Двор льда и пепла - Л. Дж. Эндрюс

– Ну, я ожидаю, что Ульф скоро вернется с докладом. Но я хотел бы… поговорить с тобой кое о чем, если… если ты позволишь…

– Небеса и преисподние, – взмолился я, – говори, что хотел. Из меня правитель такой же, как из тебя скромник. Прекрати распускать нюни и стань тем вождем, которым был все это время.

– Извини, – сказал он с легким раздражением. – Я все еще пытаюсь осознать, что мертвый принц, которому я служил и в которого верил еще несколько месяцев назад, на самом деле жив, и давно. И пытаюсь смириться с тем, как ужасно ошибся и что это не я вернул земле жизнь. Сюда меня привело простое совпадение. Не говоря уже о том, что я вспоминаю каждое свое требование, каждое резкое слово, и мне остается только слабо надеяться, что ты не отрубишь мне голову прямо сейчас.

Если бы Элизе не грозила смертельная опасность, а мне не настолько не терпелось покинуть Раскиг, я бы, возможно, нашел время посмеяться. Ари представлял собой комок оголенных нервов, и это было забавно.

– Я не собираюсь рубить тебе голову.

– Что ж, хоть одна хорошая новость. – Ари пересек комнату и развернул лист пергамента с нарисованной на нем картой. – Перед нападением Ульф передал это от своего знакомого в Нижнем Мелланстраде. Он сказал, что в задней части Воронова Пика есть тайные ходы. Это самый простой способ попасть внутрь, но я подумал – раз уж ты там когда-то жил, – что скажешь?

Я взял пергамент.

– Тут перепутали местами части замка.

– Тебе лучше знать, – пожал плечами Ари.

Я молча изучал рисунок, пытаясь восстановить собственные воспоминания о Вороновом Пике. Не так давно мы бежали через эти залы, но во время переворота мы не заходили вглубь или на подземные этажи. А что я помнил о нем как о своем доме? Я ни разу не пытался полностью восстановить в памяти дни, когда замок принадлежал Ферусам.

Взгляд Ари, прожигавший мне затылок, не особо помогал сосредоточиться.

– Что еще? – спросил я, не поднимая глаз.

Он встал и подошел ко мне.

– Элиза знала.

Я стиснул зубы.

– Знала. Я не лгал, когда сказал, что она спасла меня. Она пожертвовала всем, чтобы я продолжал жить, и… не позволила мне сдаться ненависти.

Ари глубоко вздохнул и прислонился спиной к краю стола.

– Я думаю – прости за откровенность, – но я думаю, что люди тоже должны знать. Они захотят служить тебе. Вообще-то ты вдохновишь их куда сильнее, чем я. Я не хочу задавать вопросов, но я не понимаю, почему ты не заявляешь претензию на трон. Я отрекусь сию же минуту.

– Мы до сих пор не знаем, кто предатель, а Воронов Пик не знает обо мне. Для нашего же блага будет лучше, если мы сохраним это в секрете до подходящего момента. – Я схватил его за плечо, чувствуя, как он напрягся под моей рукой. – Вести должен ты, Ари. Ты был хорошим королем, а эти люди заслуживают того, чтобы их возглавил именно такой. Ты знаешь больше, чем я сейчас, и я… – Я с трудом подбирал слова. – Я рад назвать тебя союзником.

Его губы тронула слабая улыбка.

– Рад служить. Мой король.

Я закатил глаза.

– Просто подержи рот на замке еще немного. Для тебя это трудно, конечно, но постарайся.

– Да, мой король. – Он тихо засмеялся, затем указал на пергамент. – Итак, что ты думаешь?

– Выглядит незнакомо, – признался я. – И как будто не совсем правильно.

Объяснить я не успел: меховую занавесь отодвинули, и к нам зашли Фрей, Ульф и несколько стражников Ари. Ари не сразу пришел в себя, но я бросил на него укоризненный взгляд, и он царственно выпрямился.

– Какие новости?

Ульф вышел вперед, грязный и потный после дороги.

– В Ликсе говорят, свадьбу перенесли на сегодняшнюю луну, мой король.

– Что? – Ари двинулся вокруг стола. – Ты уверен?

Ульф кивнул и посмотрел на меня.

– Это еще не все. – Разведчик нервно переступил с ноги на ногу. – Лжекороль собирается… отдать сестру своей королевы в супруги верховному капитану в тот же день.

Сначала грудь затопило облегчение, что Элиза жива. Но уже через мгновение ярость сковала все во мне. Язык онемел, в глазах потемнело.

– Он хочет заставить Элизу выйти замуж?

Ульф кивнул и уставился в пол.

– У нее не будет выбора. Они угрожают ей новым нападением на Раскиг и жизнями ее родителей.

– Проклятие! – Я пнул ножку стола и провел пальцами по волосам. Что я сказал Элизе совсем недавно? Она пойдет на все, чтобы защитить Этту и этих людей. Я имел в виду, что она может согласиться обменяться обетами с Ари, но теперь я почти не сомневался: чтобы спасти всех нас, Элиза отдаст себя в жестокие руки Ярла.

Я представлял, как отрублю ему палец за пальцем.

– Они уничтожили наши ткани, – сказал Ари. – У нас нет запасов, чтобы идти под видом бардов.

– Мне плевать, – прорычал я. – Я войду через чертовы главные ворота.

– Но это не поможет Элизе и не даст нам возможности захватить их хаос. Нам нужно придерживаться плана, – сурово и прямо возразил Ари. – Ничего не выйдет, если ты погибнешь.

Я услышал скрытый смысл. Для остальных Ари просто воспитывал Кровавого Рэйфа.

– Я согласен, что нам нужно начинать все сначала, – сказал Ульф. – Но есть путь, которым мы можем воспользоваться. Он указал на развернутый свиток. – Здесь, в этом простенке, мало охраны из-за риска наводнения. Помещение низкое и постоянно страдает от разливов. Можно проникнуть через него.

– Точно. Разве один из твоих Теней не фейри воды? – спросил Ари, хотя и знал ответ. Мои запястья были прикрыты рукавами рубашки. Ульф и Фрей не знали, что нас освободили.

– Да, – сказал я сквозь стиснутые зубы.

– Тогда я освобожу вас. Ты и твоя гильдия поможете нам пройти через эти туннели. – Он положил руку мне на плечо. Ари хорошо играл свою роль. Я почти поверил, что мы можем быть друзьями. – Поплывем по реке. Корабль у нас быстрый, и с помощью хаоса и судьбы мы прорвемся в замок. Мы справимся. Все получится.

– Ульф, – сказал я, не отрывая глаз от Ари.

– Что?

Ари вздрогнул – от яда в голосе охранника ему стало неуютно. Я уже привык. Неуютно мне пока было, напротив, от проявления уважения.

– Куда ведут задние туннели?

– Думаю, в подземелья.

Я задумался. Я не был в подземельях замка с детства, с тех пор как отец настоял, чтобы я узнал о них. Возможно, память подводила, а возможно, что многое просто поменялось, но я