Вентус - Карл Шредер

Разговоры об убийстве Юрия тоже не смолкали. Вину за него возлагали на Брендана Шейю, а двух шпионов из Равенона считали его сообщниками. Поэтому Каландрия замаскировалась под мальчика: постригла волосы и изменила голос и манеры. Сейчас она несла картошку, пытаясь придать своей походке размашистость и скрыть привычную осанку.

Люди говорили также о Джордане Масоне. Никто не знал его имени, однако некоторые видели стычку между Туркаретом и молодым человеком. Ревизор обвинял юношу в том, что тот навлек на поместье гнев Небесных Крюков.

Каландрия чувствовала зуд в спине - знакомое ощущение, подсказывавшее, что за ней следят. Она не боялась, что горожане разгадают ее маскарад. Это был более застарелый и глубокий страх.

Закрыв глаза, Каландрия могла включить встроенные органы чувств: инфракрасное видение и гальванический радар, сообщавший о присутствии механ или Ветров. Не в силах справиться с собой, она останавливалась каждые пять минут, закрывала глаза и оглядывалась, используя эти способности.

После той ночи, когда спустились Небесные Крюки, Каландрия не обольщалась видимой естественностью Вентуса. Она попала в лапы гигантского, распространившегося на всю планету механизма - нанотехнологической терраформирущей системы, которая с трудом выносила присутствие людей. Каландрия шагала по вроде бы обыкновенной грязи, но на самом деле грязь была искусственной; такая почва могла появиться на Вентусе естественным путем не раньше, чем через тысячу лет. Воздух казался свежим и чистым, однако тоже был произведением невидимых сил.

Эти невидимые силы таили в себе угрозу. Они могли даже убить ее. Поэтому Каландрия была настороже.

Она свернула в узкий переулок и открыла свежевыструган-ную дверь. Наверх по лестнице, еще одна дверь - и она дома.

Здесь они намеревались спрятать Августа Конюха. Комната четыре на шесть метров, окно на улицу, откуда несло помойкой… Стены были из гипса и дранки, и Каландрия слышала храп хозяйки в соседней комнате. Но по крайней мере - крыша над головой и тепло, а это самое главное.

Все имущество Каландрии было сейчас на ней и в этой комнате. Лошади, которых она купила, погибли под обломками конюшен Боро, а рюкзак с вещами так и не нашелся.

Аксель Чан что-то проворчал во сне и перевернулся. Лицо Акселя по-прежнему горело от лихорадки, скрутившей его после нападения Туркарета. Диагностические нано должны были справиться с инфекцией, но, похоже, они бездействовали. Без оборудования Каландрия не могла понять почему; она подозревала, что местные механы подавляют работоспособность чужеродной технологии. А вдруг эти же механы свяжутся с Ветрами и предупредят их о присутствии чужаков? Каждый вечер, ложась спать, Каландрия невольно представляла себе, как стальные клешни Небесных Крюков разносят маленькую комнатку в клочья.

Она положила картошку на стол. Аксель закашлялся и сел.

- Как ты себя чувствуешь?

Каландрия разогрела суп и поставила чашку рядом с Акселем. Он жадно выпил.

- Как говорят добрые жители Мемнона, я чувствую себя будто жаба в ночном горшке. Неужели ты не могла приготовить что-нибудь получше этих помоев?

Каландрия вздохнула.

- Ты когда-нибудь болел по-настоящему?

- Нет.

Она кивнула.

- А почему ты спрашиваешь? - поинтересовался Аксель через минуту.

- Да потому, что твои сиделки определенно придушили бы тебя за несносный характер.

- Подумаешь! Можешь уходить, если хочешь. Я сам справлюсь. - Он снова закашлялся. - Буду есть крыс и жуков - и постараюсь помереть где-нибудь в уголке, чтобы никто не спотыкался о мой усохший труп.

Каландрия рассмеялась.

- Похоже, тебе и впрямь получше.

- По крайней мере уже не кажется, что кровь хлынет изо всех дыр, стоит мне только встать, - сказал Аксель, подняв кверху руки. - Через денек-другой я смогу сесть на лошадь.

- Не торопись. - Каландрия покачала головой. - Ты должен быть в хорошей форме, когда мы встретимся с Армигером.

Аксель кивнул и снова опустился на соломенный матрас.

- О Джордане что-нибудь слышно?

- Никто не знает, что с ним случилось, и я не в состоянии определить, где он сейчас. Раньше мы находили передатчиков Армигера с помощью сенсоров «Гласа пустыни». Теперь у нас нет такой возможности. Думаю, Джордан на пути домой. Куда ему еще идти?

- Мне это не нравится. - Аксель поежился. - Я все еще чувствую себя ответственным за парня.

- Знаю, - сказала Мэй. - Но наш первостепенный долг - найти Армигера и уничтожить его. Если мы не сделаем этого, Джордану будет грозить опасность, где бы он ни находился.

Похоже, ее доводы убедили Акселя.

- Надеюсь, сейчас мы не обязаны справляться с Армигером в одиночку. Мы должны лишь найти его.

Мэй кивнула и села рядом с ним. Потеряв «Глас пустыни», они уже не могли самостоятельно покончить с Армигером. Но прежде чем улететь с Вентуса за подкреплением, требовалось точно знать, где находится Армигер.

Аксель выглядел получше, хотя был по-прежнему бледным и истощенным.

- Как только поймаем сигнал с пролетающего мимо корабля, сразу попытаемся связаться с окружающим миром, - пообещала Мэй. - А пока… Мы не имеем права терять след Армигера.

- Не исключено, что мы уже его потеряли. - Аксель закрыл глаза и, поморщившись, попытался повернуться на бок. - Мы не уверены, что он идет к королеве.

- Да. Но это единственная ниточка.

Аксель не ответил, и через миг Мэй встала и подошла к окну. Дыхание Чана стало глубоким и ровным. Мэй стояла и смотрела на синее небо и быстро летящие по нему белые облака, подавив желание заглянуть за этот фасад и увидеть чужеродные механизмы, управляющие ими.

Потеря «Гласа пустыни» была катастрофой. Каландрия любила свой корабль, но, что еще важнее, они нуждались в энергии звездолета, чтобы уничтожить Армигера. Где-то вдали, за крышами и пустырями, он вынашивает свои черные планы…

Каландрия обхватила себя руками за плечи, вспомнив одну из планет 3340. Население Хсинга было доведено до грани безумия; его единственной целью в жизни - вернее, навязчивой идеей - являлось желание всеми доступными средствами добиться благосклонности 3340-го и получить в награду бессмертие, став рабами одного из его полубогов. Люди были готовы на все, вплоть до массовых убийств, лишь бы привлечь внимание 3340-го. А когда их порабощали, они становились живым воплощением своих самых низменных инстинктов, в свою очередь, порабощая сотни тысяч невинных душ - или же попросту убивая их как нежелательных потенциальных конкурентов.

А 3340-й в это время разрушал небеса и почву планеты, делая ее все более не пригодной для жизни небольшой кучки людей, пытавшихся уцелеть среди руин.

Армигер в любой момент мог найти ключ, который он искал. И тогда от горизонта до горизонта над планетой промчится цунами необратимых изменений, которые Каландрия уже не в силах предотвратить.