Господарство Псковское - Владимир Малыгин

Появившаяся вовремя Ива увела графиню, а мы переглянулись с Горивоем. Чую, в этот момент у обоих мелькнула одна и та же мысль. И чего меня в тот лес понесло? Помолчал, успокаиваясь. Людей у нас мало, и рисковать ими я не намерен. Ждать окончания осады? Смысл? Сколько можно простоять? Может, город завтра возьмут, а может, через день или месяц. И что будет с защитниками? Откупятся или нет, это другой вопрос, если живыми, конечно, останутся. Вот об этом и пришлось говорить с графиней чуть позже, когда решил, что прошло достаточно времени, чтобы дать ей успокоиться. Какой выход? Или оставаться на берегу одной, выставив нас последними негодяями, или пользоваться и дальше нашим гостеприимством и разделить с нами наш поход. Мы намереваемся вернуться домой, подлечить раны, восполнить запасы и повторить наше плавание. Вот тогда зайдём сюда же, и, если всё будет в порядке, у графини появится шанс вернуться к родичам. Хотя, если честно, я сомневаюсь, что она тут кому-то нужна. На заключительное мое предложение никаких возражений не последовало, только гордо поднятая прелестная головка да гневный высверк глаз показали твёрдый характер, а мгновение спустя короткий кивок выразил полное согласие с моими рассуждениями. Ну и хорошо, возвращаемся домой. Темноты дождёмся только.

Обратный путь прошёл спокойно и нудно. Если бы не присутствие подростков и графини, было бы совсем тяжко. Бойцы поправлялись, и койки в лазарете постепенно освобождались. Ива чаще стала появляться на палубе и как-то раз, наедине, ещё раз хорошенько мне выговорила и за этот поход с данами на Оловянные острова, и за наших потерянных людей. Прошлась по моему отношению к нашей гостье. Слушал я травницу и молчал. Что я могу ей сказать, как объяснить моё знание будущего? Да и стоит ли? Сам постоянно в голове прокручиваю всё случившееся, перебираю каждый прожитый день и более чем уверен, что всё сделано правильно. Чем крепче даны зацепятся за этот клятый остров, тем меньше вреда от англов будет в будущем. А та территория, которую они уже под себя подобрали, значительно превосходит аналогичную из моего времени. А они на этом не успокоятся, дальше пойдут, так что будем потом смотреть, что получится из этого вмешательства. Лишь бы с норманнами не задрались. При расставании я специально предостерёг сыновей Рагнара от такой возможной ошибки, но послушают ли меня они? Остров большой, на всех хватит. Зачем друг друга бить, если можно объединиться и вместе разбить королевства, а потом спокойно жить? Постарался осторожно вбить эту мысль им в головы, может, дойдёт?

Потери… Вот тут даже не знаю, что и сказать. Не удалось обойтись без них. Даже то, что лично ходил с бойцами и так же рисковал своей шкурой, никак меня не оправдывает. А рассказывать людям о том, что мы этими потерями уберегли нашу родную землю от более существенных в далёком будущем, так этого никто сейчас не поймёт. Кроме Олега, пожалуй. Так что это мой крест, который нести мне на своих плечах всю оставшуюся жизнь и который с каждым прожитым тут днём, месяцем и годом будет всё тяжелее и тяжелее…

О нашей гостье мне даже и говорить ничего не хочется. Да и сказать, честно говоря, нечего. Если о подростках всё с самого начала было понятно, ведь мы людей собираем отовсюду, откуда только было можно, и их постоянно не хватает, то с графиней даже наедине сам с собой не мог честно ответить, зачем согласился помогать? Нет, понятно же, что оставлять её на берегу там, в разорённой деревне, нехорошо, да и не смог бы я её оставить без помощи. Теперь вот приходится тащить с собой в Псков. Нужно ли мне это, не понимаю. Вначале как будто пыльным мешком по голове притряхнуло, а теперь даже и не знаю. Нет, красивая, конечно, и толковая. Под руку не лезет, из каюты практически не высовывается, глаза лишний раз не мозолит. Всё хорошо, но что-то не так. Смотрю я на неё, а перед глазами лицо жены вижу.

