресия.

— Все-таки ты не зря носишь свой титул. Ну конечно! Общий враг! Такой, с которым даже герцоги и демоны будут рады бороться вместе! Вот он! Этот побег!

Охотники Тиресии собрались вокруг нее. Они не привыкли видеть свою госпожу удивленной чем бы то ни было, но слова Аргутракса явно поразили ее.

— Неужели это правда? Скажи мне со всей искренностью, на какую способен, разве такое возможно?

— Не только возможно, но жизненно необходимо. Какие тебе еще нужны доказательства? — Аргутракс снова выставил перед собой обломок. — Вот неопровержимое доказательство, охотница! Честнейшее на этой планете! Лорд Эбондрак мечтает о своем крестовом походе и даже оскверняет игры в честь этого самого похода, чтобы заставить нас выступить вместе! Его поступок — просто святотатство! Подобная мерзость по отношению к Кхорну аукнется ему! Правосудие варпа еще свершится!

— Мы не можем бросаться такими обвинениями, — возразила Тиресия. — Как бы мы ни были уверены, нас всего двое из множества лордов.

— Так найдем других! — раздраженно парировал Аргутракс. — И они поддержат нас! Соберем их вместе, космодесантника-предателя, и тварь из глубин, и псаря, и всех прочих! Вместе мы сумеем заставить Эбондрака заплатить за все! Попомни мои слова, еще до захода солнца я пообедаю этим ящером!

Тиресия принялась выкрикивать короткие приказы своим спутникам. Охота была позабыта, и они взмыли в воздух. Рабы подняли чан с Аргутраксом на плечи, и процессия снова двинулась к крепостям и плацам Вел'Скана.

Эбондрак пытался манипулировать ими через единение, но если и было на свете что-то, действительно способное сплотить лордов Вел'Скана, так это весть о предательстве.

Череп, из которого была сделана наземная часть дворца лорда Эбондрака, скалился, предвкушая кровопролитие. Лезвия топоров, образующие наклонный пандус, ведущий ко входу в его горло, уже были в темно-коричневых пятнах крови после недавних жертвоприношений. Похоже, ничто в Вел'Скане не могло считаться священным или хотя бы сколько-нибудь стоящим, если регулярно не поливалось кровью. Кинжал в глазнице черепа отбрасывал тонкую изломанную тень на подъездной путь.

Было тихо. Уцелевшая глазница черепа оставалась темной. Балкон перед нею, откуда лорд Эбондрак, вероятно, взлетал, был пуст. У входа, высокой узкой арки, специально рассчитанной на крылья Эбондрака, тоже никого не было.

— Похоже, стражи нет, — сказал капрал Дорваз.

— Возможно, — согласился Аларик. — Бунты на арене позволяют нам выиграть время. Эбондрак не вернется, пока рабы не будут пойманы или убиты.

— Ты много знаешь об Эбондраке?

Аларик пожал плечами:

— Однажды я пытался его убить.

— Ты пытался убить это чудовище? Трон всемогущий!

— Это был экспромт.

Рабы продвигались вперед, настороженно приближаясь к огромным медным дверям.

— Как ты думаешь, кто это был? — спросил Дорваз, кивая на гигантский череп.

— Возможно, демон-принц, — ответил Аларик. — Или кто-то, о ком мы никогда не слышали. Мне сдается, что у Дракаази довольно запутанное прошлое.

— Эбондрак очень заботится о своем величии.

— Верно, капрал, и смею сказать, что мы ему порядком насолили. Это оказался сильный ход — все эти взрывы на арене. Я не был уверен, что у нас все получится.

Дорваз распахнул форменную рубашку. На его груди был выжжен знак в виде змеи, указывавший на то, что он собственность Эбондрака.

— Они клеймили нас чем-то едким и держали это в бочках под пыточным блоком. Оказалось, что оно хорошо горит.

Аларик улыбнулся:

— Восхищаюсь твоей находчивостью.

— Просто военная сноровка, юстикар. — Дорваз снова взглянул на дворец. — А он здесь? «Молот Демонов»?

— Если он существует, капрал, то он здесь, а он существует.

Гатранцы хлопотали возле огромных медных дверей, прилаживая к ней бочонки с едкой дрянью, позаимствованные ими на тюремном складе.

— Отойдите! — закричал один из них. — Прочь от дверей!

Рабы повыскакивали из укрытий и вслед за Алариком бросились бежать от арки. Несколько мгновений спустя медные двери засветились, пошли пузырями и взорвались, осыпав все вокруг каплями расплавленного металла. В дверях зияла большая рваная дыра.

Гирф первым пролез в нее, что вовсе не удивило Аларика. Но даже Гирф остановился в нерешительности, увидев дворец изнутри.

Внутри было сумрачно и прохладно. Ветерок шевелил темно-красный шелк на стенах входной галереи. Сверху сквозь огромные зубы просеивались солнечные лучи, сводчатый потолок повторял форму черепа.