Крепость Дракона - Майкл Стэкпол

Черный дракон заслонил луну и с ленивой грацией чайки, парящей над рыболовной лодкой, облетел корабль, стрелявший драгонелями. В широко раскинутых крыльях, словно рыба в сетях, запутывались звезды. Дракон сделал круг. С палубы корабля полыхнуло зеленым колдовским огнем, ударившим по правой лапе дракона. Зеленая молния черкнула по чешуе и отлетела от кончика длинного клюва.

Если колдовской огонь и причинил боль дракону, то виду он не подал. Откинул назад голову, склонил ее набок, осмотрел правым глазом корабль и выплюнул вращающийся золотой шар.

Шар этот свалился с неба, как огненная комета, и поразил защитный купол корабля. Огонь медленно расползался во все стороны. Так мед растекается по горячей булочке, сползая по ее бокам. Яростная вспышка извергнутого драконом пламени осветила все окружающее пространство. Казалось, что над северным побережьем Вильвана взошло раньше времени солнце, хотя тепла от него Уилл не ощутил.

Когда огонь скатился в воду и поднял над ней пар, колдовской купол треснул и сжался, образовав черные прорехи. Огонь немедленно ринулся туда и через те же самые дыры взметнулся к небу. Купол окончательно испарился, а остров содрогнулся от сильного взрыва. Пылающие обломки падали в воду, прожигали дыры в обшивке соседних кораблей и срывали их с якорей.

От стрелявшего драгонелями корабля осталась в воде дымящаяся воронка, да и ее быстро занесло мусором и пеной.

Обломки кораблекрушения разлетелись на большое расстояние, уничтожив при этом часть бормокинов, однако основная их часть оставалась пока в полном здравии. Черный дракон спустился к морю, но огнем уже не плевался. Уилл надеялся, что по пути он схватит когтями побольше бормокинов, однако он этого не сделал. Он нырнул за золотым драконом и потащил утопленника, служившего Кайтрин, с глаз долой. Золотой дракон заартачился, но одно движение мощными когтями — и он затих.

Возможно, исчезновение черного дракона и порадовало захватчиков, но вот обороняющихся гибель корабля поистине вдохновила. Прятавшиеся до сих пор за стенами люди встали во весь рост, взяли луки. На вражеские орды обрушились стрелы, камни, магические заклинания. Военные адепты устроили во вражеском стане магический пожар. Пока вилейны обдумывали, как погасить пламя, их обожженные шкуры источали страшное зловоние, а кожа покрывалась пузырями; и дикие вопли полуобгоревших бормокинов вселяли страх в их собратьев.

Орда начала рассыпаться. Задние ряды повернули назад, к галерам и облепили их, словно муравьи гнилой плод. В противника полетели бочки с напалмом. По склонам, громыхая, неслись камни.

Сокрушая бормокинов, пошли вперед механоиды. Борьба столь на близком расстоянии означала, что оружием никто эффективно распорядиться не может, но ведь механоиды сами и были этим оружием. Механические руки разбивали морды бормокинов. Острые металлические когти разрывали глотки и вонзались в грудь. Бормокины отвечали ударами, которые могли бы содрать с человека кожу или оттяпать ему конечности, однако от металлических протезов механоидов они отскакивали, не причиняя тем ни малейшего вреда.

Добравшись до воды, бормокины побросали оружие и стянули кольчуги. Уилл не знал, умеют ли они плавать, но большинство такую попытку сделало. Надеялись они на пиратские лодки, но капитаны этих судов, родом из Вруоны, уже поднимали якоря, чтобы плыть домой. Между лодками и бормокинами мелькали в воде темные тени. Уилл видел треугольные плавники и догадывался о судьбе бормокинов.

Механоиды и другие воины гнали противника к краю скалистого берега. Бормокины пятились, катились вниз и сшибали своих же товарищей. Самые крепкие бормокины — те, что были в передних рядах, отчаянно сопротивлялись. Но что они могли противопоставить безжалостным механоидам? Последний бормокин погиб на вершине холма, оставив его в полное распоряжение Вильвана и его союзников.

Стоя на вершине башни, Уилл смотрел, как остатки авроланского войска отступают к морю. Одному вилейну удалось с помощью магии сдвинуть в море галеру. На берегу то и дело взрывались бочки с напалмом, но бормокины, не теряя присутствия духа, побежали к лодке. Защитники острова с интересом наблюдали за тем, как бормокины яростно работают веслами, а судно пробивает себе дорогу среди горящих обломков. Каким-то чудом тупорылой посудине удалось выйти из гавани и двинуться в северном направлении.

И тут из ворот выскочила голубая струйка, прорезавшая темноту ночи. Затем она стала похожа на стрелу арбалета. Стрела эта медленно шла вперед, целуя покачивавшиеся на волнах и объеденные акулами трупы… Вот она вонзилась в нижнюю часть бака лодки. Палуба загорелась. Судно зачерпнуло носом воду. Штурвальный свалился за борт, а бормокины, все еще не отпускавшие весла, завизжали что было мочи. Корма вскинулась наверх, и черная вода жадно засосала в себя лодку.

Уилл взглянул на проем в стене и увидел Джарми. Его жезл, все еще добела раскаленный, был направлен в сторону затонувшего судна. Его работа. Но зачем?

Потом Уилл вспомнил: пираты убили вильванских беженцев. Джарми сказал, что снисхождения в войне не будет, но ведь сейчас это было обыкновенное убийство.

Плававшие в воде тела сносило к берегу. Уилл смотрел на них и слышал страшную какофонию: то кричали раненые. Они умоляли о помощи или просили смерти. Уилл впервые заглянул в свое будущее. Атака Кайтрин была безумной, и кончилась она катастрофой. Начинать ее вообще не было смысла.

Он покачал головой. Был в ней смысл или нет, но в результате погибло множество людей, да и искалечено не меньше. Теперь Уилл понимал, почему Ворон противостоял Кайтрин, почему он всегда был готов против нее сражаться. Уилл и сам хотел делать то же самое, это казалось ему справедливым, однако бойня все же была, по его мнению, сумасшествием.

Уилл надеялся, что придет время, когда у него достанет сил сделать справедливый выбор и, если повезет, при этом не ввязаться в бойню.

Керриган закашлялся и от боли пришел в сознание, но тут же почувствовал, что чей-то палец больно уперся ему в грудь. Керриган широко открыл глаза. Прямо перед собой он увидел широкую морду: кожа шагреневая, зеленовато-коричневая. На кончиках длинных ушей — клочки черной шерсти, густая шевелюра такого же черного цвета. Темные глаза смотрели на мага с не меньшим удивлением, чем он на неведомое существо. Керриган завопил, и существо отпрыгнуло.

Вопль вызвал новый приступ кашля, и боль прострелила грудь. Керриган перекатился на правый бок, дрожащая рука его почувствовала песок. Одежда на нем была мокрой. Рассветное солнце не успело ее высушить. Он еще раз кашлянул и сплюнул. На песке появилось небольшое кровавое пятно.

Существо, которое его разбудило, перепрыгнуло через него, повернулось и замахало по песку толстым хвостом. Потом присело, сложив когтистые руки на коленях, склонило голову и с любопытством посмотрело на человека. Через некоторое время к нему присоединилось еще одно создание, а следом и третье. Эти два были немного поменьше и выглядывали из-за спины первого.