Брокер - Джон Гришэм
Шрифт:
Интервал:
– Мне кажется, вам нужно показаться доктору.
– Может быть, потом. Я немного отдохну и посмотрю, что будет. – Она приняла решение, спорить было бесполезно.
Марко хотел дать какой-то совет, но сдержался. Ему хотелось увидеть, где она живет.
– Ну что ж, – сказал синьор Колетта.
– Я живу на улице Минцони, неподалеку от вокзала.
Марко про себя улыбнулся, довольный, что знает эту улицу. Он представил ее на туристической карте, у северного края старого города, – приятный район, но с не очень высокой арендной платой. Он гулял там однажды. Именно там он нашел кофейный бар, открытый с раннего утра, – в этом месте улица выходила на площадь деи Мартири. Пока они мчались по периметру старого города, Марко разглядывал указатели с названиями улиц, отмечал перекрестки и в каждый момент точно знал, где они находятся.
Во время поездки никто не проронил ни слова. Ее нога по-прежнему лежала у него на коленях, ее стильный, но довольно поношенный ботинок немного испачкал его шерстяные брюки. Однако сейчас это его нисколько не беспокоило. Когда машина свернула на улицу Минцони, она сказала:
– Через два квартала с правой стороны. – И вскоре добавила: – Чуть-чуть вперед. Там есть место за зеленой «БМВ».
Они осторожно помогли ей подняться и выйти из машины на тротуар, там она на мгновение высвободилась и попробовала сделать шаг сама. Но лодыжка подвернулась, и они едва успели ее подхватить.
– Я живу на втором этаже, – выдавила она с трудом.
В доме оказалось восемь квартир. Марко внимательно наблюдал, когда она нажала кнопку рядом с табличкой, на которой значилось: «Джованни Ферро». Ответила ей женщина.
– Франческа, – сказала спутница Марко, и замок щелкнул. Они вошли в изрядно обшарпанный полутемный подъезд. Справа был лифт с открытой дверцей. Все трое едва в нем поместились. – Я себя вполне нормально чувствую, – сказала она, явно пытаясь избавиться и от Марко, и от синьора Колетты.
– Надо приложить лед, – сказал Марко, когда лифт пополз вверх.
Лифт с шумом остановился, неторопливо раздвинулись дверцы, и они вышли. Мужчины по-прежнему держали Франческу за локти. Квартира была в двух шагах от лифта, и, подведя ее к двери, синьор Колетта начал прощаться.
– Мне очень жаль, что так случилось, – сказал он. – Если придет счет из больницы, пожалуйста, позвоните мне.
– Зачем, вы и так были столь добры. Я вам очень признательна.
– Спасибо, – сказал Марко, не отпуская локоть Франчески.
Он нажал кнопку звонка, а синьор Колетта тем временем скрылся в кабинке лифта. Она высвободилась и сказала:
– Все в порядке, Марко. Отсюда я доберусь сама. Сегодня у нас дежурит моя мать.
Он надеялся, что его пригласят зайти, но навязываться не собирался. В том, что касалось его, он сделал все, что мог, и узнал гораздо больше, чем рассчитывал. Он улыбнулся, отпустил ее руку и готов был попрощаться, когда за ее дверью резко щелкнул замок. Она повернулась к двери и непроизвольно перенесла тяжесть тела на больную ногу. Лодыжка снова подвернулась, и она вскрикнула, потянувшись к нему в поисках опоры.
Дверь открылась в то мгновение, когда она потеряла сознание.
* * *
Мать Франчески, синьора Алтонелли, дама за семьдесят, совсем не говорившая по-английски, в первые минуты неразберихи подумала, что Марко каким-то образом виноват в том, что пострадала ее дочь. Его сбивчивый итальянский не помог, особенно в минуту волнения. Он донес Франческу до дивана, приподнял ее ногу и как можно более внятно сказал:
– Ghiaccio, ghiaccio. – Лед, принесите лед.
Мать неохотно ушла на кухню.
Когда она вернулась с мокрым полотенцем и пластиковым мешочком со льдом, Франческа пришла в себя.
– Вы потеряли сознание, – сказал Марко, склонившись над ней.
Она сжала его руку и испуганно огляделась.
– Chi ё? – подозрительно спросила мать. – Кто он такой?
– Un amico. – Друг.
Он провел по ее лицу влажным полотенцем, и она быстро пришла в себя. На самом стремительном итальянском, какой ему доводилось слышать, она рассказала матери о том, что произошло. От пулеметных очередей их разговора у него кружилась голова, он безуспешно пытался ухватиться хотя бы за единственное понятное слово, но вскоре махнул на это рукой. Внезапно синьора Алтонелли улыбнулась и одобрительно похлопала его по плечу. Добрый парень.
Когда она вышла, Франческа сказала:
– Она сейчас приготовит кофе.
– Замечательно. – Он пододвинул к дивану стул и сел. – Нужно приложить лед к ноге.
– Да, конечно.
Оба посмотрели на ее ботинки.
– Может быть, снимете?
– Конечно. – Он расстегнул молнию на правом ботинке и снял его, как будто была повреждена и эта нога. С левой он действовал гораздо медленнее, осторожнее. Каждое движение, даже самое незначительное, причиняло ей боль, и он спросил: – Может, снимете сами?
– Нет, пожалуйста, продолжайте.
Молния застряла точно на лодыжке. Нога так распухла, что снять ботинок оказалось нелегко. Прошло несколько минут осторожных движений, больная стиснула зубы от боли, и наконец ботинок удалось снять.
На ней были черные чулки. Марко посоветовал снять их тоже.
– Да, конечно. – Вернулась мать и выпалила что-то по-итальянски. – Вы не могли бы выйти на кухню? – попросила Франческа.
Кухонька оказалась крохотная, но отлично отделанная по-современному – хром и стекло, ни квадратного сантиметра не пропало зря. Кофеварка новейшей конструкции урчала на столике. Стены в углу над небольшим столиком для завтрака были увешаны яркими абстрактными картинками. Он ждал и прислушивался к тому, что происходит в гостиной. Мать и дочь говорили одновременно.
Они сняли чулки, не причинив ей боли. Когда Марко вернулся в гостиную, синьора Алтонелли обкладывала льдом лодыжку.
– Мама говорит, перелома нет, – сказала Франческа. – Она много лет проработала в больнице.
– Она живет в Болонье?
– В Имоле, это совсем недалеко.
Он хорошо знал, где это, хотя в основном по карте.
– Думаю, мне пора идти, – сказал он вопреки желанию, но почувствовав, что вторгся на чужую территорию.
– Мне кажется, что вам сначала нужно выпить чашечку кофе, – возразила Франческа.
Мать снова вышла на кухню.
– Я чувствую, что мешаю.
– Нисколько, прошу вас, после всего, что вы для меня сделали.
Мать вернулась со стаканом воды и двумя таблетками. Франческа проглотила их и приподнялась на подушке. Что-то еще сказала матери, потом посмотрела на него.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!