Контрфевраль - Игорь Черепнев

Главное, что удалось вырваться без шума.

Но внезапно выглянувшая из-за покрова облаков луна высветила цепочку белых фигур, идущих прямо на них. Черепков отпрянул за ближайшее дерево, но, по всей видимости, неизвестные что-то услышали или почувствовали, потому что мгновенно рассыпались в цепь, охватывая с флангов источник возможной опасности… Сзади раздался чуть слышный шорох, Аркадий Игоревич оглянулся и, прижавшись спиной к заиндевевшему стволу, опустил руку в карман, нащупывая рукоять револьвера. К нему приближался невысокий мужчина, одетый в белый маскхалат. Остановившись за несколько метров, неизвестный скинул капюшон с головы и поднял правую руку, демонстрируя мирные намерения. Его лицо даже в неверном лунном свете показалось Аркадию Игоревичу смутно знакомым.

Рядом раздалось негромкое предупреждающее рычание. Верная Грета сумела незаметно подкрасться сбоку и, чуть приподняв шерсть на загривке, недвусмысленно предупреждала о намерении защитить своего хозяина. Но в рычании чувствовалась некая неуверенность, казалось, что собака не ощущает реальной угрозы. Она, как это умеет делать только истинная немецкая овчарка, склоняла голову вправо, затем влево, внимательно всматриваясь в незнакомца.

– …Грета?..

Черепков даже не удивился тому, что человек знает имя собаки, в голове молнией пронеслись воспоминания. Это же лицо и этот же голос! Он лежит на лесной поляне, только что поймав пулю в ногу и пытаясь унять боль, рядом жалобно скулит Грета. И этот… подпоручик… Гуров, кажется, извиняется, что не может дольше задержаться, нужно догнать и перехватить бандитов, похитивших княжну…

– Добрый вечер, уважаемый… Будьте любезны, успокойте свою собаку, чтобы она не бросилась на моих людей. Хотелось бы с вами побеседовать, тем более что мы, кажется, мимолётно уже встречались.

– Грета, ко мне. Подходите, только не делайте резких движений. – Голос от волнения звучал хрипло. – Здравствуйте… Подпоручик Гуров, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь. Почти. Капитан Гуров, Денис Анатольевич, честь имею. – Собеседник, улыбаясь, протянул руку.

– Аркадий Игоревич Черепков. Смотритель собачьего питомника…

– А в прошлом – дрессировщик служебных собак Минского полицейского управления, помогавший в поисках великой княжны Ольги Николаевны, – Гуров произнёс это скорее утвердительно, чем в виде вопроса и протянул руку для обнюхивания Грете. – Здравствуйте, фройляйн. Мы с тобой одной крови, ты и я… Я могу позвать своих?

– Да, конечно. Откуда вы здесь?..

Капитан негромко свистнул, и из лежавших неподалёку сугробов стали подниматься и подходить поближе люди в белых маскхалатах с оружием непривычного вида – то ли очень короткие карабины, то ли большие пистолеты с двумя рукоятками… Три… Четыре… Восемь… Одиннадцать… Двенадцать…

«Как они сумели незаметно подобраться? Ладно – я, но Грета?!» – подумал Черепков, ошеломлённо крутя головой по сторонам. Что, судя по еле заметной улыбке, не осталось незамеченным Гуровым.

– Аркадий Игоревич, что вы делаете в такое время здесь, в лесу? Простите, но вечернюю прогулку с собакой, как версию, я отметаю сразу.

– Денис Анатольевич… Дело в том, что я случайно узнал о заговоре! Великий князь Кирилл Владимирович хочет свергнуть императора!.. Я собирался добраться до Петрограда, предупредить полицию, жандармов…

– И ничуть в этом не преуспели бы. В городе беспорядки, введено военное положение, на улицах разгоняют демонстрантов… Мы здесь, кстати, по той же причине. Я имею в виду, задача моей группы – освободить императорскую семью и доставить её в безопасное место.