Вот как-то так и попытался объяснить Иве, мысленно, конечно, всё то, о чём она меня пытала и что выговаривала. На самом деле покивал головой покаянно, постоял рядом молча, вглядываясь в безбрежную даль, а тут и Горивой подошёл, увёл разборки в другую сторону. Спасибо тебе, дружище. После этого разговора начал присматриваться к людям, может, и ещё у кого такие же мысли в голове бродят? Но тут мне опять помог Горивой. Всё подмечал мой товарищ, не зря его Трувор со мной отправил, как чувствовал князь, что с нами может случиться. Вошёл следующим вечером ко мне в каюту, присел рядом.

– Смотрю, нехорошо задумываться начал? Про вчерашний разговор я уже знаю, пришлось разговорить жёнушку. Так что ты помолчи и послушай, что скажу о том, как мне это видится. К добру то, что мы так далеко прошли, много нового узнали и увидели. Берега ты зарисовал, теперь всем легче будет, не придётся в неведомые дали наугад плыть. Так что уже не зря сходили. Кто знает цену этим знаниям? Никто. Нет им цены. То, что к данам присоединились, так тоже на пользу вышло. Да, людей потеряли, но потеряли немного. Раненые уже почти все на ноги встали, домой придём, и забудут о своих ранах. Добычу какую богатую взяли. Сколько с острова увезли, ты и сам знаешь, а сколько ещё с побитых дракаров? Забыл? Забыл. Я всё ждал, когда вспомнишь, да так и не дождался. Закрутила тебя девка чужая, всю голову взбаламутила. Но то твоё дело, не вскидывайся, не полезу. Так вот. Думаю и вижу, что не зря мы в этот поход сходили. И людей потеряли не зря. Потери, на самом деле, небольшие. Погоди, не перебивай. Небольшие, я говорю. Поверь уж на слово. Места новые, нами открытые, знания приобретённые и добыча знатная всё перевешивают. Это тебе все скажут, любого бойца нашего спроси. Я же вижу, что ты даже с ними разговаривать перестал, потому как вину свою мнимую чуешь. Это я тебе ещё про твои рассказы о будущем не напомнил. Вспомни, что ты нам про эти острова говорил? То-то. Помнить – нужно, правильные выводы из всего этого похода сделать обязательно, и… жить дальше! Вот так! Пойду я, а ты поразмысли над моими словами.

Закрыл за собой аккуратно дверь и протопал по палубе. А мне и сказать в ответ нечего, я так же думаю, но точит червячок сомнения, точит.

Чем ближе мы подходили к проливам, тем оживлённее становилось море. Ну да, все разбойники и честные грабители сейчас обретаются далеко отсюда, рыбаки и купцы получили передышку и вздохнули свободно. Вон как снуют, но от нас-то зачем так шарахаться? Ну и что, что мы больше? Так вы проходите мимо, и мы пройдём. Так и шли в гордом одиночестве. Погода благоприятствовала ровным боковым ветром, Северное море миновали спокойно, и в проливах никто не рискнул пересечь наш курс. Полюбовались на обгоревшие остовы двух дракаров, выброшенные на берег недалеко от места нашего уже такого давнего боя. Времени-то прошло всего ничего, а ощущение, как будто годы минули. Столько событий за плечами осталось. По правому борту остался Рюген. А вот в славный город Волин я, в последний момент, всё-таки решил завернуть. Уже почти прошли знакомые места, как мою многострадальную голову посетила светлая, надеюсь на это, идея.

Уже почти причалили к знакомому причалу, а я всё обкатывал в голове посетившую меня мысль. Здесь же птицей торгуют. И её тут много. И не просто много, а очень много. Что это значит? А это значит, что эта птица по своей птичьей сути вынуждена что делать? Правильно! Гадить! Причём гадить в огромных количествах. Надо бы мне проверить моё предположение. Ведь, если я прав, то у нас больше не будет дефицита селитры. Значит, и пороха теперь будет достаточно. Тьфу-тьфу, да через левое, да по дереву осторожненько постучать, да за язык себя покусать, поскольку за голову ну никак не получится. Договоримся с владельцами, соберём землю под навозом, растворим в воде и выпарим. Заодно и домой птицы прикупим. А всё-таки молодцы мы, что не распродались полностью. Вот теперь, глядишь, придержанный товар и пригодится. Награбл… тьфу ты, честно экспроприированное светить пока не стоит, хотя посмотрим по обстоятельствам. Ну а если не продадим, что вряд ли, так у нас впереди есть ещё и Янова крепость, и в устье форпост на янтарном берегу. Да и Изяславу строить – не перестроить. Так что было бы что разгружать, а уж кому – это совсем не проблема.