📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПолитика"Мертвая рука". Неизвестная история холодной войны и ее опасное наследие - Дэвид Хоффман

"Мертвая рука". Неизвестная история холодной войны и ее опасное наследие - Дэвид Хоффман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 175
Перейти на страницу:

Больше года Тэтчер искала намёки на то, из кого же будет состоять следующее поколение советских руководителей. Ей было интересно, даст ли суровое прежнее поколение дорогу молодому. Её вера в силу личности была огромной. Тэтчер была уверена, что даже находясь под гнётом диктатуры, подававшей индивидуальную инициативу, можно что-то изменить, как это сделали диссиденты Александр Солженицын, Андрей Сахаров и другие. Тэтчер думала о том, способен ли один человек, находясь на самом верху, изменить советскую систему.

В мемуарах она вспоминала, что была полна решимости «отыскать самого подходящего человека в подрастающем поколении советских лидеров и затем вырастить, и поддержать его». Тогдашний министр иностранных дел Джеффри Хоу говорил, что Тэтчер начала «целенаправленную кампанию по проникновению внутрь системы».[316] Тэтчер помнила, что профессор Арчи Браун сказал ей на встрече в Чекерс: Горбачёв — самый открытый и многообещающий человек в советском руководстве. Она пригласила Брауна вновь приехать на Даунинг-стрит, 10, незадолго до визита Горбачёва — 14 декабря, — чтобы тот проинструктировал её ещё раз.[317]

«Я заметила его, — отзывалась Тэтчер о Горбачёве, — потому что искала кого-то вроде него».

***

В недели, предшествовавшие приезду Горбачёва, Олегу Гордиевскому пришлось напряжённо трудиться. Столько новых требований сыпалось из штаб-квартиры в Москве! Гордиевский понял, что начальство КГБ видит в Горбачёве восходящую звезду и хочет продемонстрировать, что оно на его стороне. «КГБ ставил на него, потому что он был новым человеком, человеком будущего, честным человеком, который станет бороться с коррупцией и всеми прочими негативными чертами советского общества», — вспоминал Гордиевский. Москва буквально бомбардировала лондонскую резидентуру запросами о материалах, которые могли пригодиться во время визита: о контроле над вооружениями, о НАТО, об экономике Запада, об отношениях Британии с Соединёнными Штатами, Китаем и Восточной Европой. Хотя Гордиевский не встречался с Горбачёвым, он отметил возросшую потребность в информации. «Он хотел блистать, знать всё о Великобритании, произвести впечатление, а затем вернуться в Москву и показать всем, что после Черненко он — лучший кандидат», — писал Гордиевский.[318]

Гордиевский не только составлял доклады, но и сливал информацию своим британским кураторам. Их тоже чрезвычайно интересовал Горбачёв. Гордиевский своевременно предупредил британцев о том, что Горбачёв может попросить и что может сказать. В то же время Гордиевский отправлял в Москву материалы, полученные от британцев. Он оказался каналом связи двух сторон в этот критический момент истории; он почти идеально подходил для миссии, за которую взялась Тэтчер. Правда, англичане знали, чем занимается их агент, а советская разведка — нет.

***

Дни визита Горбачёва были, по словам Гордиевского, «безумными»:

«На нас давили, требуя предсказать, какой оборот примут встречи на следующий день, а это, конечно, невозможно было выяснить по обычным каналам. Тогда я пошёл к британцам и срочно попросил о помощи: могут ли они подсказать мне, какие темы может поднять госпожа Тэтчер? Они дали несколько вариантов, из которых я умудрился соорудить как будто полезный меморандум; но встреча на следующий день оказалась куда более плодотворной. Когда я попросил о подсказке насчёт Джеффри Хоу, они показали мне конспект, который министр иностранных дел планировал использовать в беседе с Горбачёвым. Мой английский тогда был ещё слаб, а нервозность и нехватка времени усугубляли моё невежество; пришлось сосредоточиться, чтобы не забыть ни одного пункта… Вернувшись в резидентуру, полный возбуждения в связи со своей маленькой диверсией, я сел за машинку… и написал черновик, который, как предполагалось, был основан на моих обычных источниках и на том, что я вычитал в газетах».

Когда другой человек из КГБ переписал этот текст, превратив в нечто куда более мутное, он сник. Но затем Гордиевский обратился к начальнику, Леониду Никитенко, который npочёл первую версию и отправил её напрямую Горбачёву, не изменяя ни слова.

***

Горбачёв начал разговор с Тэтчер на фуршете в Большом зале. Он дослужился до секретаря по сельскому хозяйству и интересовался фермами, увиденными по дороге из Лондона. На обеденном столике стояли блюда из тихоокеанской камбалы, ростбиф и апельсины, но они едва притронулись к еде. Горбачёв и Тэтчер немедленно начали дискуссию. Горбачёв утверждал, что Советский Союз реформирует свою экономику. Настроенная скептически Тэтчер прочла ему лекцию о свободном предпринимательстве и частной инициативе. Горбачёв сообщил ей, что советская система лучше капитализма, а советские люди живут «в радости». Тэтчер язвительно поинтересовалась: почему тогда столь многим из них отказывают в выезде? Горбачёв ответил, что эти люди работают в сфере национальной безопасности. Тэтчер не поверила.

Когда они поднялись и покинули обеденный зал, Раиса отправилась вместе с Деннисом осмотреть библиотеку Чекерс; там она взяла экземпляр «Левиафана» Гоббса. Малкольм Рифкинд, который сопровождал её в библиотеку, вспоминал, что она рассказывала о своих любимых современных британских романистах, в числе которых были Грэм Грин, Сомерсет Моэм и Ч.П. Сноу.[319]

Горбачёв и Тэтчер отправились в главную гостиную и приступили к делу. Тэтчер вспоминала, что сами его речи ей не показались чем-то примечательным. Но её внимание привлёк открытый стиль общения Горбачёва. «По характеру он был так далёк от советских аппаратчиков с их деревянным чревовещанием, как только это было возможно, — говорила она. — Он смеялся, улыбался, размахивал руками, чтобы подчеркнуть свою мысль, повышал и понижал голос, внимательно следил за ходом разговора и был склонен к острым дебатам». Они говорили несколько часов. Горбачёв не пользовался заранее подготовленными материалами, заглядывая только в маленький блокнот; там были записи от руки зелёными чернилами. «К концу дня, — добавляла она, — я стала понимать, что этот стиль куда ярче демонстрировал его сущность, чем марксистская риторика. Я поняла, что он мне нравится».

Горбачёв хорошо подготовился. Он процитировал известный афоризм лорда Палмерстона о том, что у Британии нет постоянных врагов или союзников, есть лишь постоянные интересы. «Это было замечательно прежде всего благодаря тому, как точно это было сказано — причём сказано этим “не-специалистом” по внешней политике», — говорил Хоу, присутствовавший на той встрече. Он также вспоминал другое высказывание Горбачёва: «Мы вполне способны определить наши общие интересы».[320] Тэтчер привлекла внимание Горбачёва к теме гонки вооружений. Через три недели, после года блуждания в тупике, должен был открыться новый раунд переговоров в Женеве — первый с тех пор, как Советский Союз вышел из переговоров из-за военного психоза 1983 года.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 175
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?