Последний удар - Эллери Квин

Но число «двадцать» относилось к иному подразделению класса рыб. — Эллери стряхнул пепел на землю. — Это было число отдельных подарков или, по крайней мере, выделенных разрядкой слов в стихах. Оно ассоциировалось с конкретным понятием — набором из двадцати предметов: вола, дома, верблюда, кнута и прочих. Могли ли они составлять серию? В каком контексте двадцать предметов выглядят серией? Серия означает определенный порядок: за первым предметом следует второй, за вторым третий и так далее. Я стал изучать предметы. Первым был вол, вторым — дом, третьим — верблюд, четвертым — дверь; всего двадцать разных предметов. Несколько раз я едва не находил ответ, но всегда спотыкался о число «двадцать». Я не мог понять смысл последовательности двадцати различных предметов, а когда понял, то сообразил, что мне мешало. Число «двадцать» было еще одним ложным следом. Оно имело смысл, но не для нашего времени. В современной культуре, определяющей мыслительные процессы, его заменяет другое число.

— В самом деле? — весело осведомился старик.

— Открытие произошло случайно — поздно вечером 5 января. Я поднялся в свою комнату, захватив подарочный экземпляр сборника стихотворений Джона. Открыв его на титульном листе, я увидел ключ, который отпер дверь. А за дверью находился ответ.

— Что же это за ответ?

— Ал-фа-вит.

— Алфавит. — Старик почти любовно произнес эти три слога. — Звучит основательно!

— Вот именно, мистер Крейг! — подхватил Эллери. — Ибо алфавит, завещанный нам древними финикийцами, вначале представлял собой коллекцию изображений знакомых предметов, служивших основой для жизни примитивных народов, — пищи, крова, средства передвижения, частей человеческого тела и тому подобного. Подумав об алфавите, я сразу понял, что именно его означала коллекция хорошо знакомых предметов в подарочных посылках. К дьяволу числа! Для нас алфавит состоит из двадцати шести букв, но в 1300–1000 годах до Рождества Христова, когда финикийский алфавит находился в процессе формирования, он состоял из двадцати двух «картинок», двадцать из которых дошли до нас, а остальные шесть происходят из других источников.

Действительно ли меня поддразнивали финикийским алфавитом? Все указывало на это. Вол, точнее, воловья голова, дошедшая до нас в перевернутом виде, была предметом пищи, выбранным финикийцами для первой буквы своего алфавита: «алеф» или «А». Вторым подарком был дом, а дом — «бет» или «В» — служил второй «картинкой» в финикийском алфавите. Третьим подарком был верблюд, а финикийский верблюд — «гимель» или «гамель» — стал нашей буквой «С»[112]. «D» происходит от двери, «Е» — от окна, «F» — от крюка или гвоздя. Буквы «G» не существовало до третьего века до Рождества Христова — этот звук передавала буква «С». Наша «Н» произошла от финикийского «хет», обозначающего забор, а именно частокол получил Джон после гвоздя или крюка. «I» — рука; «J», являющееся римской пролонгацией «I», превращающей ее из гласной в согласную, стала отдельной буквой только в шестнадцатом веке, поэтому Джон не получил соответствующего ей предмета; «К» — ладонь; «L» — кнут; «М» — вода; «N» — рыба; «О» — глаз; «Р» — рот; «Q» — обезьяна; «R» — голова; «S» — зуб; «Т» — знак креста; «U», «V» и «W» появились позднее; «X» — столб; «Y» мы унаследовали от греков; наконец, «Z» имеет мрачный смысл, происходя от «зайин», обозначающего кинжал, «последний удар» которым оборвал жизнь близнеца Джона. Двадцать предметов, точно совпадающих с двадцатью основными источниками финикийского алфавита.

— И что это для вас означало? — с интересом спросил старик.

— Очевидно, ум, замысливший этот зловещий план, обладал знаниями алфавитных истоков. Другие события указывали, что дарителем был один из присутствовавших в доме. Кто же были эти люди? Поэт-дилетант, дизайнер драгоценностей и тканей, любительница оккультизма, протестантский священник, юрист, врач, актриса, музыкант, юная студентка, а также книгоиздатель и типограф. Миссис Дженсен, Мейбл и Фелтона я считал слишком абсурдными кандидатами для серьезного рассмотрения.

Мне сразу стало ясно, что выбор лежит между мистером Фрименом и вами. В действительности это даже не являлось выбором. Издатель связан с языком в редакторском и коммерческом смысле, а типограф связан с ним технически. Вы были не просто типографом, но и книжным дизайнером, мастером высокого класса, который должен обладать обширными техническими знаниями в области полиграфического искусства. Я не сомневался, что финикийский алфавит в основе серии подарков указывает на вас, мистер Крейг, как на их отправителя, планировавшего убийство Джона.

— Понятно, — задумчиво промолвил старик. — Но вы этому не верили.

— Нет, так как был столь же уверен, что ни один человек не стал бы изобретать серию таких изощренных улик с единственной целью указать на себя как на злодея в пьесе. Поэтому я решил не выдавать вас полиции, Джону и вашим гостям, мистер Крейг. Если вы были оклеветаны, я не собирался подыгрывать клеветнику.

Вопрос, который беспокоил меня той январской ночью 1930 года и продолжал беспокоить более двадцати семи лет, состоит в том, кто оклеветал вас, мистер Крейг.

Старик прищурился, глядя на Эллери сквозь табачный дым.

— И теперь вы это знаете, а?

Эллери кивнул:

— Теперь знаю.

— Я знаю это, — продолжал Эллери, — благодаря тому, что недавно смог синтезировать три ключа, что мне не пришло в голову сделать накануне Крещения много лет назад.

Первым была группа странных рисунков. Вы помните, мистер Крейг, что на обороте некоторых белых карточек автор стихов нарисовал карандашом примитивные на вид изображения? Они появлялись не на каждой карточке и даже не на большинстве из них — только на четырех из двенадцати. Их случайный характер указывал на скорее невольное, чем сознательное появление — как если бы автор, задумавшись, поигрывал карандашом.

В таком случае рисунки могли быть важным ключом к подсознательному «я» автора, в противоположность стихам и другим сознательным его творениям. К сожалению, сами по себе они ничего мне не говорили. Рисунки выглядели всего лишь предельно упрощенными изображениями предметов, о которых упоминалось в стихах на этих карточках.

Старик внимательно слушал.

— Да-да, — нетерпеливо сказал он. — Продолжайте, мистер Квин.

Эллери вынул из кармана лист бумаги и развернул его.

— Прошлой ночью я скопировал их с карточек, мистер Крейг. Возможно, они освежат вашу память. Взгляните на них.

Птичья лапа схватила бумагу. На ней было следующее:

Ссылка на иллюстрацию: http://oldmaglib.com/book/q/Queen_Ellery__The_Finishing_Stroke_pic5.jpg