Женаты против воли - Татьяна Серганова

«И что ей в комнате не сиделось? Теперь стой тут, из последних сил старайся сознание не потерять».

— Воюет с тварями Бездны. Может, войдем в комнату?

Залика охнула, схватившись за сердце и явно пытаясь упасть в обморок.

«Вот только этого не хватало. Кто мне руки бинтовать будет?!»

— Питер сказал, что ты мне поможешь, — заявила я, привлекая внимание девушки, пока это еще было возможно.

— Питер? — недоверчиво переспросила она.

В обморок Лика падать передумала, да и об истерике забыла, заинтересовавшись моим заявлением.

— Да. Мне надо перевязать руки.

Ладони я ей демонстрировать не стала. Не здесь. Вдруг увидит кто.

Девушка впервые за все время внимательно меня рассмотрела и сморщилась.

— Что с твоими руками?

А тон такой, словно я совершила какое-то страшное преступление.

— Поранилась, — буркнула в ответ. — Так что? Идем в комнату или нет?

— Так обратись к целителям. Их здесь много. Зачем тебе я? — продолжала допытываться девушка, перегораживая мне путь.

— Много, но раз ты отказываешься выполнить просьбу Питера… — я красноречиво замолчала.

Залика недовольно поджала губы, но кивнула.

— Ладно. Я не очень хорошо разбираюсь во всем этом, но раз ты настаиваешь… Пойдем.

Девушка не солгала, она действительно была отвратительным целителем. Хотя целителем ее можно было назвать с очень и очень большой натяжкой.

Залика дважды едва не перевернула баночку с целебными мазями, которая, как оказалось, была даже не та. Девушка собиралась замазать раны солнцезащитным кремом. Если бы я не заметила, то она бы даже не проверила.

Найдя нужную банку, Лика старательно пыхтела, злилась, фыркала, но кое-как нанесла мазь на ладони, каждый раз кривясь, когда приходилось касаться ран. Словно я прокаженная какая-то.

Но самой большой трагедией стал процесс бинтования. У нее никак не получалось с ним справиться. Туго повязка не накладывалась, путалась и ложилась кое-как.

Я уже молчала, перестав делать замечания. Сойдет и так.

Вот вернется Питер и сделает все как надо.

— Все! — воскликнула она, вставая.

С ее колен на пол тут же посыпались остатки бинта, ножницы, глухо стукнулась банка с мазью, но не разбилась.

Я и это проглотила. Она же вроде как старалась. Хотя я даже в детстве могла забинтовать лучше. Это с шитьем и рисованием у меня были проблемы.

— Спасибо, — поблагодарила девушку, стараясь не смотреть на результаты ее трудов.

«Надеюсь, они не развалятся за пару часов!»

— Ты не могла бы попросить принести мне с кухни специальный чай? — откидываясь на подушку, попросила я.

— Я тебе что, служанка? — тут же огрызнулась Залика.

— Это всего лишь чай. Девушки должны знать. Укрепляющий и болеутоляющий.

Глаза отказывались открываться. Вроде поспала в повозке, а все равно в сон клонит.

Что ответила девушка, я так и не услышала, через мгновение провалившись в сон.

Когда очнулась, не знаю, но солнце еще было высоко. На тумбочке возле постели стояла кружка с ароматным чаем.

С трудом приподнявшись, я взяла ее в руки и поднесла к губам, пробуя чай.

Еще теплый. Это хорошо.

Выпив все до дна, снова легла и сразу же уснула.

Во второй раз пришла в себя уже вечером. И в этот раз в комнате был кто-то еще.

— Залика? — сонно пробормотала я, все еще не до конца проснувшись.

— Нет, это я.

Из темноты ко мне шагнула знакомая высокая фигура.

— Питер? Ты здесь? — тихо ахнула я, моментально проснувшись.

Мужчина сел на край кровати и осторожно взял меня за руку, изучая неумелые повязки.

— М-да, способности моей сестры оказались гораздо хуже, чем я думал, — с горьким смешком произнес он. — Не возражаешь, если перебинтую руки?

— Нет. Как ты? Ранен? Как все прошло? — забросала я его вопросами.

— Хорошо. Так… пара царапин, через пару дней заживут. Нам удалось найти и уничтожить большое скопление тварей, которые прятались в каньоне, — осторожно разматывая бинты, рассказал мужчина.

— Это хорошо?

— Плохо то, что мы прозевали прорыв. Такого никогда не было. И возникает вопрос: единичный это случай или были еще или будут? Трещин мы не нашли. Тебе удалось все починить. Очень быстро и качественно. Как так получилось? — Питер взглянул на меня с любопытством.

— Не знаю.

Рассказывать о своих новых способностях я не спешила. Надо было сначала самой в них разобраться.

— Ты не спрашиваешь про Хоторна, — вдруг произнес он.

Этого не требовалось.

Я знала, что он жив. что ему уже лучше. Чувствовала.

Теперь я всегда буду это чувствовать, стоит лишь закрыть глаза и сосредоточиться. Моя плата за его спасение.

«Неужели Хоторн все это время чувствовал то же самое?»

— А ты мне расскажешь? — хмыкнула я и сморщилась от боли в руках, когда последний пласт бинта отошел от ран.

— Прости.

Питер зажег лампу на тумбочке и принялся внимательно осматривать раны.

— Надо еще мази нанести… Ты спасла его.

— Дядя знает?

— Я ничего не сказал и не скажу. Его команда тоже будет молчать. Ты спасла их друга, они очень благодарны тебе и всем говорят, что сами справились.

— Но…

— Финне Монрей не дурак. Дурак не продержался бы столько лет у власти. Он поймет что что-то не так, поймет и начнет выяснять. Сама понимаешь, что все следы уничтожить не удастся.

— Понимаю, — кивнула я. — Вы уже получили от него ответ?

— Да. Он требует твоего немедленного возвращения. И моего тоже. Хочет получить от нас отчет лично.

— Логично. Когда отправляемся?

— Не сейчас. — Питер наложил компрессы на руки и теперь принялся ловко накладывать бинты. — Ты еще слишком слаба. Кроме того, надо, чтобы раны затянулись.

— Глава знает, что я ранена?

— Да.

Я некоторое время молчала, а потом прошептала:

— Спасибо.

Мужчина замер на мгновение, а потом продолжил работу.

— За что?

— За все. Не знаю, чем заслужила такого друга, как ты, Питер.

— Друга, — пробормотал он, заканчивая перевязку. — Ты же знаешь, что я делал это не по дружбе, Рин. Я люблю тебя. И готов сделать все. чтобы спасти тебя.