До последнего звонка - Бен Элтон

— Наташа.

— Да?

— Нет. «Наташа» — это он, мой пароль.

— Мое имя?

— Да, не знаю, почему я его использовал. Просто первое имя, которое пришло мне в голову, вот и все.

— Это так странно.

— Не думаю. Мне просто нужно было слово, любое слово, которое я бы запомнил.

— И ты выбрал мое имя?

— Да.

Наташа ничего не сказала.

— Хорошо, — сказал Ньюсон, ставя чашку чая на стол и напустив на себя сосредоточенный вид, — нужно работать. Вводи пароль, Наташа. Или тебе по буквам продиктовать?

Она ничего не сказала, набирая свое имя. В строке один за другим появились шесть маленьких черных кружочков. Ньюсон не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким идиотом.

Для начала Ньюсон выбрал поиск по названию школы. Когда появилось нужное окошко, он вбил туда «Брукли-райз Джуниор», школу, в которой с 1955 по 1960 год учились Адам Бишоп и Уильям Коннолли.

— Коннолли сказал, что никогда не говорил и не писал о том, что произошло с ним по вине Адама Бишопа, но возможно, это сделал кто-то другой.

Из нужной им возрастной группы было зарегистрировано двенадцать человек, но ни Бишопа, ни Коннолли среди них не было. Шестеро их одноклассников оставили сообщения о себе.

Майджери Меллорс писала:

«Многие из нас, из Брукли, включая меня, ходили в школу „Левишем секондери модерн“! Думаю, теперь это шестилетка. После этого я работала в „Вулиз“ на Катфорд-хай-стрит, где познакомилась с Джоном и вышла за него замуж меньше чем через месяц! Мы до сих пор вместе, уже тридцать три года, и у нас две чудесные дочки. Я бы с радостью пообщалась со старой гвардией, если кто-нибудь меня помнит».

— Все хотят, чтобы их помнили, — заметил Ньюсон.

Люси Симан тоже этого хотела, а также Дональд Корнелл и Патриция Пауэрс.

«Я в конце концов оказалась в ВМФ! Женщин тогда еще брали только во вспомогательные службы. Мы служили на берегу, так жалко! Я бы очень хотела уйти в море, как делают сейчас девчонки. Интересно, кто-нибудь меня помнит? Если да, напишите, буду рада».

Рядом с именем Джейсона Харта стояло слово «Новое».

«Я только что зашел на этот сайт. Просто хотел рассказать своим одноклассникам и вообще всем, кому это интересно. Слышали новость? Адама Бишопа убили! Да! Ура, этот ублюдок мертв. Это было в вечернем выпуске „Стандарт“. Он мертв! Единственное, что я испытываю, это восторг, вот так вот. Этот тиран погубил наши школьные годы. Он просто прикончил беднягу Билла Коннолли, и, надеюсь, он будет гнить в могиле вечно. Ванесса, если ты читаешь мое сообщение, знай, что ты просто молодец, что написала это на сайте. Полагаю, это читаем только мы, всем остальным наплевать. Но, по крайней мере, теперь есть отчет о его жестокости. О том ужасе, который я видел и не вмешивался, за что мне всегда будет стыдно».

Ребекка Уилкинсон тоже была новенькая.

«Спасибо, что присоединился к нам, Джейсон, и за то, что оценил храбрость Ванессы. Я тоже стояла рядом. Я смотрела, как Адам Бишоп зажал маленького Билли под столом и втыкал в него циркуль. Семнадцать раз. Я помню это число. Он всегда цеплялся к нему, правда? Но тогда был просто кошмар. Я всегда говорила, что ничего не делала просто потому, что была девочкой. Но это неправда. Я могла бы сказать что-нибудь. Но я этого не сделала, тоже всегда буду этого стыдиться».

— Господи, — сказала Наташа. — Сколько боли в этом мире. Ее крупицы висят в воздухе, и никто их не видит или внимания не обращает.

— Но только не на этот раз, — сказал Ньюсон. — Ведь эту страницу читал кто-то еще.

— Думаешь, Хелен Смарт?

— Вряд ли. Это началось уже давно, наверное, с мичмана Спенсера. Кто знает? Может, даже раньше. Давай прочитаем, что написала Ванесса.

Ванесса Кузберт ничего не написала про себя, но оставила информацию на сайте школы «Брукли-райз».

«У нас была хорошая школа, но никто и нигде не защищен от раковой опухоли насилия. Я решила кое-что рассказать сейчас, я ждала этого сорок пять лет. Когда мне было десять, я стала свидетельницей ужасного события, с памятью о котором живу по сей день. Уверена, это помнят все мои одноклассники, потому что в результате этого события один мальчик попал в больницу и чуть не умер. И все же в то время мы ничего не сделали, и потом все дело замяли. Адам Бишоп был большой, жестокий, склонный к насилию мальчик из жестокой и склонной к насилию семьи. Все знали Бишопов, и все их боялись. Адам превратил жизнь всех ребят в своем классе в кошмар, включая мою жизнь. Он лапал девочек, хотя нам было всего лишь по десять лет, и бил мальчишек. Один мальчик был особо частой жертвой жестоких нападок Адама. Уильям Коннолли страдал от его рук, начиная с пяти лет, и медленно, но верно издевательства становились все ужаснее. У Адама Бишопа вошло в привычку колоть его циркулем, сначала это были просто маленькие царапины или уколы, но однажды дело зашло слишком далеко. Я никогда не узнаю, что именно привело тогда Бишопа в такое бешенство, и Уильям тоже. Вряд ли вообще была причина. Просто в психопатичной натуре Бишопа что-то взорвалось во время перемены, и он буквально швырнул Уильяма на пол за его парту. Затем Бишоп рухнул на него и начал колоть циркулем, в основном в руки, но потом он задрал ему рубашку и несколько раз ткнул в живот. Бишоп был хитрым и жестоким, и колол не глубже чем на сантиметр. Я как сейчас помню, как он держал иглу между большим и указательным пальцами на две трети, чтобы игла не вошла слишком глубоко. Все закончилось через пять минут, а потом Бишоп заставил Уильяма стереть кровь с пола. Он послал маленькую девочку за туалетной бумагой. Я была этой девочкой и послушно сделала, как он велел. После того как я отдала Бишопу бумагу, он затолкал ее в рот Уильяму. Затем он велел ему не показываться в школе весь день и не говорить никому ни слова. Уильям выбежал из кабинета, и в тот же вечер его увезли в больницу с серьезным заражением крови. Около пятнадцати детей наблюдали тогда за происходившим, и ни один даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь Уильяму.

Более того, когда позднее нас расспрашивали об этом в школе и констебль задавал вопросы, никто не решился сказать правду. Никто не хотел стать следующей жертвой Бишопа, и всем нам должно быть стыдно. Что ж, наконец я рассказала эту историю. Возможно, ее никто не прочитает, кроме пары ребят из нашей старой гвардии, которым так же, как и мне, стыдно за эту историю. Если повезет, сам Адам Бишоп прочтет мое сообщение. Если ты читаешь это сейчас, Адам Бишоп, то знай вот что: тебя ненавидят. Тебя ненавидели тогда, и ненавидят сейчас, и всегда будут ненавидеть. Твой поступок навсегда оставил след в наших душах».

Крик души Ванессы Кузберт был датирован двумя месяцами ранее, и это было первое упоминание Адама Бишопа на сайте «Брукли-райз». Она первой нарушила молчание.

— Всего за несколько недель до убийства Адама Бишопа, — отметила Наташа. — Как ты думаешь, почему она заговорила именно тогда?