Когда придет весна - Джулия Гарвуд

— Вы не можете разбудить маршала Купера? — с тревогой спросила Грэйс.

— Нет, мэм, не могу. — Он поскреб заросший щетиной подбородок и добавил: — Бедняга бредит и все время говорит о чудовищах.

— Кажется, у него с головой не все в порядке, — проговорил Бобкэт.

— Вроде того, — согласился врач. — Вряд ли сегодня я ему буду чем-то полезен, поэтому пойду домой и вздремну пару часов. Потом вернусь и осмотрю его еще раз. Мисс, у вас ужасно усталый вид. Почему бы вам тоже не лечь в постель? Отдохните. Мы все приготовили в комнате рядом. Единственная дверь, между прочим, которая запирается.

Доктор спустился вниз по лестнице, а Бобкэт повернулся к Грэйс:

— Я очень горжусь, что могу помочь маршалу Райану. А теперь, когда знаю, что вас тоже надо защищать, я буду сидеть у вашей двери с заряженным ружьем.

— Вы думаете, это необходимо? Поезд ушел несколько часов назад, здесь остались только местные.

— Конечно, необходимо! Бандиты не станут вежливо стучать и спрашивать, можно ли войти и застрелить вас. Они постараются проникнуть незаметно. Так что не спорьте, идите и поспите. Я не сомкну глаз. Обещаю.

Грэйс не стала спорить. Комната, которую ей выделили, была почти без мебели, в ней стояли деревянная кровать и комод. На стене виднелись три крючка для одежды. Она положила перчатки и шляпу на комод и вернулась в коридор.

— Хочу увидеться с Дэниелом. — Она поспешила к двери, прежде чем шериф ее остановил. — Я недолго.

Она не постучала, понимая, что Дэниел в этом случае отправит ее обратно. Просто вошла и тихо закрыла за собой дверь.

Дэниел стоял у окна, но сразу повернулся к ней. Удивление быстро сменилось угрюмым выражением лица.

— Что ты здесь делаешь? Тебе надо лечь спать. Завтра рано вставать.

— Я бы хотела ухаживать за твоим другом.

— Ты ничего не сможешь сделать.

Дэниел казался изможденным, поникшим. Было похоже, что он смирился с неизбежным — неминуемой смертью Купера. Грэйс хотелось сказать, что нельзя терять надежду, но она боялась, что ее слова не изменят настроения Дэниела.

— Ты очень устал. Почему бы тебе немного не поспать? Я посижу с маршалом Купером. Ты сам еще не отошел от болезни.

— Нечего обо мне волноваться, — проворчал Дэниел.

Грэйс больше не пыталась вразумлять этого упрямца и посмотрела на Купера. Тот лежал на спине на двуспальной кровати, до пояса укрытый простыней. Он был неподвижен, как сама смерть. Толстая повязка опоясывала грудь, ярко-красные пятна крови выступили на ней. Белый как мел в тусклом свете, Купер, казалось, вот-вот испустит последний вздох.

— Доктор не смог его разбудить, чтобы он выпил лекарство? — спросила она.

— Нет. Купер задыхается.

Она приступила к делу: расстегнула манжеты рукавов, завернула по локоть, подошла к тазику и помыла руки.

— Что ты хочешь делать?

— Дэниел, не срывай свою злость на мне, хорошо? Я знаю, как ты волнуешься за друга, но твое раздражение ничуть ему не поможет. А на твой вопрос я отвечу, пожалуйста. Я хочу снять жар у Купера.

— Ты сделаешь то, чего не сумел доктор?

— Я попытаюсь. У меня есть некоторый опыт по уходу за больными. Моя бабушка очень долго болела.

— И что с ней случилось?

— Она умерла.

— Удачный опыт.

Терпение Грэйс лопнуло.

— Ты наконец оставишь свой сарказм? У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой! Лучше подойди и помоги. Так или иначе, маршал Купер проглотит это лекарство.

— Не думаю…

Она не дала ему договорить:

— Помоги мне или не мешай. Ясно?

Дэниел удивился ее гневу. Второй раз при нем леди Грэйс Уинтроп потеряла контроль над собой. Значит, она обладает и дурными чертами характера. Открытие заставило его улыбнуться.

Вдвоем они смогли влить в больного немного лекарства. Затем Грэйс подтянула кресло поближе к постели и стала прикладывать холодные компрессы ко лбу Купера.

— У тебя жар был не меньше, чем у него.

— Но в меня не всадили пулю, и у меня нет заражения. Доктор говорит, именно это может погубить Купера.

— С каких это пор ты такой пессимист? — поинтересовалась она.

— С тех пор, как мои жена и дочь были убиты в банке.

Ужасное признание ошарашило Грэйс. Она поменяла компресс и впилась взглядом в Дэниела, ходившего из угла в угол. Она боялась расплакаться: слезы, пожалуй, только разозлили бы его.

Целый час никто из них не произносил ни слова. Наконец Грэйс нарушила молчание:

— Ты винишь в этом себя?

— Да.

— Почему?

— Я не защитил их, меня там не было.

— Понятно.

— Ты ведь не станешь спорить?

Она взяла тряпку из таза, отжала ее и аккуратно положила Куперу на лоб.

— О чем же спорить, Дэниел? Ты уже осудил себя за то, что не смог предотвратить беду. Так ведь?

— Меня даже не было в городе.

— Ты работал?

— Да.

— Но если бы ты был в городе, то пошел бы в банк со своей женой?

— Не знаю. Не хочу об этом говорить. — Он вытянулся в кресле с другой стороны кровати. — Я должен был оказаться там. А меня не было.

— Ты всегда ходил с. женой в банк? Он покачал головой:

— Нет.

— Ты выполнял другие ее поручения?

— Например?

Она пожала плечами.

— Ну, ходил в магазин, покупал что-то…

Он нетерпеливо перебил Грэйс:

— Нет, Кэтлин сама ходила по магазинам.

— Понятно.

— Что тебе понятно, Грэйс? Просвети-ка меня.

Она старалась не обращать внимания на его враждебный тон.

— Если бы жена и дочь были убиты в магазине или когда шли по улице, ты все равно обвинял бы себя. Я думаю, понятно почему. Ты представитель закона, и твоя обязанность защищать людей.

— Да. Именно это я должен делать.

— Но если ты будешь сидеть с семьей день и ночь и не спускать с них глаз…

— Я этого не говорил.

— Но получается так.

Дэниел потер глаза и погасил свет на столике. Оранжевое пламя лампы раздражало.

— Тебе не нужен свет?

— Нет, — сказала она.