Смерть Хаоса - Лиланд Экстон Модезитт

– Тамра сегодня заходила.

– Она мне сказала, что заскочила тебя повидать.

– А рассказала о своем намерении нагнать страху на Берфирова посла?

– Она все такая же резкая, правда? – Кристал рассмеялась, но в се смехе прозвучали грустные нотки.

– Да уж, ее не исправишь.

– Ну а что ты скажешь об этой затее?

Я осторожно пожал плечами.

– Вообще-то Тамра права. Войско у Каси невелико, а люди, подобные Берфиру, уважают только силу. Значит, надо продемонстрировать им некое подобие силы.

– Я тоже так думаю. А получится?

– Должно получиться. Деваться-то некуда.

– Ты определенно идешь на поправку.

– А ты, надо думать, устала, – сказал я, справившись с приступом головокружения.

– Очень.

Сидя на кровати, я подался к Кристал, провел пальцем по ее щеке и погладил опущенные, расслабившиеся плечи. На этом возможности правой руки оказались исчерпанными, она еще слишком болела. Я пустил в ход левую и принялся разминать ей шею и верхнюю часть спины.

Кристал сидела, уронив голову: массаж явно доставлял ей удовольствие. Мне тоже.

На следующее утро, когда Кристал, поднявшись затемно, стала облачаться в мундир, я тоже слез с кровати и, ковыляя, доплелся до стола. После посещения Тамры стало ясно, что времени разлеживаться у меня не так уж много. Да и самочувствие мое, к счастью, позволяло не бездельничать после того, как Кристал уйдет в казармы.

Мне было не по себе из-за того, что Кристал уставала и не высыпалась по моей вине. Будь я здоров, она ночевала бы в своих покоях при казармах Наилучших, и ей не приходилось бы тащиться по вечерам за город и вскакивать ни свет ни заря, чтобы поспеть на службу. С другой стороны, меня радовала любая возможность провести ночь вместе с ней.

Рисса водрузила на стол чашку с травяным настоем.

– Вижу, это как раз то, что тебе сейчас нужно.

Нужно – не нужно, но увильнуть возможности не было: пришлось пить. Вкус настоя не восхищал, но в сравнении с кошмарным пойлом, которым пичкали меня раньше, казался приемлемым.

Едва Рисса поставила хлеб, как за стол села Кристал; уже в куртке, с аккуратно причесанными волосами. Ее клинок звякнул, задев ножку стула.

Я погладил ее ногу и улыбнулся, когда она потянулась за своей чашкой чая.

С темного двора доносились голоса и конский храп: охрана седлала лошадей. Рисса поставила между нами миску с сушеными персиками и грушами.

– Ты уходишь, а мне дома торчать, – сказал я Кристал, и она улыбнулась.

– Ничего, скоро и ты будешь ходить.

Дверь приоткрылась, и на пороге появился Перрон.

– Зови всех к столу, – сказала ему Кристал.

– Слушаюсь, командир.

– Они все хотят тебя видеть, – сказала мне Кристал после того, как он пошел за бойцами.

– Меня?

Она хмыкнула.

– Привет, Мастер Гармонии, – промолвил, появившись снова, Перрон.

Хайте и еще двое бойцов, женщина и мужчина, вошли следом за ним и сели за стол. Рисса принесла еще две миски сушеных фруктов и две буханки черного хлеба.

– Чай с травами? – спросила, отламывая кусочек хлеба, незнакомая мне женщина-боец, остроносая брюнетка.

– Да. На вкус не ахти, но считается целебным, – ответил я, взяв кусок хлеба и пригоршню персиков. – Рисса, а сыр есть?

– Только желтый, мастер Леррис.

– Это лучше, чем ничего. Давай сюда.

Когда Рисса положила на стол головку, я, неловко орудуя левой рукой, отрезал себе пару ломтиков и передвинул головку Кристал.

После того как все стражи взяли по ломтику-другому сыра, хотя круг вроде бы был не маленьким, осталось всего чуть-чуть. Что ни говори, а быть консортом командующей удовольствие не из дешевых, хотя в глаза это не бросается.

– Как это получается, что ты, маг, не можешь себя исцелить? – задала вопрос Хайтен.

Другие бойцы встрепенулись: это интересовало и их.

– Вообще-то могу, но это потребует огромной затраты сил и может истощить меня хуже любой болезни. Один недуг выправлю, другой наживу. Понимаешь, – я старался говорить понятнее, – управление гармонией требует сил и навыков, так же как и боевые искусства. Вот ты, Хайтен, почему не носишь двуручный меч?

– Для меня он слишком тяжел. Орудуя им, особенно сидя верхом, я рисковала бы потерять равновесие.

– То же самое справедливо и по отношению к магии. Когда я выступил против первого белого чародея, мне нужно было лишь отрезать его от источника силы. Лишившись ее, он оказался на грани смерти, и покончить с ним не составило труда. Использовав силу чистой гармонии для собственного исцеления, я, залечив раны, истощил бы себя и магически, и физически. Сейчас, возможно, мне удалось бы выжить, но для мага постарше такая попытка может обернуться преждевременной смертью. Другие маги могут оказать мне некоторую помощь; это и называется целительством. Сам я тоже не сижу сложа руки: например, использую гармонию, чтобы изгнать из тела хаос или ускорить срастание костей. Без этого выздоровление заняло бы больше времени, да и кости могли бы срастись неправильно.

– И по той же причине целители не могут помочь многим раненым? – спросила Хайтен.

Я кивнул.

– Верно мыслишь. Исцеляя кого-то, целитель затрачивает собственную жизненную энергию. Затратив ее слишком много, он рискует погибнуть сам.

– Потому-то ты и носишь посох? – хмуро уточнил Перрон…

– Ну, тут все не так просто. Гармония, в отличие от хаоса, не оружие. Убить или ранить кого-либо непосредственно ее силой невозможно. Конечно, существуют способы косвенного использования, скажем, маг-буреносец творит с помощью гармонии могучий ветер, а уж ураган или смерч убивает людей. Но это требует не только сил, но и времени, а потому не всегда годится для боя.

– Но ты ведь убил белого чародея.

– Не совсем так. Лишь помог ему убить себя. – Я выдавил смешок. – Все видели, что за этим последовало.

– Все-таки не понимаю, – пробормотала незнакомая женщина. – Ты уничтожил целую долину, но при этом носишь посох для самозащиты?

– А что мне остается делать, если на меня налетает боец с клинком? Я не белый маг, обратить против него хаос не могу. Бурь творить не умею, да и вряд ли кто успеет призвать бурю, когда клинок находится в локте от его шеи.

– Не умеешь? Но ведь сотворил же: ливень не прекращался несколько дней.

Я не выдержал и усмехнулся.

– Может, и шел, но много ли мне было от того проку?

Хайтен рассмеялась.