– И вы собираетесь сделать это с десятком солдат?!

– Нет, нас вдвое больше. – Гуров произнёс это вполне серьёзно. – А что, в тот раз было по-другому?

– Но там же целый батальон!..

– Да, батальон Гвардейского экипажа, где я имею честь служить. – Один из подошедших тоже скидывает капюшон с головы. – Лейтенант Воронов, Павел Алексеевич. К вашим услугам. По нашим сведениям, в заговор вовлечены только офицеры, матросы как раз уверены в обратном – что они защищают императора и его близких.

– Всё равно не могу понять!..

– Увидите со временем. Если, конечно, согласитесь нам помочь.

– Я?.. Да, конечно!.. Что мне надо делать?

– Сейчас нам нужно абсолютно незаметно добраться до императорского гаража…

Внутрь пробрались через уже проделанный проход, лишь немного его расширив. И, пользуясь тем, что собаковод знает местность как свои пять пальцев, попросили его показать ближайшие к гаражам ворота, которые оказались немного в стороне от этих самых гаражей, но всё же надо было глянуть, как будем выбираться обратно. Шли подальше от дороги. Если следы и заметят, то только утром, когда рассветёт, а нас к тому времени здесь быть уже не должно.

Ворота оказались самыми обычными – две секции «штакетника» из кованых прутьев, напоминающих пики, что и повсюду, только на петлях. Запертые, насколько было видно из удобного сугроба, на обычный висячий замок. А, собственно, чего ещё ждать от служебного выезда? Золочёных завитушек в стиле рококо? Чтобы окрестные вороны, собаки и прочие лесные обитатели ухахатывались до потери сознания и не лезли на территорию?.. На обочине – будочка а-ля «деревянная тельняшка», чёрные и белые диагональные полосы вперемежку, и её единственный обитатель… Ещё один бедолага с винтовкой бродит туда-сюда-обратно вдоль ворот… Ага, а вот это они хорошо придумали… В смысле – для себя хорошо, для нас – не очень. Через дорогу от будки из мешков с чем-то соорудили подобие бруствера, обсыпали снегом и полили водой. И посадили ещё двоих с «мадсеном»… Ладно, тихо подобраться сможем, так что вопрос решаемый. Попозже. А сейчас идём в гости к господину Кегрессу…

* * *

– Господа, для меня это было полной неожиданностью! Мон дьё! Когда я уходил к месье доктору, их здесь не было! – Несмотря на немецкое имя, Адольф Адольфович Кегресс, от волнения стал вспоминать словечки из родного французского.

И волноваться было от чего. Пока он общался с нами у Водкина, сюда, в один из гаражей явился десяток гвардейских моряков и устроил там что-то типа кордегардии для бодрствующей и отдыхающей смен. Механики в отсутствие начальства, то бишь того же Кегресса, побоялись спорить с возглавлявшим этот рейдерский захват боцманом и пустили мореманов «погреться». Хорошо хоть они в Белом гараже обосновались, а не в старом, куда нам надо попасть. Но и оставлять под боком всю эту ораву никак нельзя. Поэтому после недолгих раздумий идём с Вороновым и парой диверсов на разведку, посмотреть, кто чем там занимается. Нам по-любому выбираться обратно на колёсах, особо важные персоны пешего марша не выдержат, а цесаревич ещё и приболел…

Неслышно, благо снег утоптан, обходим здание, особо интересуясь светящимися окнами, и возвращаемся к воротам в торце здания, где маячит одинокий караульный. За неимением гербовой придётся брать его… Хотя – нет. Калитка в воротах открывается и появляется сменщик в сопровождении какого-то унтера, погоны плохо видны в рваном лунном свете. Весь ритуал сводится к двум взмахам руки, «начкар» показывает старому, что, мол, дуй греться, а новому – ходи и смотри за местностью. Интересные, однако, понятия о караульной службе в Экипаже!.. Вопросительно смотрю на Воронова и вижу его довольную улыбку.