Выйти замуж за некроманта - Екатерина Каблукова

— Увы, у всех нас есть свои слабости, — некромант галантно подхватил жену под руку и направился в столовую.

— Но ведь я даже не переоделась к ужину, — спохватилась Элионора. — Да и вы тоже…

Она взглянула на помятый костюм мужа.

— Тогда мы с вами будем на равных.

— Вы невыносимы! — рассмеялась Элионора. — По-моему, у вас в кармане всегда есть ответы на все вопросы!

— В конкретный момент там лежит до безобразия смятый галстук!

— Вот видите! Об этом я и говорю.

— Вам это не нравится?

— Я просто не знаю, чего от вас ожидать! — решилась Элионора.

— В этом я легко могу помочь. Ожидайте от меня всегда самого плохого, — некромант улыбался, но глаза были серьезными. — Тогда вы не будете разочарованы.

Элионора хотела возразить, но в этот момент они уже вошли в столовую, и она не стала спорить с мужем в присутствии слуг.

Усадив жену за стол, лорд Уиллморт занял свое место и, как ни в чем не бывало, начал рассказывать, как побледнели члены королевского совета при виде живого и невредимого начальника Тайной канцелярии, появившегося в дверях.

— Представляете, граф Джекил даже успел сотворить знак, защищающий от сглаза! — усмехнулся некромант.

— Бедняга, — посочувствовала Элионора, послушно подхватывая беспечный тон собеседника. — О вас будут слагать легенды, милорд.

— Это мне на руку. Больше будут бояться.

— Вам это нравится? Когда вас боятся?

— Я к этому привык, — некромант отложил приборы и задумчиво взглянул на жену. Несмотря ни на что, она уже дважды спасла ему жизнь, и заслуживала доверия. — Тогда, после эпидемии, у нас было слишком много потерь… добавьте сюда три года неурожаев и недовольный народ, ведь им даже не давали похоронить своих близких: чтобы эпидемия не распространилась, тела надо было сжечь… Генрих, едва оправившийся от болезни, унесшей жизни его отца и брата… и я… Альмерия рассказала вам, что она пожертвовала жизнью, чтобы остановить безумца, спровоцировавшего все это?

Он замолчал. Элионора нерешительно кивнула, и лорд Уиллморт продолжил:

— Достаточно было единственной спички, чтобы вся эта гремучая смесь вспыхнула пожаром революции… и тогда… сложно сказать, что было бы тогда, во всяком случае, мы бы с вами точно не сидели в этой комнате.

— Но вы справились.

— У нас не было выбора, — некромант пристально посмотрел на жену. — Я хочу, чтобы вы понимали, Элионора, я — отнюдь не мягкотелый придворный, обласканный монархом. Я пытал и убивал, оправдывая себя лишь тем, что действую в интересах государства и моего короля.

— Я понимаю, — она ответила ему таким же серьезным взглядом. — Я не забыла, кто удерживал меня, пока на площади Чести казнили моего брата.

Лорд Уиллморт невольно опустил взгляд, делая вид, что рассматривает содержимое тарелки.

— Вы ненавидите меня за это?

— Нет. Вы лишь исполняли свой долг, как и я свой, — она тоже отложила приборы.

— Ваш долг?

— Да. Я никогда не любила Альберта. Да и практически не знала его. Когда я родилась, он уехал в одну из закрытых школ и возвращался только на каникулы. Когда же он закончил обучение, меня отправили в пансион. Так что, для меня он был абсолютно чужим человеком, как, впрочем, и я для него.

— Тем не менее, после гибели ваших родителей именно он распоряжался вашей судьбой! — многозначительно произнес лорд Уиллморт.

Его жена грустно улыбнулась:

— Да, я помню, что вы говорили о маркизе де Риволе, но в моих силах было отказать, если бы маркиз сделал мне предложение.

— Он не собирался его делать, — проинформировал жену некромант. — Одна ночь, проведенная вместе с маркизом легко изменила бы ваше мнение. После этого позора брак с ним вы сочли бы за счастье.

— Альбер не мог так поступить! — воскликнула Элионора, чувствуя, что холодеет от ужаса. — Он просто не посмел бы так опозорить меня!

Широко распахнутыми глазами она смотрела на мужа, словно умоляя его сказать, что все это — дурная шутка. Уиллморт покачал головой.

— Увы, именно это ваш брат и собирался сделать — ему нужны были деньги и поддержка маркиза, и ради них он был готов жертвовать репутацией сестры. Полагаю, именно это и явилось причиной, по которой на шиира Артли был оправлен донос в Канцелярию.

— Хотите сказать, что кто-то из… приспешников Альберта возмутился подобной низостью?

— Хочу сказать, что кто-то рассчитывал получить вас, Элионора. И его не устраивал план вашего брата.

— Но… — ошеломленная тем, что узнала, девушка окончательно растерялась. — И вы знаете, кто это?

— Скажем так, я подозреваю, но у меня пока что нет доказательств.

— Вы арестуете этого человека?

— Это — мой долг, — некромант грустно улыбнулся. — Не переживайте так, Элли, даже если со мной что-нибудь случиться, Генрих позаботится о вас. Главное помните: никому, кроме него и Изабеллы нельзя доверять!

Девушка почувствовала, как сильнее забилось ее сердце. Элли…

— Почему вы говорите это? — едва слышно произнесла она.

— Потому что я втянул вас в эту игру. И я уже не в силах ничего изменить.

Элионора покачала головой:

— Вы лишь спасли меня. Не думаю, что в монастыре я бы была в бо́льшей безопасности.

Кривая усмешка была ей ответом.

— Прошу, не приписывайте мне благородные поступки! Любой скажет, что они мне не свойственны! — отмахнулся некромант.

— Как пожелаете, милорд, — сухо ответила девушка, вновь беря приборы.

Остаток ужина прошел в молчании. После того, как лакей внес запечатанную бутылку портвейна, Элионора встала и, пожелав лорду Уиллморту спокойной ночи, вышла из комнаты. Вопреки надеждам, некромант не стал просить, чтобы она осталась.

Заснуть Элионоре так и не удалось. Всю ночь она ворочалась, вспоминая разговор с мужем. Какая-то мысль все вертелась на краю сознания, и девушка понимала, что как только она уловит эту мысль, то поймет, кто стоит за этим заговором.

Пока что Элионора ощущала себя лишь марионеткой, которую дергают за веревочки. Оставалось лишь послушно кланяться, подчиняясь приказу кукловода.

В памяти постоянно всплывали обрывки фраз, надменно улыбающийся Альберт, обрюзгший маркиз, окидывающий девушку плотоядным взглядом. Представив, что именно маркиз мог обнимать её, Элионора содрогнулась. Он бы, наверняка, не пренебрегал бы ни одной из своих супружеских обязанностей.

Не в силах больше оставаться в постели, Элионора вскочила и подошла к окну, распахнула раму.