Дракон - Олег Бубела

Полет. Простор и свобода, опьяняющая своей безграничностью.

Сумерки, прохлада, сильный встречный ветер, сбивающий с курса.

Тяжело дышать, из глубины поднимается злость.

Я смогу. Я не слабак. Я в родной стихии!

Ветер, превращающийся в ураган, хлесткие удары ледяного дождя.

Намокшие крылья. Тяжесть, тело начинает уставать. Не сдамся!

Мгла. Нет ориентиров. Полет в неизвестность, сквозь нарастающую бурю.

Ветер крутит, как пушинку, выворачивая крылья.

Ярость заполняет тело. Не покорюсь тебе!

Гром, вспышки молний, смерч захватывает в самую середину.

Крылья не помогут. Глаза закрывает отчаяние.

Но силы еще есть. Сражаться, бороться, вырваться из воздушного плена!

Как сильно колотится сердце. Рывок. Еще один. Свобода!

Ветер злой, но уже не выламывает крылья.

Нет ничего. Только дождливое небо и бушующий внизу океан.

Нет цели впереди. Я потерялся! Но ветер поможет.

Подхватить потоки, слиться с ним воедино. Он рядом, он не бросит.

Усталость. Невыносимая тяжесть, наваливающаяся на крылья.

Прости, друг, я больше не выдержу!

И снова ветер. Он подхватывает в свои объятия, поднимает ввысь.

Рассвет. Поднимающееся солнце. Блики на чешуе. Умиротворение.

Спасибо, что дал мне это увидеть.

Крылья отказывают. Ветер пытается подхватить.

Поздно, сил уже нет. Я не смог. Прости.

Сложенные за спиной крылья и стремительное падение в океан.

Только чтобы вновь ощутить свист ветра в гребне.

– М-мать твою! – потрясенно выдохнул я, когда песня закончилась.

Это было нечто! Как будто сам все это испытал! Вот это ощущения! Я вытер непрошеные слезы под взглядом драконицы и ошарашенно спросил:

– Что это было?

– Одна из песен драконов, – ответила Мара. – Называется «Ветер».

Да, только так и не иначе! Отличное название и поистине великолепная песня. Теперь я прекрасно понимал, что все песни, которые были мне известны, и в подметки не годятся этому шедевру. Ведь только после него я вдруг четко осознал, что без восхитительного чувства полета не смогу жить дальше. Я хочу посоревноваться с ветром, хочу почувствовать себя хозяином неба, хочу летать!

– Прости, Алекс, – внезапно сказала драконица, потупившись. – Я не думала, что эта песня так на тебя повлияет. Не думала, что ты сможешь понять это…

Не думала… Ну, спасибо! Только утром я испытал чувство зависти ко всем имеющим крылья, а вот сейчас отчетливо понимаю, что уже не смогу жить без неба. Просто не сумею.

– Прости меня, – вновь сказала Мара, а я внезапно услышал, о чем она думает.

Она жалела, что разбудила во мне эту тоску. Она боялась, что я в отчаянии брошусь на камни, потому что источник не дал мне крылья, а дракон без них – это лишь объект сочувствия. Ведь сейчас все в стае сочувствовали мне так же, как и Мудрейшей, утратившей возможность летать. Поэтому Мара всерьез опасалась, что я не смогу найти в себе силы жить дальше.

Драконица поняла, что я ее услышал, и сразу постаралась сменить тему, весело спросив:

– Полетаем?

Я только кивнул в ответ, и она подхватила меня на лапы и поднялась в воздух. Хотя до моей пещеры было недалеко, но мы пролетели этот путь за час. Мара благодарила меня за песни, подарив танец с ветром. Он помог мне справиться с моими чувствами, поэтому, когда наступила ночь и мы опустились на площадку перед моим местом обитания, я уже полностью пришел в себя. Драконица осторожно поставила меня на пол и спросила:

– Ну как?

– Здорово! – улыбнулся я.

– Завтра еще полетаем, – быстро сказала Мара.

Я понял, что она все еще беспокоится, поэтому кивнул и послал ей свою уверенность, что все будет хорошо, а сам ответил:

– И полетаем, и попоем.

– Хорошо, – обрадовалась драконица. – Я буду ждать тебя после занятия с Мудрейшей. Высокого неба!

– Попутного ветра! – отозвался я.

Мара развернулась и спрыгнула со скалы, а я проводил ее взглядом. Зря ты меня сейчас жалеешь, красавица. Не знаю как, но я буду летать. Это я понял в тот самый миг, когда отзвучала последняя строчка твоей песни. Потому что ни один дракон не может жить без неба. Потому что мне уже не дано забыть сказочное чувство полета. Потому что воздух – моя стихия. И я обязательно научусь летать или же сдохну в процессе!

Следующие пять дней были очень похожими друг на друга. Утром после драконьего танца Лар относил меня к Мудрейшей, где я пытался добиться хоть каких-то успехов в овладении новыми знаниями. По ее совету я старался научиться терпению и хотя бы не ругаться матом, но в защите своего разума так и не продвинулся. Зато у меня начал получаться драконий выдох, что было весьма неожиданно. Представлял он собой некий сгусток сырой силы, направленный на воспламенение окружающего, и очень смахивал на то, как я подогревал металл в кузнице, только был раз в десять мощнее.

Когда я первый раз дыхнул подобным образом, чуть не спалив ложе Мудрейшей, драконица даже не стала меня ругать и пояснила, что рассказала мне об этом приеме только для того, чтобы я не слишком зацикливался на одной защите. Но даже она удивилась, что выдох стал у меня получаться после получаса занятий, ведь для драконов это было невероятно быстро. Поразвлекавшись немного подобным образом, слегка оплавив пол и стены, а также устроив парилку, дохнув пару раз на родник, я пришел к выводу, что, кроме как для баловства, этот выдох больше никуда не годен. Сил уходит немало, а польза такая же, как от мощного огненного мяча. Вот только последний сделать намного быстрее, а энергии на его создание уходит раз в десять меньше.

В общем, я понял, что этот специфический прием может применяться только против драконов, потому что их магия не берет, а при сильном и долгом выдохе можно нагреть чешую и этим причинить противнику немалые повреждения. Кстати, когда я спросил у Сара, почему же он не пользовался этим приемом на дуэли, тот ответил, что Лар всем разболтал еще в первый день, что я способен поглощать силу драконьего выдоха.

Однако я учился не только этому. Целыми днями я постигал основы жизни драконов, правила культурного поведения в стае и общения с сородичами. В этом мне помогала не только Мудрейшая, но и все остальные драконы, которые терпеливо переносили мои мысли и пытались воспитывать, каждый на свой манер. Вскоре я осознал, что занял место в стае рядом с молодыми дракончиками, которым еще не исполнилось и сорока лет. Все обо мне пытались заботиться, защитить от неведомых опасностей и помогали, чем только могли, напрочь позабыв о том, что этот «несмышленый птенец» только недавно отпинал одного из сильнейших драконов стаи.