Заложница Ада - Лали Та

голос звучит так звонко, что я пугаюсь сама.

Сейчас я встречаюсь лицом к лицу с его безумием. Он чуть отшатывается, отступая, не веря, в то, что я произнесла. Но тут же берет себя в руки:

— Слишком простой вопрос… — вновь закидывает голову, усмехаясь. — Ты готова… — впивается глазами в лицо. — Готова ли ты жить для меня?

Невидимый ток проходит по всему моему телу, когда я встречаю в его глазах затаенную надежду.

Он там.

Он все еще мой.

Я знаю это. Просто должна показать его безумию, что готова мириться и с ним.

— Да, — произношу тихо, и демон вдруг расплывается в улыбке, притягивая меня за талию и сталкиваясь нос к носу.

— Боже… — Хрипит в губы. — Какая же ты…

И я понимаю, что хочу его всего. Со всеми безумствами и непримиримыми противоречиями в голове.

Мне не жить без него. И если он хочет, чтобы я доказала это даже ценой собственной жизни, что ж…

Мулцибер чуть отходит, надевая на себя демоническую улыбку и указывает мне одной рукой на бассейн, словно пропуская вперед.

Бессмысленно говорить, что это может убить меня. Он и так знает. Знает, но все равно собирается поставить на мне свой безумный эксперимент.

На ум приходят слова Энже:

«— Думаю, вернуть его человечность может только катастрофа. И если он планирует устроить ее сам, то что ж… Его нам не остановить.»

Теперь я знаю, что она хорошо изучила его демона и была права.

И я делаю несколько пьяных шагов к краю, заглядывая вниз. Пальцы похолодели, но воля внутри не дает мне сдаться.

Я больше не могу находиться на этих эмоциональных качелях, где мы с ним пожираем друг друга, соревнуясь, кто кому сделает больнее.

Я поворачиваюсь спиной к пропасти, сталкиваясь с его одобрительным взглядом.

Он не верит.

Не думает, что я на самом деле это сделаю.

Что ж…

Расставляя руки, я чуть отклоняюсь назад, и тут же чувствую, как тело проваливается в пустоту.

Где-то там, наверху, Мулцибер смотрит вниз, уже не улыбаясь.

Это последнее, что я вижу перед тем, как спина сталкивается с поверхностью раствора, и меня проглатывает багровая жижа, тут же впиваясь иглами в кожу и легкие.

Глава 31

Он больше не знал, что реально, а что нет.

Воспоминания роились в его голове, причиняя адскую боль своим жужжанием. Сжимал голову пальцами, стискивая ее до треска, ожидая, что черепная коробка просто лопнет, не выдержав напряжения. И это было бы его избавлением от бесконечных образов в голове. Полуреальных, полунастоящих.

Она пришла за ним. Он думал, что заново свихнулся, когда увидел по ту сторону камеры. Чувствовал, что время замерло, но не мог поверить, что это Диана.

Зачем ей это?

Предательница, шлюха Константина. Он сам видел. Слышал диалоги. И эти сцены в голове были такими реальными, что выть хотелось.

Демон в нем жаждал ее крови, хотел свернуть тонкую шею, как только замок скрипнул, освобождая. Но что-то мешало ему. Что-то саднило в груди, запрещая причинять ей боль.

Смотрит в эти чистые глаза, и поверить не может, как она предать способна. Но ведь он видел… До сих пор ее голос в башке звенит.

И снова виски стискивает, пока она не видит, чтобы сдержаться, не разорвать на части.

Голод требовал крови.

Ублюдок Константин… Он уже довольно наигрался с ним, как тигр с мышью. Заставил эту мразь побегать по вселенной от него, внушая страх и угрозу, которую никогда не собирался воплощать в жизнь.

Ему нужен был только его страх. Он хотел чувствовать, как смердит Константин, знать, что он не может спать ночами, чувствуя дыхание Мулцибера рядом с собой постоянно.

Но сейчас эта тварь перешла все границы.

Мулцибер знал, кто предатель. С первой секунды знал. Никогда не ошибался в таких вещах. И с тем, кто его предал он поступит так же. Но ожидание… О, самое страшное для трусливой крысы — это ожидание смерти. И он уже предвкушал глаза, наполненные ужасом. Такие же, как были у Константина, когда он понял, что Мулцибер пришел за ним. Забился в угол и в штаны наделал от того, что понял — это последние его мгновения.

Мулцибер думал, что придется убить его в статичном положении, пока тот замер вместе со временем, но Константин внезапно зашевелился, когда он подошел к нему вплотную.

Мулцибер удивился даже, не понял, как такое возможно.

Энже говорила ему о том, что любое неизученное явление будет отдаваться последствиями. И то, что они так долго принимали сыворотку, прячась от смерти, еще аукнется им.

Что ж, это только будущее. В настоящем же, он всадил ублюдку пулю в лоб, и почувствовал… Разочарование.

Не было того, что он рассчитывал — триумфа от того, что давний враг сдох.

Впервые смерть неприятеля не принесла ему удовлетворения. И он хмурился, глядя на Диану, зашедшуюся в крике.

Он пугал ее. Чувствовал это, бесился, и от того старался показаться ей еще хуже. Быть настоящим монстром, чтобы она послала его к чертям собачим, дав повод убить ее.

О, ему нужен был только малейший, мельчайший повод, чтобы подтвердить то, что роилось в голове.

Но она вдруг… Начала говорить про любовь.

И он в ступор встал. Не понял, как предательница может так играть.

Не понимал, что происходит, и только чувствовал, что еще больше с катушек съезжает.

Мозг разъедала эта неспособность понять, где правда, а где марево, посаженное Константином и его выродками-учеными. Яд алияд… Так сказал Дато. И теперь Мулцибер впервые в жизни был напуган по-настоящему.

Он уже не знал, что реально, а что — плод больного воображения. И хотел только одного — чтобы чертова Диана держалась от него подальше.

Потому что он опасен… Для нее.

И снова сходить с ума начал пока в машине ехал.

Рассказал про то, что Константин ее подарил ему и надеялся, что она дрогнет, выдаст хоть одну эмоцию, что и правда была его шпионкой, но… Он не смог увидеть ни единого подтверждения этому.

Сам не знал, что собирается с ней сделать, пока не привел в один из отсеков.

Она так отчаянно пыталась понять его, его безумие, его жестокость… и он… Предложил ей этот выбор.

«— Ты готова умереть за меня, Диана?..

— Да.

— Слишком просто. — Готова ли ты жить для меня?

— Да.»

И это ее «да» с ума сводит, заставляет его, потерянного, проклятого и разорванного на клочки поверить